В углу стоял большой письменный стол. Рядом – стул, чтобы можно было сидя смотреть на патио. У дальней стены расположился туалетный столик. Остальная часть стен была в зеркалах.

Ее собственное отражение смотрело на нее. Именно в этот момент она обратила внимание на свою внешность. Волосы спадали с плеч. Там, где виднелась кожа, красовались синяки. Одежда, которую она увидела на себе, удивила ее еще больше. На ней был шелковый халат, лимонный цвет которого оттенял ее загорелую кожу.

Еще раз оглядев комнату, она задала себе вопрос: какое отношение к этой комнате мог иметь Джесс? Мысль эта отдалась в ее сердце болью. Он сказал ей, что никогда не был женат. Но, может, у него была женщина, которая жила здесь. Она закрыла глаза, перевернулась на живот и постаралась сосредоточиться, разглядывая окружающую ее роскошь, отбросив волнующие ее мысли о Джессе.

Каким бы ни было его прошлое, она научится принимать его. Она не допустит, чтобы что-нибудь встало между ними – тем более ревность к тем, кого он любил прежде.

Оставались еще более важные вопросы, требующие своего решения. Оставалось будущее, о котором ей хотелось помечтать.

Она вздохнула и вспомнила о том, как заботливо вел себя по отношению к ней Джесс. Воспоминания об этом наполнили ее чувством благодарности и теплом, особенно когда она подумала, как он нес ее к ручью, нежно касаясь ее ран. Мысль о прикосновении его пальцев к ее телу наполнила ее восторгом, вызвавшим дрожь.

Возможно, ей нужно вести себя осмотрительно и не верить в обещанную Джессом любовь. Но она ничего не может с собой поделать. Она понимала, чем это может снова закончиться. Надежда на будущее и то, что ее признал дед, смягчали трагические события последних нескольких дней.

Она не испытывала ни малейшего желания волноваться по поводу разрушений, причиненных находкам профессора, или же оплакивать смерть Арло. Она знала, что ей придется повернуться лицом к этим вещам, но в настоящий момент она утешала себя фантазиями о своем возможном будущем.

Она закрыла глаза, представляя Джесса. И как она могла только прожить все эти месяцы, делая вид, что он вовсе не интересует ее! Думая о прошлом, она поняла, что ее поведение по отношению к нему было обыкновенной реакцией. Она полюбила его с самого первого раза, как только увидела, но его неожиданное поведение и вызвало защитную реакцию.

Не в ее обычаях было поддаваться страху, тем более ее не пугали люди, относившиеся к ней с холодным презрением. В ответ она изображала полное безразличие. Ей удалось убедить Джесса, профессора и даже саму себя, что хозяин ранчо интересует ее как нельзя меньше, но Большой Хозяин увидел ее насквозь. Она улыбнулась.

Позади нее отворилась дверь. Джесс? Она быстро оглянулась. Она с трудом сумела скрыть свое разочарование, когда увидела приближавшуюся женщину. Узнав рыжеволосую, она обрадовалась, ее разочарование сменилось восторгом.

– Мэг, как приятно снова видеть тебя. – Осень доставили удовольствие те несколько разговоров, которые у нее были с женой управляющего Джесса.

Мэг, казалось, тоже была рада видеть Осень.

– Привет, дорогая. Как я рад видеть, что ты, наконец, проснулась. – Она подошла к постели и склонилась, чтобы пощупать лоб Осени.

Осень улыбнулась привлекательной женщине.

– Значит, ты и есть та, которая будет присматривать за мной?

– Я ведь медсестра, – улыбнулась в ответ Мэг. – Я всегда рядом, когда здесь происходят какие-нибудь неприятности.

– Похоже, что и ты не против.

– Шутишь? Со всеми этими милыми мужчинами, которые, кстати, словно большие дети, когда дело касается болезни.

Осень рассмеялась вместе с Мэг.

– Точно как большие сосунки.

– Так и есть. – Мэг выпрямилась и внимательно посмотрела на Осень. – Ты уже выглядишь гораздо лучше. Ты выглядела ужасно, когда тебя привезли.

– Спасибо тебе.

Не испытывая никакого желания обсуждать последние события, она спросила.

– Сколько времени я здесь нахожусь?

– Всего часа два. Тебя привезли и сразу же улетели. Я слышала о том, что вроде хотят переправить сюда всех остальных, кто остался там.

– О! – Осень оглядела комнату. – Какая красивая спальня. Это твой дом?

– Хотела бы я такой иметь. Эта часть поместья Баррена. Разве ты не бывала здесь раньше?

Осень отрицательно покачала головой.

– Здесь совсем не так, как в той части дома, которую я видела.

– Это доказывает то, что этот дом – дело не его рук. – Мэг присела на краешек постели, явно соглашаясь несколько минут поболтать. Осень устроилась на плюшевых подушках.

– Гостиная и кухня устроены в соответствии с потребностями мужчины. Остальная часть дома такая же. Только эта комната отличается от остальных.

Осень молчала, ожидая дальнейших объяснений. Мэг подняла бровь и, наконец, стала рассказывать:

– Тебя мучает любопытство, – заговорила она, похлопывая Осень по плечу. – Эта была комната матери Джесса.

Вероятно, на ее лице отразилось испытанное ею облегчение, потому что в глазах Мэг зажглись искорки смеха.

– Первым их домом был тот, в котором сейчас живем мы с мужем. Как ты, вероятно, заметила, это двухэтажное чудовище, построенное в викторианскую эпоху. Мать Джесса ненавидела его и построила этот дом. Отец Джесса настаивал на том, чтобы дом был практичным, но позволил Джин устроить в ее комнате все по ее собственному вкусу. – Мэг обвела рукой комнату – Всем этим не пользовались многие годы. Ты должна чувствовать свое привилегированное положение.

Осень уставилась на женщину:

– И Джесс сам… – Она замолчала, чувствуя неловкость и боясь проявить излишнее любопытство при жене одного из работников Джесса.

– Сам велел поместить меня сюда?

Мэг кивнула. Осень хотела узнать, значило ли то, что ее разместили в комнате матери Джесса, что у него есть какие-то планы по отношению к ней.

– Глядя на тебя и наблюдая за твоим поведением, я могу догадаться, что между вами что-то заваривается.

Осень улыбнулась. Ей всегда нравилась прямота этой женщины.

– Я очень надеюсь на это, Мэг. Но наши отношения очень непрочны. Я буду благодарна за любую помощь, которую получу.

– Понимаю. – Мэг откинулась назад, во взгляде отражалось раздумье. – Значит, старый упрямец, наконец, пришел в чувство. Интересно, что между вами двумя произошло. Похоже, все дело в этом.

– Это длинная история. – Осень не знала, что ей ответить.

– Спорю, что она имеет отношение к твоему интересу к племени. Что касается мужчин навахо, то они упрямы, как ослы.

– Что ты имеешь в виду? – Осень не смогла удержаться от вопроса. Возможно, ей следовало воздержаться и спросить у Джесса, но ей почему-то казалось, что она больше узнает от Мэг.

Жена управляющего ответила не сразу. Она внимательно смотрела на Осень, явно размышляя над тем, в какой степени она может доверять ей. Осень была для нее посторонним человеком, и Мэг испытывала определенное чувство преданности своему хозяину.

– Меня очень интересует он, – объяснила Осень. – Недавно он спас мне жизнь, но это одна причина. – Она в нескольких словах рассказала о событиях последних дней. Она рассказала о том, как внимательно он вел себя по отношению к ней у ручья, опуская чисто личные аспекты. Мэг явно читала между строк, потому что решилась говорить.

– Ничего удивительного в том, что к тебе относятся здесь особо. Нет, ты небезразлична ему. Это объясняет, почему Джесс открыл комнату для тебя. Честно сказать, я рада этому. Ему нужен кто-то в его жизни, кто мог бы влиять на его резкий характер.

– Надеюсь, что сумею когда-нибудь это сделать. Я люблю его, Мэг, – неожиданно призналась Осень. Пальцы ее крепко вцепились в края простыни.

– То, что ты наполовину индианка, усложнит дело. Более того, ты стремишься изучить свои корни, пытаешься наладить отношения с кланом.

– Откуда ты все об этом знаешь?

Мэг откинула назад прядь каштановых волос.

– Поверь, в этих краях новости разносятся быстрее ветра. Мы о каждом человеке знаем, чем он занят.