Индийская семья многочисленна. Она зачастую состоит из родителей, их женатых сыновей с женами и детьми, неженатых сыновей и незамужних дочерей — порой в доме живет до шестидесяти человек. Традиция отдает невестку в полную власть свекрови, а если девушка выходит замуж за младшего в семье, то на нее распространяется и власть старших невесток. Только воспитанная с детства сдержанность помогает свекрови подавить ревнивую неприязнь к жене сына и не очень обижать ее.

Мужчины отдают родителям весь свой заработок, и хозяйка дома определяет, на что и как надо тратить деньги. Если свекровь не балует невестку подарками, последняя должна обходиться теми вещами, что привезла из родного дома или получила в подарок на свадьбу. Если свекровь не считает нужным привлекать невестку к обсуждению бюджета семьи, к вопросам воспитания и обучения детей и решению других проблем, невестка будет жить как бесплатная прислуга, проводя свои дни у очага, детской кровати, за стиркой, мытьем посуды, полностью лишенная права голоса. Найдет родня мужа нужным отослать детей к каким-нибудь родственникам — отошлют. Найдут нужным взять для мужа вторую жену — возьмут.

К счастью, тяжелые отношения в индийской семье — скорее исключение из правил. Кроткие, работящие, терпеливые невестки, особенно те, кто «сумел» родить сына, довольно быстро вписываются в семейный круг. Ступенью ниже стоят те, кто рожает девочек. Но поскольку в Индии принято иметь много детей, то с годами появляются и мальчики, и девочки, и женщина-мать занимает в семье прочное место.

Дети в семьях растут в атмосфере доброжелательности. Первые слова, которые они слышат, призывают к доброму отношению ко всему живому. «Не раздави муравья, не ударь собаку, козу, теленка, не наступи на ящерицу, не бросай камней в птиц, не разоряй гнезд, не приноси никому вреда» — эти правила со временем принимают новую форму: «Не обижай младших и слабых, уважай старших, не подними нескромного взгляда на девушку, не оскорби нечистой мыслью женщину, будь верен семье, будь добр к детям».

Для индийцев характерна естественность — здесь не увидишь в семейном кругу вызывающее поведение, кокетство. Женщина до такой степени прочно замыкает кольцо своего внутреннего мира вокруг мужа, его жизни, его интересов, что для нее просто перестают существовать все другие мужчины.

Иностранцы, неглубоко знающие Индию и ее народ, часто удивляются «неконтактности» здешних женщин, которые вроде бы совсем не реагируют на присутствие незнакомых мужчин. Они любят красиво одеваться — для мужа. Холят свою кожу, убирают волосы, сурьмят веки, выкрашивают красной краской пробор в волосах, надевают украшения — для мужа. Учатся петь и танцевать — для мужа. И если муж жив и здоров, если он предан семье — а это правило, исключения из которого очень редки,— женщина счастлива, она ничего больше и не желает.

При всем различии свадебных церемоний в разных штатах и уголках страны есть и общее. Очень похожи всюду слова торжественной клятвы, которую произносят юноша и девушка, вступая в брак:

«Клянемся быть вместе и в горе, и в счастье — до того дня, когда смерть разлучит нас...»

Леонид Свердлов, кандидат исторических наук

Я почувствовал себя неуютно, едва шагнув в темное отверстие пещеры. Сырые шероховатые стены коридора, по которым метался луч фонарика, все больше сдвигались, суживая проход. А этот проход изгибался и петлял в чреве горы, словно был выточен каким-то гигантским червяком. Мысль о том, что мы упремся в тупик, из которого не выйти, возникала сама собой, хотя я прекрасно понимал, что этого быть не может: впереди шел Владимир Иванович Шабунин, знавший эти подземные лабиринты как свои пять пальцев...

Около пятнадцати лет назад местные краеведы и члены Географического общества СССР Е. Г. Лешок и В. И. Шабунин, исследуя пещеры в Партизанской долине, расположенной неподалеку от города Находки, обнаружили большое скопление костей крупных животных. Открытием заинтересовался палеонтолог профессор Н. К. Верещагин, который вскоре определил, что это были кости мамонта, первобытного бизона, длинношерстного носорога, дикой лошади...

В пещере, названной именем Географического общества СССР, были обнаружены и орудия труда человека каменного века, как оказалось, обитавшего здесь 25—35 тысяч лет назад. Узкий вход в пещеру, а следовательно, и труднодоступность ее для «посторонних», постоянная (зимой и летом) плюсовая температура, близость воды — вот чем, очевидно, определялся выбор места для жилья нашими пращурами.

...Мы продвигались все дальше, проход становился уже, когда Владимир Иванович вдруг остановился и пропустил меня вперед.

Сквозь узкую щель в стене я увидел небольшой грот, посредине которого горел костер. Рядом сидели два первобытных человека — мужчина и женщина — и поджаривали на огне мясо. Пламя костра помигивало, и мне чудилось, что я слышу треск горящих сучьев и шипение капавшего в костер жира.

— Можешь зайти к ним в гости,— улыбаясь, говорит Владимир Иванович, и его голос гулко прокатывается под сводами.

Ползком протискиваюсь в щель. Руки невольно тянутся к костру, но... не ощущают тепла. На какое-то мгновение мной овладевает самое настоящее разочарование.

...Раскопки производились также в пещерах Пржевальского и Лисьей. И все они составили Екатериновский комплекс, созданный Приморским филиалом Географического общества СССР. Здесь организован и археолого-палеонтологический музей (директор его В. И. Шабунин), часть экспозиций которого выставлена в пещерах. Многие скульптурные группы подземного музея выполнены скульптором С. Н. Горпенко. Именно благодаря им каменные лабиринты будто оживают, и ты словно опускаешься в глубь десятков тысячелетий. Когда, уже находясь в пещере Пржевальского, на меня из темноты каменных ниш вдруг пристально вглядывались сверкающие в луче фонарика глаза тигра, медведей, летучих мышей, каменной совы, я невольно задерживал шаг: словно далекий мир пещерных обитателей проникал и в меня, я как бы ощущал себя его частью. Но, едва выбравшись из недр горы, я не сдержал вздоха облегчения. Очевидно, такое же ощущение испытывали и наши предки, когда после вынужденного каменного плена они снова видели солнце.

Приморский край

Г. Баташов

В горы ходят охотиться или пасти скот, за научными данными, спортивными рекордами и, наконец, за романтикой. Индейцы-кечуа поднимаются на Чимборасо за льдом.

Белая маковка Чимборасо, когда-то грозного извергателя лавы, высится над всеми пиками эквадорских Анд. Вечные снега начинаются за тысячу метров до вершины. Зато какой лед покоится среди застывших рукавов лавы!

Конечно, стерильный лед для мясников и мороженщиков можно получить и в холодильнике. Но цены на электричество в округе очень высоки, а потому для торговцев глыбы натурального льда подходят больше.

Ходить по лед — дело нелегкое. В поселке этим занимаются несколько семей. Идут сразу все мужчины, кроме самых старых. Много льда в руках не унесешь, поэтому с вечера, если не хватает своих ослов, надо обежать соседей и одолжить у них тягловую силу.

А чуть свет, выпив по чашечке кофе, добытчики льда отправляются в дорогу. Добравшись до альпийских лугов, они непременно останавливаются и дают ослам вволю попастись на никем не мятой траве. Через час-другой — заветные ледники.

Мужчины берутся за топоры с длинными рукоятками. Вырубать кубы льда килограммов по десять — нехитрая работа. Но ведь огромная высота! Нехватка кислорода превращает эту задачу в тяжкий труд, и уже через пять минут все работают с надсадой. Наконец холодные блоки вырублены. Их обматывают соломой, укладывают в мешки и навьючивают на ослов. Предосторожности необходимы — и чтобы будущий товар медленнее таял, и чтобы не застудить животных.