Вечером 8 ноября 1923 года Гитлер вместе со своим секретарем Рудольфом Гессом и телохранителем Ульрихом Графом ворвался на собрание в пивном зале «Бюргербройкеллер», где выступал фон Кар. Штурмовики поставили у входа в зал пулемет, — побледневший фон Кар немедленно прервал речь и покинул трибуну. Занявший его место Гитлер, потрясая пистолетом, прокричал: «Национальная революция началась!» И торжественно объявил о низложении баварского и общеимперского правительств. Не все присутствующие оценили важность момента: одетый в черный фрак Гитлер был очень похож на официанта, принявшего на грудь лишнюю кружку пива, и многие удивлялись, почему пьянчугу не выкинут вон.
«Пивной путч» в действительности не являлся такой уж откровенной авантюрой, как позже это было принято изображать. Гитлер рассчитывал жестким давлением перетянуть триумвират на свою сторону и для этого использовал не только силу своего красноречия и пулемет у входа в «Бюргербройкеллер». В ночь с 8 на 9 ноября боевики из союза фронтовиков «Рейхскригфлагге» под командованием Рёма захватили здание командования военного округа. Легендарный герой войны генерал Людендорф обещал Гитлеру полную поддержку: самоуверенный генерал был уверен, что одно его появление под знаменем со свастикой заставит полицию и рейхсвер безоговорочно следовать за Гитлером в священном очистительном марше на Берлин. С этой целью в казармы 19-го полка были посланы парламентеры от имени Людендорфа. Кроме того, Гитлер рассчитывал заручиться поддержкой баварского кронпринца Рупрехта и направил к нему своего личного представителя, друга кронпринца лейтенанта Нойнцерта.
Однако парламентеров арестовали, а Нойнцерт не сумел вовремя добраться до кронпринца. К тому же нацисты не удосужились занять ключевые позиции в городе: полицай-президиум, вокзал, электростанцию и даже телеграф! Поэтому члены триумвирата уже ранним утром получили телеграмму из Берлина от командующего рейхсвером фон Секта с приказом: подавить мятеж своими силами, иначе будут присланы войска со всеми вытекающими для членов триумвирата печальными последствиями.
Утром весь город был оклеен воззваниями фон Кара, где он объявил все предыдущие соглашения с Гитлером «вырванными под дулом пистолета» и приказал распустить НСДАП, а также союзы фронтовиков «Оберланд» и «Рейхскригсфлагге». Гитлер заколебался, но Людендорф настоял на марше к зданию штаба с целью деблокады людей Рёма. Людендорф был уверен, что осаждающие штаб части рейхсвера и полиции не посмеют выступить против национального героя.
К полудню 9 ноября 1923 года колонна из 3000 путчистов вышла на улицу Резиденцштрассе, ведущую к зданию штаба округа на площади Одеонплатц. Улицу блокировали порядка сотни полицейских. Во время переговоров нацистов с полицией внезапно раздался выстрел и полиция немедленно открыла огонь. В ходе двухминутной перестрелки путчисты потеряли 16 человек, а полиция — трех. Единственное, в чем оказался прав Людендорф: полиция действительно не стала стрелять в национального героя. Людендорф вместе с адъютантом беспрепятственно прошел на Одеонплатц, где и был арестован. Зато шедшие рядом с ним в первой шеренге попали в серьезную переделку: ближайший сотрудник Гитлера Макс фон Шойбнер-Рихтер был убит, Геринг тяжело ранен, а Гитлер во время падения на мостовую сломал ключицу. Спустя два часа капитулировали осажденные в здании штаба Рём и его люди.
26 февраля 1924 года состоялся суд над руководителями путча. Привлеченные к суду по обвинению в государственной измене десять подсудимых получили минимальные сроки тюремного заключения, а национальный герой Людендорф был оправдан. Сам Гитлер получил пять лет, из которых отсидел… менее года. За это время фюрер написал первую часть своего биографически-философского труда «Четыре с половиной года борьбы с ложью, глупостью и трусостью». По совету Амана, взявшегося издать книгу, название было изменено на более короткое и удачное с точки зрения маркетинга: «Моя борьба».
Гитлер неустанно размышлял над тем, как вести свою борьбу за власть дальше. И главное: как не утратить контроль над партией и СА. Несмотря на поражение, нацисты заявили о себе в масштабах Германии и на выборах в рейхстаг 1924 года получили 2 миллиона голосов, что обеспечило им 32 места в рейхстаге. И это в условиях официального запрета СА и НСДАП! Главная заслуга в убедительной победе нацистов принадлежала Грегору Штрассеру, освобожденному из тюрьмы в 1924 году в связи с избранием в ландтаг Баварии.
Именно Штрассер организовал работу полулегальных нацистских ячеек по всей Германии, сформировал парторганизацию с отделениями в Пруссии, Саксонии, Ганновере и Рейнланде, насадил своих людей в нацистском руководстве, создал «Берлинскую рабочую газету» под редакцией своего брата, Отто Штрассера, а после парламентских выборов возглавил фракцию НСДАП в рейхстаге. Поэтому его разногласия с Гитлером после выхода последнего из тюрьмы оказались предопределены логикой политической борьбы.
Когда Гитлер в конце февраля 1925 года собрал конференцию в Мюнхене, на которой официально было объявлено о воссоздании НСДАП, Штрассер демонстративно отказался прибыть на конференцию. Он созвал в том же году конференцию в Ганновере, на которой, опираясь на своих сторонников из партийных организаций Северной Германии, Штрассер потребовал пересмотра программы НСДАП в сторону ее большей социалистической ориентации. Но Гитлера, пытавшегося добиться финансирования партии со стороны крупных промышленников, это категорически не устраивало.
Гитлер в свою очередь проигнорировал устроенную Штрассером конференцию, на которой он был бы в абсолютном меньшинстве. В феврале 1926 года Гитлер собрал свою конференцию в Бамберге, на которую предусмотрительно свез своих сторонников со всей Германии. Объявив штрассеровскую конференцию незаконной, он демонстративно разорвал программу Штрассера. Часть сторонников Штрассера, в том числе и его ближайший соратник Геббельс, оценили реальный расклад сил, «признали свои ошибки» и перешли на сторону Гитлера. В марте 1926 года Гитлеру удалось добиться «покаяния» Штрассера, который распространил письмо с официальным отказом от требований изменения программы НСДАП. Закрепляя успех, в мае 1926 года Гитлер собрал в Мюнхене «генеральное собрание всех членов партии», на котором сравнительно малочисленная группировка нацистов «Национал-социалистический рабочий союз в Мюнхене» объявлялась единственным носителем партийной идеи. Все другие организации подчиняются фюреру и этой организации. В награду за покладистость в конце 1926 года Штрассер стал гауляйтером Нижней Баварии — Оберпфальца и имперским руководителем пропаганды НСДАП. Так Гитлеру в кратчайший срок удалось восстановить свое хотя бы номинальное руководство над партией.
С СА дело обстояло хуже: из остатков разгромленных «штурмовых подразделений» Рём создал «Объединение фронтовиков» (Фронтбан) под формальным руководством Людендорфа. Сообщив находящемуся в заключении Гитлеру о том, что в «Фронтбане» ему подчиняются 30 тысяч человек, Рём, сам не подозревая, вызвал припадок ярости у фюрера: Гитлер почувствовал, что теряет власть, ибо Рём прямо заявлял о необходимости полной независимости СА от партийного руководства.
Гитлер встревожился: пора срочно наводить порядок в СА и НСДАП. Гитлер попытался использовать возрождение СА для установления контроля над партией, однако Рём был непреклонен: партократ не может командовать солдатом, дело фюрера — быть «партийным трибуном», и не более того!
Гитлер отчетливо понял: пора создавать лично преданную ему гвардию. Но как объяснить необходимость этого партии и членам «Фронтбана», с нетерпением ждущих официального возрождения СА? И Гитлер решил для начала возродить свою личную охрану, как зародыш эффективного инструмента для полного подчинения партии и СА его личной власти.
Опыт создания такой охраны у него уже был, причем печальный. Поскольку во время митингов в «демократической Веймарской республике» оратор вполне мог получить по голове бутылкой или кирпичом, в марте 1923 года для охраны Гитлера из числа опытных бойцов Эрхардта было создано подразделение «охрана штаба» (штабсвахе). Однако уже через пару месяцев Эрхардт разругался с Гитлером и отозвал своих людей. Гитлер понял: личную охрану надо формировать не столько по боевым навыкам, сколько по принципу личной преданности. И он поручил сформировать личную охрану «ударный отряд» (штоссгрупп) бывшему торговцу канцтоварами и журналисту из партийной газеты «Национальный барабанщик» Йозефу Берхтольду. В отличие от СА, среди членов «штоссгрупп» не было головорезов из привыкших к вольнице «фрайкоров». Борец-любитель Ульрих Граф, часовщик Эмиль Морис, официант Христиан Вебер, шофер Юлиус Шрек… Эти люди были лично преданы Гитлеру и именно в этом состояло их главное достоинство. Вооруженные дубинками и пистолетами, они повсюду сопровождали Гитлера.
