— Снять штаны и бегать! Сам не догадываешься? Помогать нам, дурень. Будешь хорошо себя вести, тебе это зачтется.

— А что значит — хорошо себя вести?

— В носу не ковырять, ногти не грызть и язык не показывать. Сможешь?

— Я серьезно. Мне из-за этого пидора под статью идти не хочется.

— Ежу понятно. Что конкретно про Матвея сказать можешь?

— Честно говоря, немного. Матвеев Андрей, двадцать два года. Два года назад служил в Чечне фельдшером. Там и подсел на наркоту. Начинал с травки, потом перешел на промадол — и понеслось. На героин сел уже здесь, в Москве. А это, сами понимаете, удовольствие дорогое.

— Где же он бабки берет?

— Он на Черемушкинском рынке на какого-то азербайджанца пашет, зелень продает справа от входа. Ну и наркотой приторговывает. Короче, полный набор дружбы с Сан Санычем.

Что такое «дружить с Сан Санычем», Громов знал — увлекаться сексом, алкоголем, наркотиками, поэтому эту реплику Витюши оставил без внимания.

— Как выглядит твой кореш?

— Роста среднего, белобрысый.

— Во что одевается?

— Да он всегда в одном и том же ходит — кожаная куртка и джинсы «Левайс».

— Где он живет, знаешь?

— Рядом с рынком. Но точного адреса я не знаю. Он меня в гости не звал, а если бы и позвал, я бы не пошел.

— А как ты с ним познакомился?

— Кореш один свел на дне рождения. Год назад это было. Он тогда вполне нормальным парнем был. А как на геру подсел, так с цепи и сорвался.

— Не дрейфь, Витюша. Даст Бог, с твоей помощью мы его опять на эту цепь посадим. — Громов поднялся с табуретки, тем самым показывая, что их встреча окончилась. — Да, совсем забыл. Пару дней никуда не уезжай, сиди дома. Ты можешь понадобиться Ферштейн?

Катышев кивнул головой и ответил тоже по-немецки:

— Яволь.

Встреча с Хомой не принесла Кадилину желанного успокоения — парень сообщил, что фирмачи с подписанием договора тянут, поэтому новых вакансий для охранников пока нет. Невеселыми были и новости о паспорте — старший брат Хомы, который собирался пробить это дело, уехал в срочную командировку на пять дней. Короче, Кадилину было вновь предложено подождать недельку-другую. Ничего иного ему, естественно, не оставалось.

Пообщавшись с футболистом минут десять, Хома сослался на занятость по службе и стал прощаться. Но прежде чем уйти в офис, он достал из кармана форменной куртки деньги и со словами «Всегда пригодится» сунул их Кадилину. Все произошло столь быстро и неожиданно, что тот даже не успел среагировать на этот благородный жест и хотя бы поблагодарить парня. «Ладно, разбогатею — верну», — мысленно успокоил себя Кадилин и, спрятав деньги, направился к метро.

Почти весь обратный путь он провел в мыслях о девушке, с которой судьба свела его прошлой ночью. Это было удивительно, потому что вот уже много лег, с тех пор как он развелся со своей женой, ни одна женщина не занимала в мыслях Кадилина столько места, как эта проститутка.

После развода со Светланой у него было множество случайных связей с вполне добропорядочными женщинами, многие из которых не прочь были связать с ним свою судьбу. Однако ни одной из них так и не удалось добиться этого в силу того, что самому Кадилину они были безразличны. Его знакомые были хороши как любовницы, но ни одна из них не смогла зажечь в сердце футболиста ту самую искру, ради которой два человека соединяют свои судьбы.

И вдруг вчера на тесной кухоньке в малогабаритной квартирке, сидя напротив женщины, с которой он был знаком всего лишь пару часов, Кадилин внезапно поймал себя на мысли, что влюбился. Он не мог спутать это чувство ни с каким другим, потому что нечто подобное он уже испытал однажды много лет назад в общаговской комнатушке, когда судьба впервые свела его с девушкой, потом ставшей его женой. И вот теперь это чувство пришло к нему вновь, причем в том возрасте и при таких жизненных обстоятельствах, при которых, казалось бы, ничего подобного с ним произойти уже не могло.

Поезд остановился на очередной станции, и в вагон вошла толпа пассажиров. Один из них, интеллигентного вида парень в очках, сел рядом с Кадилиным. В руках парень держал газету, которую тут же развернул. Чисто автоматически Кадилин скользнул глазами по раскрытой странице, и в следующую секунду его взгляд упал на крупно набранный заголовок: «На Земляном Валу убили известного вора в законе». Далее шел текст, который Кадилин прочитал не отрываясь:

«Вчера утром в столице произошло очередное заказное убийство. Недалеко от улицы Земляной Вал при выходе из подъезда выстрелом из снайперской винтовки был смертельно ранен 57-летний вор в законе Андрей Леонов, известный в криминальных кругах под прозвищем Мудрец. Пуля киллера попала ему в грудь и прошла в нескольких миллиметрах от сердца. Телохранители Леонова, которые не сумели предотвратить покушение, спешно погрузили раненого в машину и доставили его в Институт скорой помощи имени Склифосовского. Однако все усилия врачей оказались напрасными — во время операции Леонов скончался.

Роковой выстрел был произведен с чердака здания, которое стояло напротив. Прибывшие к месту происшествия сотрудники милиции обнаружили на чердаке винтовку иностранного производства с разбитым прикладом. Самого киллера никто не видел. Однако спустя некоторое время недалеко от места преступления, в Яузе, был найден труп молодого человека. Согласно оперативным данным, убитый принадлежал к одной из преступных группировок и, по-видимому, выполнял роль киллера. Судя по всему, именно он расправился с Леоновым, а затем был устранен клинером (чистильщиком) с целью сокрытия следов преступления».

Под этим текстом была помещена фотография извлеченного из реки молодого человека. Кадилину было достаточно одного взгляда на него, чтобы определить: человек, которого он видел на чердаке, и этот утопленник — разные люди. Это открытие настолько потрясло футболиста, что он едва не проехал нужную ему станцию. Выскочив из вагона в самый последний момент, он еще несколько секунд стоял на платформе, осмысливая только что прочитанный в газете текст.

«Вот влип же я, бляха-муха! — со злостью думал Кадилин. — Столько чердаков во всей округе, меня же, блин, занесло именно на этот! Хотя с какого такого хрена я должен волноваться? Я кто — вор в законе, авторитет или мент какой-нибудь? Я — бомж и мое дело маленькое — спрятаться поглубже и не высовываться. На чердаке меня никто не видел, я ничего не знаю. Спрячусь у Дианы и пережду, пока все не уляжется».

С этой мыслью Кадилин ступил на эскалатор и поднялся наверх.

Выйдя из метро, он уже известным ему маршрутом пешком отправился к дому путаны. Погода была прекрасная, и все невеселые мысли, которые минуту назад одолевали его под землей, здесь мгновенно забылись. Кадилин шел неспешным шагом по улице, всей грудью вдыхая свежий воздух и щуря глаза от яркого солнца.

Он преодолел почти половину пути, когда внезапно до его ушей донеслись чьи-то возбужденные голоса, которые мгновенно заставили его сердце учащенно забиться. По характерным репликам и словам он с ходу определил, что голоса принадлежали футбольным болельщикам, неистово переживавшим за дворовых кумиров. Подгоняемый любопытством Кадилин отправился на шум и вскоре оказался возле хоккейной коробки с двух сторон окруженной людьми. Внутри коробки шла азартная игра в футбол между двумя командами, состоявшими из взрослых мужчин. В каждой команде было по пять человек — восемь играли в поле и двое в качестве вратарей стояли в «рамках», причем хоккейных. Заняв удобное место у бортика, Кадилин с интересом стал наблюдать за происходящим.

Игра была в самом разгаре и проходила с переменным успехом. Атаки на обе «рамки» чередовались одна за другой, однако забить гол никому из игроков долгое время не удавалось. И все же минут через пять после стремительной атаки одной из команд мяч влетел в сетку ворот, и ближайшие окрестности тут же содрогнулись от мощного рева болельщиков. Свой голос в этот рев вписал и Кадилин, которому все происходящее было знакомо более, чем кому-либо из присутствующих.