— Нет, Алджи ей будет лучше с Джимми.

— Вы правы, конечно. Дом там, где твое сердце. Я приеду, как только освобожусь.

— Вы уверены, что вам ничто не угрожает?

Вмешался Шарки:

— Я же говорил, мисс Ирвинг, что доставлю его целым и невредимым. Вы еще не поставили чайник на плиту. К черту чайник, откройте лучше бутылочку лучшего вина вашей тетушки.

— У меня не осталось вина, мистер Шарки.

— Лучшее вино она хранила во втором отделении своего погреба, под грудой дров. Я оставил пару бутылок, — сказал он, рассмеявшись.

— Так это вы выкрали мое вино!

— Я просто пошутил, мисс Ирвинг. Разве я стал бы красть у вас?

— Почему бы и нет? Ведь у других вы крадете.

— У друзей — нет. А ведь мы приятели, не так ли?

Я неохотно улыбнулась.

— Тогда, может быть, вы сочтете нужным вернуть вино?

— Слишком поздно. Его уже продали. Я выкуплю его для вас по низкой цене.

Муллард подкатил экипаж к дому. Алджернон помог устроить Анни на мягкое диванное сиденье, Батлер сел рядом, придерживая ее. Повернувшись ко мне, Алджернон сказал:

— Как глупо было приезжать сюда, Кейти. Зачем вы это сделали? — голос его звенел от напряжения.

— Вы не догадываетесь?

— Чтобы спасти Анни?

— И поэтому тоже.

Его красивое лицо приняло выражение полного удовлетворения, даже триумфа. Он взял мои руки в свои, затем отвел от дверцы кареты в неосвещенное место.

— Я пытался, но не могу ждать, пока вернусь на благословенную Дикую улицу. Хочу сказать прямо сейчас, как я люблю вас, Катрин, — голос его стал хриплым от волнения. Я обратила внимание, что он, как и мисс Теккерей, называл меня полным именем в особо торжественные минуты.

В темноте ночи он не отводил глаз от моего лица, словно хотел навечно запечатлеть в памяти мои черты. Медленно притянул меня к себе и его губы коснулись моих. Я закрыла глаза. Сердце билось трепетно, как крылья пойманной птицы, по телу прошла дрожь.

Затем он крепко сжал меня в объятиях и тысячи колокольчиков мелодично зазвенели вокруг, напевая нежную и страстную мелодию. Я забыла голос осторожности, сдерживавший мои чувства прежде. Если уж я сочла возможным рисковать ради него жизнью, то рискнуть сердцем было просто естественно. Пути к отступлению не было. Его губы требовали полной отдачи и обещали то же в ответ. В его поцелуе была неизбежность и слово «навсегда» отдавалось эхом в глубине моего существа. Теперь в нем не было и тени флирта.

Любовь переполняла мое сердце, легкость и беззаботность окрыляли и я готова была взлететь в небо от счастья. Но руки Алджернона держали меня крепко. Потом он медленно разжал объятия, погладил меня нежно по щеке и поцеловал мои глаза, нос, щеки, словно хотел благословить.

— Очень скоро мы продолжим это восхитительное занятие, — сказал он.

Мы вернулись к карете и тронулись по направлению к дому. Алджернон смотрел нам вслед.

Мисс Теккерей ждала меня у двери, переживая гнев и страх одновременно. Увидев меня невредимой, она, как всегда, разразилась упреками.

— Что это вы себе позволяете, Катрин? Исчезаете из дома посреди ночи, и Мулларда завербовали себе в помощники! Я обо всем напишу отцу.

— Мы привезли Анни, вы уж не ругайте нас, — объяснила я и поцеловала ее в щеку.

За мной вошел Батлер, неся спящую Анни, мисс Теккерей бросилась им навстречу.

— С ней все в порядке? О, Боже, она бледна, как смерть! Что они сделали с ней? А вы, мистер Батлер, у вас глаз совсем распух.

Я редко видела мисс Теккерей на грани истерики.

— Была небольшая потасовка, но я в порядке, — сказал Батлер.

Он понес Анни прямо наверх. Она начинала проявлять некоторые признаки жизни. Ее уложили в постель, Муллард поехал за доктором. Батлер остался наверху, а я повела мисс Теккерей вниз, чтобы подробно рассказать ей о ночном происшествии. В гостиной я выложила ей все подробности: как Алджернон узнал через приятеля Шарки, где нужно искать Анни, и как они отправились спасать ее; как пришла молодая девушка и предупредила, что Альфонс наблюдал за домом, поэтому мы с Муллардом и поехали догонять Алджернона и предупредить его. Да, там, на месте произошла небольшая драка, Батлеру подбили глаз, но вмешалась полиция и все образовалось.

— Надеюсь, что вы оставались в карете, Катрин, и не участвовали в потасовке со шпионами и стреляющими пистолетами.

— Я была вне опасности, — заверила я.

Она приняла это за утверждение, что я была в карете.

— Полагаю, Кейти, что вам удалось не вызвать отвращение лорда Алджернона столь легкомысленным поведением. Подумать только, девушка из приличной семьи, и носится по городу, как какая-то простушка.

Ее прервало появление почтенного джентльмена, прибывшего в карете с фамильным гербом в сопровождении двух пажей в шикарных ливреях. Что-то в его лице и манере держаться напомнило Алджернона. В руках у него был черный портфель.

— Извините за поздний визит, но дело очень срочное. Я хотел бы видеть мистера Алджера.

— Лорд Долман? — спросила я. Он испуганно посмотрел на меня. — Лорд Алджернон будет с минуты на минуту. Дело… закончилось благополучно.

Я видела, что он не расположен обсуждать государственные тайны. Чтобы не смущать его, я объяснила:

— Мы в курсе, милорд. В этом портфеле, как я понимаю, пять тысяч фунтов, предназначенных для выкупа. Они уже не нужны. Можете вернуть их королевской гвардии.

— Вижу, что мой сын наговорил лишнего, — сказал он гневно. — Так как вы уже знаете то, что вам знать не положено, может быть вам также известно, нашел ли он миссис Кларк.

— Она у себя, в постели. Доктор должен вот-вот приехать. Мы не думаем, что они причинили ей серьезный вред, но они ее усыпили.

Он удовлетворенно кивнул.

— Когда вы сказали, что дело… — он бросил взгляд на мисс Теккерей, словно опасался говорить в ее присутствии.

Я представила свою компаньонку. Она предложила чай, Долман согласился, чтобы избавиться от нее на время. Мы прошли в салон. Он сел, оглядывая комнату, стараясь не показать, что она не произвела на него благоприятного впечатления.

Я сказала:

— Профессор Вивальди, Альфонс, мадам Лалонд взяты полицией. Алджи… лорд Алджернон полагает, что профессор Вивальди руководил шпионской сетью.

Затем я вкратце передала события вечера, лорд Долман вежливо слушал, не перебивая. Постепенно его надменное выражение лица изменилось, он время от времени одобрительно кивал.

— Клянусь Богом, вы незаурядная женщина, мисс… Но вы не сказали, как вас зовут.

— Мисс Ирвинг, и я привыкла, чтобы меня называли леди, милорд, — добавила я, заметив, что он улыбается. Я сочла нужным проинформировать его, ибо предполагала, что недалек тот час, когда Алджи попросит его согласия на брак со мной.

— Прошу извинить меня великодушно, мисс Ирвинг, я был так потрясен тем, что вы мне рассказали. Что, черт побери, такая приятная девушка делает в подобной дыре?

— Я только что получила этот дом в наследство от тетушки.

— А, так вы племянница Тал Каммингс! Приятная особа, извините, леди. И вы планируете жить здесь и сдавать часть дома, как тетушка?

— За несколько дней я привязалась к своим квартирантам, и мне теперь не хотелось бы продавать дом, это поставит их в трудное положение — сейчас нелегко найти приличное и дешевое жилье.

— Именно так, кроме того, насколько я могу судить, дом приносит неплохой доход.

— Несколько больше, чем банковские проценты, — согласилась я.

Он улыбнулся немного похоже на полковника Джека и подвинул стул ближе ко мне.

— Клянусь Богом, вы неглупы, и к тому же прехорошенькая. Но я не вижу необходимости для вас жить здесь, можно управлять домом из другого места. Наймите управляющего. Вам больше подойдет маленький уютный домик в Камден-Таун или квартира в Вест-Энд…

Его либо мучила жажда, либо он забыл о чае, потому что встал и налил два бокала бренди, подав один мне и садясь рядом со мной на диване. Мне стало не по себе. А когда его рука как бы невзначай легла на мою талию, я уже не заблуждалась относительно его намерений.