Мак, заметив, с каким восхищением Саванна смотрит на него, почувствовал, что начинает краснеть.

— Что такое?

— Ты отлично знаешь свое дело. Мак, и я очень рада, что ты взялся мне помогать. Смогу ли я как-то отблагодарить тебя за это?

Мак знал много разных способов. Он слегка наморщил лоб:

— Что ж, пожалуй. Для начала ты могла бы поцеловать меня.

— Разве это расплата, Мак? — прошептала девушка. — Это удовольствие.

Их губы слились в нежном поцелуе. Каждый раз, когда он целовал Саванну, его охватывала целая волна новых ощущений. Как восхитительно двигались ее губы и скользил язычок!

— О Боже праведный, вы когда-нибудь перестанете этим заниматься? — с отвращением проговорил Рой, неожиданно возникший в дверном проеме.

Очень неохотно Мак выпустил девушку из объятий и хмуро взглянул на Роя.

— А ты когда-нибудь научишься стучать в дверь?

— Я стучал. Думаю, вы так громко дышали, что просто ничего не слышали.

— Исчезни!

— Я пришел сказать, что сегодня подают жареных цыплят. — Он погладил свой живот и облизнул губы. — Это мое любимое блюдо. Пойдемте поедим.

Мак встал на ноги и протянул руку Саванне, чтобы помочь ей подняться, и вдруг его взгляд упал на плакаты, соскользнувшие с коленей девушки на пол. Он наклонился и поднял один, на котором был изображен мужчина. Уэст!

Да, это он, нетрудно догадаться. Такие шрамы вряд ли украшают кого-то еще.

— Вы идите вдвоем. Утром мы уезжаем, и мне надо отвести лошадей в конюшню, а заодно поговорить с Мейсоном Уэстом о его любви к чужим лошадям.

— Этот? — спросила Саванна.

Молодой человек, глядя на ее губы, влажные от поцелуев, закивал головой. Черт бы побрал Роя и его привычку всегда появляться не вовремя.

— Мак, будь поосторожнее!

Ему показалось, что он сейчас утонет в голубом омуте этих глаз. Если бы ее участие и волнение проистекали от чего-то более глубокого, чем дружеские чувства… Молодой человек молил Бога, чтобы Ястреб оказался прав и ему удалось завоевать приз, который он так жаждал получить, — ее сердце.

* * *

Уэст встретил Корда у дверей конюшни, и по его поведению молодой человек сразу понял, что тот что-то разнюхал. Но теперь и Маку было кое-что известно.

Когда Мейсон Уэст увидел Билли и Бакару, он не выказал ни малейшего удивления. Вероятно, ему уже доложили, что Саванна и Рой вернулись в город вместе с Маккензи Кордом.

— Все в порядке? — спросил Уэст, забирая поводья.

Мак показал пальцем в направлении Бакару, а затем как бы случайно положил руку на чехол своего ружья.

— Бакару иногда упрямился, но Ястреб научил его уму-разуму.

— Ястреб?

Лицо Уэста побледнело от гнева. Его большие руки сжались в кулаки.

— Ты позволил этому негодяю прикоснуться к моему коню?

— Хочешь сказать, что Бакару в самом деле принадлежит тебе? — Мак недоверчиво приподнял бровь. — А я думал, что, возможно, ты украл его. Я ловлю преступников, Уэст, и у меня есть плакат, в котором сообщается, что тебя разыскивают. Там говорится, что ты крадешь лошадей и ставишь на них свое клеймо.

Уэст покраснел, и Маку показалось, что мужчина готов умереть прямо сейчас, не сходя с места.

— Ты собираешься схватить меня? — прорычал Мейсон и, приготовившись к нападению, направился к Корду.

Мак взял ружье и взвел курок.

— Обычно я стреляю в одну ногу, но сейчас я прострелю тебе обе. Тогда можно будет не беспокоиться, что ты убежишь. Но возможно, ты заинтересуешься моим предложением. И тогда мы поладим. Там еще написано: поймать живым или мертвым, — добавил он многозначительно.

Молодой человек намеренно наставил дуло на ступню Мейсона. Разумеется, он не собирался выполнять свое обещание, но Уэст не знал об этом.

Казалось, конокрад борется сам С собой.

— А в чем суть твоего предложения?

— Ты оставишь Ястреба и его семью в покое, и мы забудем об этом разговоре.

— Он убил моих родителей! — огрызнулся Уэст. — Ты что, любишь индейцев?

— Ястреб никого не убивал, и ты знаешь об этом. Оставь его в покое, иначе мне придется забрать тебя с собой прямо сейчас. Полагаю, шериф очень заинтересуется преступником, который живет у него под носом.

— Думаю, шерифа больше интересуют свои собственные дела.

— За две тысячи долларов он, возможно, будет не против заняться твоими делами.

— Подлец!

— Эй, поосторожнее. Я не краду лошадей, а только ловлю преступников, которые этим промышляют. Если ты поэтому называешь меня подлецом, что ж, значит, я подлец:

— Мак с улыбкой посмотрел на Уэста. — Так ты согласен на мои условия?

— Ты ведь уедешь. Как ты узнаешь, что я соблюдаю договор?

«Хороший вопрос», — подумал Корд.

— У меня в городе есть двоюродный брат, — соврал молодой человек. — Он знает, как найти меня. Если ему станет известно, что ты снова мешаешь Ястребу спокойно жить, я вернусь за тобой.

— А если я убегу из города?

Мак пожал плечами и бросил десятидолларовую золотую монету под ноги Уэсту.

— Это покроет все расходы. У тебя удачный день сегодня. Не так ли?

Корд опустил ружье и, насвистывая, направился к отелю, чутко прислушиваясь к тому, что происходит у него за спиной. И если бы взглядом можно было убивать, то, без сомнения, Мак уже пал бы жертвой Мейсона Уэста.

Мак понимал, что ему надо хотя бы немного поспать, но из-за шума дождя и храпа Роя он не сомкнул глаз ни на минуту. Вздохнув, Корд сдвинул шляпу назад с лица.

Саванна сидела напротив и разглядывала рисунки, которые она достала из своего кожаного мешочка. Мак наклонился к девушке, чтобы получше рассмотреть, что за листки она разложила у себя на коленях. Это были наброски головных уборов всех форм и размеров, великолепно выполненные.

— Это ты нарисовала? — спросил молодой человек и улыбнулся. Неожиданно услышав у себя за спиной его голос, Саванна вздрогнула. Она подняла глаза и встретила взгляд Мака.

— Мне казалось; ты спишь.

Спокойно покачав головой, он показал на Роя:

— К сожалению, это невозможно. — Его взгляд снова заскользил по наброскам. — Не возражаешь, если я на них взгляну?

— Не думаю, что тебе будет интересно. Это всего лишь шляпы.

Мак сделал вид, что обижен.

— Неинтересно? Должен тебе сказать, что мне очень нравятся шляпы.

— В самом деле?

В ее голосе послышалась надежда, и молодому человеку захотелось взять девушку, посадить к себе на колени и страстно поцеловать.

— Да, собственно говоря . — он взял один из набросков, — эта шляпа напоминает ту, в которой ты выступала на хлопковом фестивале. Она, кажется, была серо-черная с серебряной лентой.

— О да. Мак! Это была она! — Саванна вспыхнула и немного оживилась. — Я сама придумала модель, не могу поверить, что ты помнишь ее.

— И эту тоже. — Корд вытащил еще один рисунок из стопки. — Что-то похожее ты надевала на вечеринку, организованную в банке твоим отцом на прошлое Рождество Красно-зеленая с небольшим орнаментом по краю Саванна в изумлении посмотрела на молодого человека:

— Маккензи Корд! Это невероятно! Феноменальная память!

Мак быстро оглянулся и, наклонившись к девушке, тихо прошептал:

— Потише, дорогая. Мужчинам не слишком приятно, чтобы такие секреты о них знали все вокруг.

— О, извини, — хихикнула девушка и быстро прикрыла рот рукой. — Может, у тебя есть еще какие-нибудь тайны, которыми ты хотел бы поделиться со мной?

Мак посмотрел на нее и взял в руки остальные рисунки, с интересом их разглядывая.

— Они очень хороши, и это меня совсем не удивляет. Я всегда знал, что ты не только красивая, но еще и талантливая. — Прочистив горло и понизив голос, молодой человек сделал еще одно признание:

— Я люблю цветы.

Наверное, немногие мужчины могли похвастаться этим.

Но возможно, они никогда не любили женщину так, как он любит Саванну.

— Правда?

— Еще я люблю мыльные пузыри в ванне.