Мейс начал подходить ко мне, и я заорала во все горло.

- Господи Исуси, Риз! Что случилось? - теперь он тоже кричал.

Я подняла на него взгляд.

- Ты. Ты - вот что случилось. Я не хочу, чтобы ты был здесь. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Ты заставил меня делать вещи, которые я не хотела делать. Ты касался меня в тех местах, где я не хотела, чтобы меня касались. Я больше не хочу тебя видеть. Никогда. Просто уйди!

Было больно говорить эти слова. Они были ложью. Он знал, что они были ложью, но я была в отчаянье. Он не уходил. Он не слушал.

Когда я увидела, как он развернулся и отошел назад, я чуть не рухнула. Он собирался покинуть меня.

Осознание того, что Мейс собирался переступить через порог и больше никогда не вернуться, разрушило во мне то малое что осталось.

Я никогда не должна была влюбляться в него. Я не должна была любить и быть любимой. Это был урок, который я теперь усвоила.

Я хотела, чтобы онемение распространилось дальше, но оно начало проходить. Меня охватила потеря.

Если бы я только никогда не знала, каково это, верить что для кого-то я была особенной.

Появился Мейс, и в руках он держал свою сумку. Он направился к двери, не посмотрев на меня, но, дойдя до нее, остановился. Он крепко зажмурил глаза, и сделал прерывистый вдох.

- Прости, - было все, что он сказал.

Затем он прошел к двери и открыл ее. Снова остановившись, он постоял там. Я ждала, когда он уйдет и оставит меня одну. Снова.

Когда ты поймешь, что ты сказала и что сделала, позвони мне. Я буду ждать. Сейчас, я больше всего на свете хочу обнять тебя и помочь пройти через это, но ты не позволяешь мне быть рядом. Так что я сделаю так, как ты хочешь, потому что я не могу все исправить. В этот раз, тебе самой придется это сделать. Но когда ты поймешь, что была не права, позвони мне Риз. Я буду ждать. Если придется, я буду ждать целую вечность.

Затем Мейс Меннинг вышел за мою дверь и вышел из моей жизни.

Когда за мной закрылась дверь, я уронил сумку и наклонился, расположив руки на коленях, чтобы вдохнуть воздух. Напоминая себе, что ей трудно проходить через это. Покинуть ее … О Боже, я не мог просто, к чертовой матери, взять и покинуть ее. Она стояла в проклятом углу, и выглядела абсолютно сломленной, и я не знал почему.

Каждый вздох приносил боль. Моя грудь была так напряженна, словно мои легкие были зажаты в тиски. Мое сердце осталось в той квартире. Казалось невозможным уйти без него. Но если я собирался получить шанс на будущее с Риз, она сама должна впустить меня. Прошлое преследовало ее. Оно контролировало ее. Этот, мать его, низкопробный ублюдок сделал это с ней. Я думал, что смогу пройти с ней через это, и дам ей столько любви, что она преодолеет все. Но эти демоны были там, в ее глазах.

Все что я делала, это помогал ей притворяться, что их там не было. Я не помогал разрушить и преодолеть их. Моей любви было не достаточно. А я хотел, чтобы было наоборот. Боже, я хотел, чтобы ее было достаточно. Но она должна найти силу внутри себя.

Когда она сделает это, она сможет принять то, что я люблю ее. Что я обожаю ее. Что я хочу ее и все дерьмо из ее прошлого. Я хочу все.

Встав, я вздрогнул от боли.

Я не пошел к своему грузовику. Вместо этого, я направился в квартиру к Джимми. Я не мог оставить ее, не удостоверившись, что кто-то будет приглядывать за ней. Когда она будет нуждаться, в том, чтобы я приехал и спас ее, кто-то должен мне позвонить. Я знаю, она сама никогда не сделает этого.

Возможно, она не хочет меня, но будь я проклят, если позволю ей нуждаться во мне.

Постучав в дверь Джимми, я постарался сделать глубокий вдох. Но не смог.

Дверь распахнулась, и его улыбка моментально исчезла, а лицо стало хмурым.

- Мейс?

Он ждал кого-то другого. На самом деле я не хотел думать об этом, учитывая, что он был одет в шелковые, красные пижамные штаны, и его грудь была обнаженной и пропитанной маслом.

Она захотела чтобы я ушел. Нет, она приказала мне уйти, - поправил я себя. - Но я хочу, чтобы ты позвонил мне, если она будет в чем-нибудь нуждаться. Не позволяй ей страдать. Она может думать, что не хочет меня, но я брошу все, чтобы быть с ней.

Джимми прислонился к двери. Его взгляд уперся в пол.

- Ну, дерьмо. Что у этой девочки в голове? Она по тебе с ума сходит.

Это было ее прошлое. Эти чертовы демоны в ее воспоминаниях. Но я не мог ему об этом сказать.

Я буду нужен ей, позвони мне, я буду здесь.

Он кивнул.

Я схватил ручку своей сумки и откинул назад эмоции. Это было именно так. Я действительно покидал ее.

- Присматривай за ней. Удостоверься, что по ночам она запирается и будет в безопасности. Не позволяй ей ходить на работу пешком. И тем более не позволяй ей пешком возвращаться домой. Береги ее для меня. Пожалуйста, - я умолял его. Но в этот момент, я умолял бы кого угодно.

Его глаза наполнились слезами.

- Черт. Эта девочка, - он потряс головой. - В ее прошлом есть что-то, что она скрывает, но это что-то темное. Я видел это в ее глазах. Она позвонит тебе. Она любит тебя.

Я молил Бога, чтобы он оказался прав.

- Когда я уйду, ей будет нужен кто-нибудь. Будь этим кем-то.

Он вытер слезы, затем кивнул.

- Я буду.

Спасибо.

Я направился обратно к лестнице и своему грузовику.

Я бросил сумку на заднее сидение, но остановился перед тем, как сесть внутрь. Я не мог уехать, не сказав ей.

Задавшись целью, я направился к ее двери и постучал. Она не открывала, но я ждал.

Риз. Знаю, ты слышишь меня, - сказал я через дверь.

Я снова постучал, но она не ответила.

Я ухожу. Ты хочешь, чтобы я ушел, так что я ухожу. Но знай, что я люблю тебя. Я буду любить тебя до конца своей жизни. Если ты не позвонишь мне, я все равно буду там, в Техасе, любить тебя.

Я ждал, но она так и не подошла к двери.

Через пару минут я понял, что она не подойдет. Она позволит мне сделать это.

Не в силах остановить себя, я еще раз ударил по двери кулаком и прокричал так громко, как только мог.

- Я люблю тебя, Риз Эллис! Я так чертовски сильно люблю тебя!

Я слышал, как открылась соседняя дверь, но я не стал смотреть на того, кто там стоял. Я ждал снаружи у ее двери, надеясь, что она откроет.

Но она не открыла.

Девять недель спустя

Я открыла дверь и удела Джимми с другой стороны от нее. В каждой его руке было по каппучино. Когда-то такой вид утешал меня. Больше ничего не может меня утешить. Ночные кошмары из моего прошлого вернулись ко мне с удвоенной силой. Я вообще теперь редко спала. Каппучино по утрам и кофе в большой кружке днем, единственное, что мне помогало продержаться и работать в течение дня.

Готова, солнышко? - спросил он.

Я кивнула и схватила свой рюкзак.

- Да, - ответила я, принимая протянутую им чашку.

Я ненавижу тебя. Я хочу кожу как у тебя. Не справедливо, что у тебя такой загар, - пожаловался он.

Я работаю на солнце. Конечно же, я загорела, - напомнила я ему, закатив глаза. Он ныл по поводу моего загара, по меньшей мере, два раза в неделю.

Получать загар и наблюдать за горячими мужчинами, приходящими в клуб. Я работаю не в том месте, - сказал он с раздражением.

Мы оба знали, что Дарла не позволит ему работать на поле для гольфа в загородном клубе Керрингтон. Джимми обладал лицом, которое любили женщины. Он работал в ресторане, и женщины толпами приходили пофлиртовать с ним, оставляя ему хорошие чаевые. На поле он бы не был таким уж популярным. Было несколько женщин играющих в гольф, но их было не так много. Большинство из них играли в теннис. На поле для гольфа доминировали мужчины.

Там так жарко, и все мужчины одеты в рубашки поло и шорты. Это не совсем сексуальный наряд. Ты ничего не теряешь.