К 9-00 Холл сумел устранить препятствие в своем дыхательном оборудовании. Он впустил в себя кислород впервые со вчерашнего дня, и эта новость вызвала взрыв оптимизма у тех, кто ждал его с нетерпением внизу.

Радиовызовы продолжались, выходили на связь члены команды Холла, друзья-альпинисты, все убеждали его спускаться в лагерь 4. Хелен Уилтон, менеджер в базовом лагере «Консультантов по приключениям», говорила ему: «Подумайте о своем маленьком ребёнке. Через пару месяцев вы увидите его лицо, так идите же».

Эд Вистурс, член команды IMAX и близкий друг Холла, говорил ему по несколько раз в день: «Роб, ты должен идти. Надевай свой рюкзак, включай кислород, спускайся же».

Вистурс шутил, стараясь получить ответ от Холла: «Мы идем вниз, а потом собираемся в Таиланд, и я хочу посмотреть на тебя в плавках с твоими тонкими ногами», и «Тебе везет, Роб, твой ребёнок будет выглядеть получше тебя». Холл откликнулся на шутку, как вспоминает Вистурс: «Он засмеялся и сказал, — Гиз, спасибо за это».

К десяти часам утра пять шерпов с кислородом и бутылками горячего чая вышли из лагеря 4 последний раз попытаться снасти Холла, Фишера и Макалу Го. Их действия были героическими, особенно если учесть, что они были физически истощены испытаниями вчерашнего дня.

Они обнаружили Скотта Фишера и Макалу Го на выступе в четырехстах вертикальных метрах над седлом. Фишер был жив, но не реагировал на шерпов, и они решили, что он слишком близок к смерти, и спасти его невозможно. Тайваньский альпинист выглядел получше, и шерпы подняли его и привели в полусознательное состояние, напоив чаем и подключив к кислороду. Окружённый тремя шерпами Го доковылял до лагеря 4.

Тем временем Анг Дордже и Лакра Чири поднимались к Холлу, рассчитывая дойти до него, если смогут. Рискуя своими жизнями, они боролись, пока сильный ветер не вынудил их сдаться, не доходя примерно трёхсот метров до места, где находился Холл. Шерпы не смогли сделать большего, да и никакое человеческое существо не смогло бы. Было 15–00, новозеландец доживал последние часы.

Перед закатом, в 18–20, он последний раз вышел в эфир. Его последние слова были адресованы жене.

— Привет, моя дорогая. Ты, наверное, нежишься в уютной теплой постели.

— Мне не передать, что я чувствую, я постоянно о тебе думаю, я всегда с тобой, — ответила Джейн Арнольд, — твой голос звучит лучше, чем я ожидала. Тебе тепло, мой дорогой?

— Для такой высоты мне достаточно комфортно, — ответил ей Холл.

— Как твои ноги?

— Я не снимал ботинок, чтобы проверить, подумаю, что, возможно, немного поморозил….

— Я надеюсь, что тебе будет очень хорошо, когда ты вернешься. Я знаю, что тебя собираются спасать. Не чувствуй себя одиноким. Я посылаю тебе всю свою позитивную энергию!

Последние слова Холла были непереносимо горькими: «Я люблю тебя. Спи спокойно, моя дорогая. Пожалуйста, не сильно беспокойся».

Холл не выходил больше на связь и через несколько часов он умер.

Утром 11 мая лагерь 4 был похож на поле после битвы. Выжившие альпинисты были в шоке, их палатки были разодраны и наполовину завалены, каждый пытался примириться с катастрофой, которая свалилась как гром среди ясного неба. В нормальной ситуации альпинистам следовало бы спускаться вниз на следующий день после восхождения, но теперь у них не было на это сил. Они дышали кислородом IMAX экспедиции (предоставленным без колебания лидером IMAX, Дэвидом Бришерсом, несмотря на то, что это угрожало успеху их собственной многомиллионной экспедиции), лежа на непрекращающемся ветру в состоянии физического и психического паралича.

В 16–30, когда казалось, что одна неприятность следует за другой, совершенно неожиданно появился единственный луч надежды.

Бек Уэзерс воскрес из мертвых.

Патологоанатом из Техаса пережил вчерашний шторм, проведя пятнадцать часов без укрытия в бессознательном состоянии. Как и Юсуко Намба, которая лежала рядом, они были признаны безнадежными и оставлены умирать. Уэзерс вспоминал впоследствии: «Я потерял правую рукавицу. Мое лицо замерзало. Мои руки замерзали. Я почувствовал, что коченею, мне трудно было сосредоточиться, и, в конечном итоге, я забылся».

В забытье, насквозь промерзший, он неизбежно должен был погибнуть, поэтому в его воспоминаниях нет ни слова о тех долгих часах, когда его тело трепал леденящий ураганный ветер.

Невероятно, но вдруг первобытный инстинкт самосохранения зажег искру жизни в замороженном сознании Бека Уэзерса. Сняв корку льда со своего лица, он смог открыть глаза. То, что он увидел, пробудило его сознание.

«Вначале я подумал, что это сон, — рассказывал Уэзерс своему товарищу но команде Джону Кракауэру, — когда я очнулся, то подумал, что лежу в кровати. Я не чувствовал ни холода, ни дискомфорта. Я повернулся на бок, открыл глаза и увидел перед собой мою правую руку. Затем я увидел, как сильно она обморожена, и это помогло мне вернуться к действительности. В конце концов, я очнулся настолько, чтобы осознать, что попал в дерьмо по самые уши и что кавалерия не прискачет, и мне самому придется позаботиться о себе».

На самом деле «кавалерия» здесь уже побывала и предрекла ему смерть. Дважды спасатели подходили к тому месту, где лежал Уэзерс, и оба раза они решали, что тащить его в лагерь, это только оттягивать неизбежный конец.

Теперь, кося одним глазом, Уэзерс поковылял туда, где по его предположению должны были находиться палатки. Он вошел в лагерь, неся перед собой отмороженную правую руку, с лицом, все ещё покрытым ледяной коркой. Это было ужасное зрелище, напоминавшее оторопелым альпинистам в лагере мумию из низкопробного фильма.

Но это не были кадры из фильма. Вот мнение врача Стюарта Хатчисона, который осмотрел его: «Никто из нас не думал, что Бек переживет эту ночь. Его пульс едва прощупывался, это был пульс умирающего. Он был критически болен. И даже если бы он дожил до утра, я не мог себе представить, как мы будем спускать его вниз».

К крайнему удивлению своих товарищей-альпинистов Бек Уэзерс пережил и эту ночь. И не только пережил, как и Макалу Го, он восстановился настолько, что утром встал на ноги. Он должен был встать, в этом была его единственная надежда на спасение.

12 мая, в воскресенье, начался спуск. Метр за метром Макалу Го и Бек Уэзерс были сопровождены с Южного седла по стене Лхоцзе в лагерь 2. Это были воистину эпохальные спасательные работы, учитывая безграничность пространства и ужасное физическое состояние пострадавших альпинистов.

Уэзерсу и Го повезло — две очень сильные команды, IMAX Давида Бришерса и «Альпийские восхождения» Тодда Барлесона, поднимались им на помощь.

В это время в базовом лагере готовилось окончание спасательных работ. Гай Коттер, гид «Консультантов но приключениям», который пришел из района Ама Даблам помочь преодолеть кризис, сумел убедить непальских военных послать вертолет из Катманду, чтобы снять Уэзерса и Го и доставить их в госпиталь.

Нет ничего необычного в эвакуации пострадавшего вертолетом из базового лагеря, но Уэзерс и Го были в таком ужасном состоянии, что спустить их по лабиринту трещин ледопада Кхумбу не представлялось возможным. Для успеха спасательной операции их надо было эвакуировать с западного цирка, если это вообще возможно, с высоты, опасной для пилота и для его машины.

Пилот, лейтенант-полковник Мадан Кхари Чхетри, повел свою французскую Белку Б2 над ледопадом и стал кружить над ждущими его альпинистами на высоте свыше 6000 метров. Сказать, что он вышел за грани технических возможностей своего аппарата, было бы сказано слишком мягко. Последний вертолет, который летел в цирк, разбился внизу на леднике.

Спасатели соорудили гигантский красный крест, выгравированный на снегу прохладительным напитком из бутылок. Непальский пилот завис над ним, и Макалу Го погрузили на борт. Через полчаса отважный пилот вернулся за Уэзерсом.