В то утро я с утра сидел у компьютера. Мне предстояло выудить сведения о некоей бандитской крыше, которая наехала на нашего московского клиента в Караганде.

Несмотря на свою удаленность от таких всемирно известных преступных центров, как Палермо, Люберцы, Чикаго, Караганда была городом достаточно криминальным – разобраться в сложных взаимоотношениях соперничающих бандитских групп там, находясь в Москве, было непросто.

Кое с кем мне все же удалось связаться, прежде чем в кабинет вошел Рембо.

На президенте «Лайнса» была новая модная сорочка и такой же новенький полуторатысячедолларовый костюм от Валентино, парижского кутюрье, которого мы сопровождали в России.

Костюм – прежде Рембо мог одеваться только в магазинах «Богатырь», все-таки 64-й размер! – был заказан по настоянию жены. Молодая супруга Рембо знала толк в туалетах. Ее фотографии – главного редактора мужского иллюстрированного журнала – то в гимназической форме с фартучком, то на ипподроме, верхом, с хлыстом в руке – ежемесячно появлялись на его блестящих глянцевых разворотах в колонке главного редактора…

Рембо предстояло ехать в Кремлевский дворец на Всероссийскую конференцию «Частные охранные предприятия России: состояние и перспективы».

– Тебя очень просят срочно позвонить по этому телефону… – Шеф положил на стол перед компьютером квадратный лоскут цветной бумаги с семизначным номером.

– Наш клиент? – спросил я.

– Не знаю. С ним разговаривал дежурный… Поговорим, когда вернусь. Точнее: «если вернусь…»

Конференцию в Кремлевском дворце инициировали отнюдь не приверженцы частных сыскных структур. Напротив…

В прессе явно культивировался негативный образ частного российского сыщика – бывший сотрудник спецслужб, профессионал юридического беспредела. Несколько наших коллег по бизнесу из московских детективных бюро уже сидели в следственном изоляторе в Бутырке в ожидании суда по обвинению в новом для России преступлении – «собирании сведений о частной жизни, составляющих личную или семейную тайну и незаконное проникновение в жильё против воли проживающего в нем лица…»

Этим собирались теперь воспользоваться для борьбы с частным сыском.

Другая статья, внесенная в Уголовный кодекс Российской Федерации, была сформулирована как превышение полномочий служащими частных охранных или детективных служб, вторая часть ее предусматривала наказание в виде лишения свободы на срок от четырех до восьми лет…

Многие, в том числе самые высокопоставленные, чиновники из структур власти, давно уже делали все, чтобы осложнить частнодетективную деятельность и, если не запретить вовсе, то хотя бы поставить под свой полный жесткий контроль.

Сегодняшнее заседание в Кремле было очередной вехой на этом пути. Частный сыщик был словно бельмо на глазу правоохранительных органов. Уже то, что рядом со словечками «охранные предприятия» в названии сегодняшней конференции не было слов «и сыскные», наводило на грустные размышления. Желание законодателей всеми силами закрутить гайки, предоставив, как прежде, весь комплекс услуг милиции, на этот раз было очевидным. Не исключалось, что имевший всего десятилетнюю историю российский частный сыск погибнет раньше, чем успеет окрепнуть.

– Рубить сук, на котором сидишь, для нас так естественно…

– Тут ты, наверное, прав.

Он взглянул на меня понимающими, близко посаженными к переносице глазами.

– Никуда не уезжай… – В дверях он обернулся. – Я скоро. Со звонком особо не тяни… – Он показал на записку. – Просили срочно…

Сразу после его ухода я набрал номер. Длинные гудки скользнули в никуда. Я ждал. Трубку на другом конце провода сняли на четвертом гудке.

– Слушаю… – Голос был мне незнаком, прозвучал глухо.

Куда я звонил? Домой, может на дачу?

Это не был голос человека, находящегося на службе.

– Здравствуйте… – В моем голосе не было расслабленности. В отличие от своего абонента я был на службе и звонил по делу. – Вы просили меня позвонить…

– Вы…

Я назвался.

– Очень приятно… – Мне отвечал немолодой человек, я дал бы своему абоненту не меньше пятидесяти. – Спасибо, что вы быстро позвонили… – Голос звучал все так же глухо.

Мне показалось вдруг, что он разговаривает со мной через носовой платок – я определенно ощутил между собой и им какую-то физическую преграду.

Абонент явно от чего-то страховался, он и звонил, должно быть, с какого-то хитрого телефона.

Несколько секунд мы молчали.

– Дело вот в чем…

Я терпеливо ждал.

Мой собеседник, наконец, решился. Кашлянул… Все остальное было у него обдуманно и решено зараннее.

–Можете называть меня Вячеславом Георгиевичем… – Никаких колебаний больше я уже не почувствовал. Теперь со мной говорил человек жесткий, умеющий приказывать. – Вас рекомендовал мне один солидный уважаемый человек. Я доверяю ему. И потому доверяю вам… Речь идет о не совсем обычном поручении. Сейчас вам придется кое-что записать…

–Готов… – Начиная разговор, я всегда клал рядом с собой на стол лист чистой бумаги и ручку. – Слушаю…

–Вам хотят поручить некий заказ. Не знаю, смогу ли с вами встретиться лично, поэтому… И надо ли это. Вам подготовили письмо, вы получите его по электронной почте…

–Да.

Я внимательно слушал.

–Для начала вы должны открыть свой почтовый ящик в интернете… И сделать это сразу после нашего разговора…

–Понимаю…

–Не откладывая. Вот этот адрес. Он будет только для нашей с вами переписки… – Неизвестный Вячеслав Георгиевич не дал мне времени на раздумье. – Пишите. «Det»… Латинскими буквами… «40»…

–Да.

–Продолжение: «штрудель». «Rambler.ru».

–Записал.

–Итак… Вас уже ждет мессидж с условиями заказа. Ваш положительный ответ – и завтра же аванс у вас. Пока это все. До свиданья.

Моего ответа он ждать не стал. Положил трубку. Я вышел в приемную размять ноги. Прошел к столу секретаря.

– Кофе? – спросила меня секретарь – юная городская змейка с узкой талией и длинными ногами. Она что-то набирала на персональном компьютере.

Рембо, естественно, в офисе уже не было. Я увидел его в окно – шеф садился в машину, но звонить на его мобильник не стал.

–Сделай, пожалуйста, растворимый… – Мне хотелось упростить ей задачу. – Спасибо.

–Сейчас…

Я вернулся в кабинет с большой чашкой кофе. Поставил ее на стол рядом.

Чашка была нашей фирменной – «Lions». С одной ее стороны был изображен mr. President Rembo собственной персоной – в черном, под горло, свитере, в пиджаке, подстриженный под бандита, с кроткой, немного грустной – весьма редкостной для него – улыбкой…

По другую сторону белой выгнутой ручки красовалась вся наша нынешняя команда, ближайшие коллеги и друзья, в большинстве своем такие же бывшие менты. Когда памятная чашка готовилась появиться на свет, меня в Москве не было – я был в командировке на Ближнем Востоке, в Израиле, но чудом тоже попал на нее – частные детективы были запечатлены на фоне фотографии, которая и сейчас висела в кабинете у Рембо. Нас было трое на снимке: Рембо, нынешний начальник криминальной милиции Северо-Запада Пашка Вегин и я…

Кофе оказался хорош. Это был «платинум».

Я сделал подряд несколько долгих глотков. Закурил…

«Наслаждение должно быть непрерывным…»

Потом я включил компьютер, вошел в сайт «Телефонная сеть Москвы».

Как я и предполагал, телефонный аппарат, на который я только что звонил таинственному Вячеславу Георгиевичу, был установлен в гостинице. Ею оказалась пятизвездочная «Рэдиссон-Славянская».

Обращаться туда за справкой об абоненте было так же бесполезно, как интересоваться суммой на чужом счете в солидном швейцарском банке. И там и там никогда не сдавали своих клиентов.

Я снова набрал номер телефона, по которому только что звонил. На этот раз никто мне не ответил. Возможно, телефонный аппарат вообще был абонирован у горничной для одного-единственного звонка – моего…