пришли в ставку Киселя.

«Пан краковский, — сказал воевода,— не хочет с вами вести переговоров; я насилу

упросил его позволить вам явиться к нему. Но скажу вам заранее, что вы получите

пощаду не иначе, как так: перебейте татар, которые находятся у вас, перевяжите мурз,

выдайте Хмельницкого и совершенно предайтесь на волю его величества и Речи-

Посполитой» 1).

Па другой день их позвали к Потоцкому. Когда они шли, все войско уже садилось на

коней и готовилось выступать; военная музыка разливалась веселым и торжественным

отголоском. Козаки почтительно поклонились.

«Пане краковский,—сказали они,—вы имеете власть над войском и в сенате,

прекратите кровопролитие и доставьте войску запорожскому прежнюю милость

короля, которою мы пользовались по Зборовскому договору» 3).

— Разбойники! обманщики! — крикнул Потоцкий: — вы думаете, я не знаю, чтб у

вас на уме? Хмельницкий послал за ордою, а вы просите про-

1)

Staroz. Pols., I. Wojna z koz. i tat., 291.

2)

Bel. scyth. cos., 243.

457

щения! Слушайте же: я вашего Хмельницкого знать не хочу: не считаю гетманом

того, кто поднял руку на его величество, а обращаюсь к вам, ко всем козакам, и скажу

вот что: его королевское величество поверил мне в одну руку меч, а в другую

милосердие: выбирайте • чтб хотите, а я не стану долго толковать с вами, если вы не

решитесь на то, что сказал уже вам киевский воевода от моего имени. Вот вам срок до

среды, а я тотчас соединяюсь с литовским гетманом, иду на вас и разольется кровь

христианская. Бога заступника призываю в помощь; надеемся на справедливость

нашей стороны! Один пусть идет, другой остается заложником 1).

Потоцкого обо всем уведомлял Лупул.

«Если Хмельницкий пришлет к вам для переговоров,—писал он,— не верьте ему:

изменник обманывает вас: он ищет помощи у турокъ» 2).

На другой день, 25-го августа (4-го сентября н. сг.), Потоцкий, сидя на богато

убранной лошади, встречал в поле литовского гетмана. Оставив пехоту в Киеве,

Радзивилл с конницею прибыл для соединения с коронным войском. С обеих сторон,

говорит очевидец, воины сверкали серебром и золотом; блестящи были их панцыри,

красивы седла и сбруи, статны кони. После взаимных поздравлений, Потоцкий

пригласил литовского гетмана в свой шатер на жолнерское жаркое, как он выражался.

Но только что паны успели усесться за походный стол, как вдруг прибегает гонец с

донесением, что три тысячи Козаков идут по правому берегу Днепра для нападения на

оставленное йод Киевом литовское войско. В то же самое время козаки на челнах

поплыли вниз Десною, и таким образом предполагали напасть на литовцев с двух

сторон.

Это новое покушение Козаков на литовское войско не удалось. Поляки узнали о нем

заранее. Калиновский пошел на встречу шедшим но правому берегу, остановил их

между оврагами и кустарниками и разбил на-голову 3).

В тот же день оставшаяся в Киеве пехота вступила в кровопролитное сражение с

козаками под Николаевским монастырем. Козаки потеряли много членов своих и, не

видя подкрепления с другого берега, удалились 4).

Литовская пехота тотчас оставила Киев и свободно отправилась в путь для

соедипения с коронным войском.

29-го августа (18-го сентября н. ст.) Хмрльницкий отправил новую депутацию к

Потоцкому. Посланы были козаки Андрей Кулька и Боман Латош. Гетманы приняли их

в великолепном шатре среди множества панов. Кулька поклонился до земли и подал

пук писем к разным панам.

«Старшина войсковая,—сказал он,— прислали к вашим милостям просить

пощады»,

«Много уже пролито крови, писал снова козацкий гетман, а все чрез наше

упрямство. Видно Богу так угодно. Клянусь Богом, ясновельможные паны, что хочу

прекратить кровопролитие и буду служить верно королю. Соиз-

Ч Staroz. Pols., I. Wojna z koz. i tat., 291. -) Ibid, I, 3+6.

3) Ibid., I, 293.

*) Ibid., I, 294.

458

вольте послать умного пана, а я пошлю писаря Выговского: пусть они переговорят,

а потом постановим миръ» х).

Несмотря на усиление армии, гетманы охотнее желали окончить войну выгодным

для Речи-Посполитой миром, чем отваживаться на новую брань. Недостаток съестных

припасов становился слишком ощутителен в разоренной неприятельской стране;

повальная болезнь каждый день отнимала лучших солдат; приблизилась осень, с нею

непогоды и новые неудобства; а между тем русский народ не только не усмирялся, но,

казалось, но мере большей опасности приходил в сильнейшую отвагу. Паны с

беспокойством слышали неприятные вести. Хмельницкий перенес свой лагерь в

Рокитню на Роси, и войско его возрастало с каждым днем: Богун привел к нему десять

тысяч Козаков; Велая-Церковь заключала пять тысяч человек, приставших к

Хмельницкому ~).

Винница была в руках Козаков и сделалась сборным местом для ополчения 3).

Паволочь взята была внезапно козаками и весь оставленный в ней польский гарнизон

изрублен. В Хвастове явилось тысяча четыреста человек 4); в то же время от севера и

востока, на левой стороне Днепра готовились грянуть на поляков новые полчища

русского народа, а из степей пришло к Хмельницкому четыре тысячи татар с Карач-

мурзою. По известию одного современника, у Хмельницкого в распоряжении было в то

время

160.000 Козаков и 10.000 орды 5). Поляки опасались, что если они протянуть войну

до глубокой осени, то будут окружены неприятелем со всех сторон и отрезаны от

Польши.

Злейшие враги козачества все еще кричали: «не должно входить в переговоры с

козаками, пе сделаем им никакого сострадания! истребим имя их с лица земли» 6).

Но Потоцкий представлял невыгоды войска и наконец заметил:

«Русский народ тогда только может быть побежден оружием, когда погибнет, когда

целый край сделается безлюдным и граница королевства останется открытою для

неверныхъ» 7).

После этого совета паны приняли послов. Потоцкий сказал им:

«Я люблю больше дело, чем слова: я мог бы скорее и легче окончить спор этот

оружием, чем разговорами, но я не жестокой души человек и не хочу казнить Козаков,

когда они раскаиваются, а потому объявляю им милость и отправляю к ним

благородного пана Маховского коммиссаром. Видите, как мы верим вам?»

«Принимаем его на души свои,» — сказали послы и поклялись, что Маховскому не

будет ни малейшей обиды 8).

*) Ibid , I, 295.

2)

lbid., I, 342.

3)

Histor. ab. exc. Wlad. IV, 83.

4)

Staroz. Pols., I. Wojna z koz. i tat., 295.

5)

Дневн. Освец. Киевск. Стар. 1882 г. Декабрь, 546. e) Histor. belli cosac.

polon., 199.

7)

Woyna dom. 4. 2, 54.

8)

Star. Pols., I. Wojna z koz. i tat., 295.

459

В доказательство своего уважения к греческой вере Потоцкий, в присутствии

послов, казнил шесть жолиеров, ограбивших церковь в Василькове 1J.

31-го августа (10-го сент. н. ст.) Маховский был принят очень ласково в козацком

лагере под Рокитной. Хмельницкий приветствовал его с полковниками своими, и

прежде чем заговорил о деле, начал угощать гостя. Козаки шутя рассказывали о

берестечском поражении.

«Обманщик хан всему виною, — говорили полковники, — а то бы мы разбили вас,

как и прежде».

«Да, — прибавил Хмельницкий, — бусурман поклялся Мухаммедом, что воротится,

а потом и меня взял с собою».

«Теперь вы узнали, чтб значит дружиться с неверными,—сказал Маховский,—

лучше было бы поражать неверныхъ».

«Имя его величества, — сказал Хмельницкий, — соделалось страшным после

берестечского сражения. Присутствие короля дало вам победу».

«Правды негде деть, — сказали полковники, — под Берестечком одна пуля