Пока Леон произносил обычные, ничего не значащие, сугубо «маскировочные» фразы, Мокрушин успел выковырять из пачки «мальборину» и закурить.

После краткого вступления Жека Левицкий деловито перешел к главному, из-за чего и потревожил «кузена», обретающегося на другом краю континента.

— Наш дальний родственник из Германии, за чьей «племянницей» ты нынче ухаживаешь, кажется, тоже собрался в «турпоездку», — прибегнув к эзопову языку, сообщил по телефону Левицкий. — Не забыл, что в Бельгии проживает еще один наш «дядюшка»?

Рейндж покивал головой. Он врубился, о ком идет речь: Леон имеет в виду Филиппа Ван Руста по прозвищу Бельгиец — этот крупный делец, посредничающий, как и Манхейм, в международном оружейном бизнесе, выбрал местом своей главной штаб-квартиры бельгийский портовый город Зеебрюгге.

— Так вот, «кузен», — продолжил после небольшой паузы коллега. — Сегодня утром в порт заходила яхта...

— Я тебя прекрасно понял. Можешь продолжать.

— Буквально на пару часов, они даже не становились к причалу... Наш бельгийский «дядюшка» и его помощник, я о нем тебе тоже рассказывал, отправились к ней на катере... Катер обратно пришел пустой, яхта снялась с якоря и отправилась... в неизвестном направлении.

— Уверен, что в мою сторону.

— Да, я тоже так думаю... Законтачить с ними, пообщаться вплотную, ну, ты понимаешь, о чем я, — не получилось. Очень резко они собрались и тут же исчезли с горизонта, так что «переговорить» с ними не было ни единого шанса.

— Не бери в голову, «кузен», — усмехнулся Мокрушин. — При первой возможности я организую им здесь «дружеский прием».

— Ну ты все понял, да?

— Конечно. Спасибо за информацию, дружище! Мой нижайший поклон твоей подружке...

— И твоим тоже привет! Все? Тогда — ауфидерзейн!

Упрятав мобильник обратно в сумку, Мокрушин погрузился в глубокие размышления.

В досье на Манхейма есть упоминание о том, что одним из любимых хобби немца — кроме тяги к оружию, всех систем и модификаций, и любви к блондинкам с роскошными формами — является плавание на морских яхтах, как в составе команды, так и нередко в одиночку. Если ничего не изменилось с тех пор, как составлялось досье, в его собственности нынче находится современная одномачтовая яхта крейсерского класса — с компьютеризованной программой управления парусами, мощным экономичным движком, спутниковыми системами навигации и радиосвязи, и т.д., которая носит название «Seelowe» («Морской лев»). Управление ею настолько автоматизировано, что она может легко управляться даже одним опытным шкипером.

Гм... Что же получается? А получается то, что Манхейм, взяв на борт еще двух своих партнеров по бизнесу, отправился в их компании в некий круиз. И если их путь лежит на Средиземку — а куда еще? — и если они не будут заходить дополнительно в какие-либо порты, то при благоприятных погодных условиях их появления, скажем, в районе Кипра можно ожидать уже дней через шесть или семь.

Молодец, Жека, очень полезную информацию ему перебросил!

В принципе, хотя он и валяется голышом на пляже, приготовления у него идут полным ходом. Так, вчера поздно вечером он общался по телефону с Леней Белькевичем. Тот уже прибыл на Кипр, причем не один, а в компании с Черепановым: это Шувалов единолично решил, что в предстоящем «деле» одного партнера Мокрушину будет недостаточно, и выслал сразу двух помощников, включая Черепа, который одно время ассистировал Кондору.

Еще раньше Рейндж определился с «заявкой» по «материально-техническому снабжению», и пусть теперь у Михалыча болит голова о том, как все это добро доставить в географическую точку, точных координат которой пока не знает даже сам Рейндж.

Он находился на нудистском пляже уже около трех часов, а Вика с докладом так и не появилась. Он начал уже беспокоиться, но не так чтобы уж очень сильно, иначе бы не погрузился в сладкую полудрему, вынырнуть из которой его заставили знакомые женские голоса.

— Самый классный мужчина из всех, кого я видела здесь на острове, — прозвучал голос Виктории. — Не так ли, дорогая?

— Наш шеф сложен, как Аполлон, — судя по мягкому грудному тембру, реплику подала Марго. — Воистину, зрелище приятное глазу...

Мокрушин тут же перевернулся на спину, скромно прикрыв свои чресла полотенчиком. Обе агентессы, возвышаясь над ним, откровенно разглядывали его через стекла солнцезащитных очков. Обе были одеты в сарафанчики: Вика — с подсолнухами, Марго — в однотонный, бирюзовой расцветки. В левой руке каждая из них держала шлепанцы, в правой — пляжную сумку.

— Мы прибыли с докладом, шеф, — жизнерадостно сообщила Виктория. — Как вы и велели!

— Да, у нас появилась ценная информация, — подтвердила Марго. — Думаю, Влад, вы будете нами довольны.

— Пока что вы своим поведением демаскируете меня, — строго сказал Мокрушин. — Посмотрите вокруг! Как одеты люди? Вернее, как они раздеты?! А вы что себе думаете?!

— А разве мы здесь будем совещаться? — спросила Вика. — Прямо здесь, на пляже, да?

— Ну а где еще? Не в лес же нам идти!

— Тогда нам придется раздеться, Влад. — Чувственные губы Марго сложились в легкую улыбку. — Потому что здесь не принято... загорать в купальниках.

— Да, черт побери! И поживее, иначе на нас скоро станут обращать внимание!

Девушки без малейшего признака неудовольствия принялись разоблачаться. Рейндж, чтобы не пропустить самого интересного, даже чуток приподнялся на локтях, одновременно следя за тем, чтобы полотенце, которым он малость прикрылся, вдруг не соскользнуло с него. Учитывая, что вокруг находились посторонние иноязычные люди, агентессы не стали вращать бедрами, тискать груди и облизывать пухлые губы, а произвели стриптиз по-деловому споро и быстро.

— Ну что, все? — Он похлопал сразу двумя ладонями по песку, приглашая их устраиваться по обе стороны от него.

— Обе немки укатили в Улцинь, — сообщила Вика, укладываясь на живот по левую руку от него. — Через минут пять, как вы пришли, они вернулись в «хижину», потом резко рванули на джипе в город, собирать вещички...

— Мы как раз шли мимо вас купаться, когда на сотовый, он был у Марты, кто-то позвонил, — доложила Марго. Она устроилась по другую сторону от начальства, легла на бок, лицом к Рейнджу, положив голову на согнутую в локте руку. — Эльза переговорила... я полагаю, с самим Манхеймом. Сегодня никто и никуда не собирается уезжать, в лучшем случае завтра после полудня. «Блонда» сама предложила мне здесь остаться пока, купаться, загорать, то-се... Скорее всего они поехали даже не в гостиницу, а сразу к Горану, а может, и еще к какому-нибудь местному своему знакомому... Еще она сказала, что ближе к вечеру или она, или Марта — кто-то из них двоих заедет в «Аду», чтобы забрать меня в Улцинь.

Рейндж, чуть приподняв голову, посмотрел вначале на округлую попку агента Виктории, затем перевел взгляд на гладкое крутое бедро агента Марго, после чего задумчиво изрек:

— Так, так... Оч-чень хорошо!

— Эльза уже этой ночью взялась обрабатывать меня насчет будущего. — Когда Марго придвинулась к нему еще ближе, чтобы сообщить на ушко эти важные сведения, ее правое полушарие веско и упруго легло на руку, вернее, на предплечье Рейнджа. — У меня ведь в запасе есть еще несколько дней, что я по «легенде» могу позволить себе провести на югах, так она уламывает меня, чтобы я тоже отправилась с ними — еще дня на два или на три. Сказала, что все расходы берет на себя.

— Куда? По какому маршруту? — спросил Рейндж. — Пока не понял.

— А я, как узнала от Марго новости, мигом позвонила в турагентство, — вклинилась в разговор Вика. Она тоже повернулась на бок, лицом к своему шефу, и придвинулась так близко к нему, что Рейндж ощутил, как к нему прильнул ее горячий плоский животик. — Я попросила забронировать два авиабилета на Афины, сразу на оба рейса, а из Греции мы уже без проблем доберемся до места.

— Все равно не врубился. Марго, куда она тебя зовет?