– Нет уж, не такой я подлец, чтобы доносить на девушку хозяину. Она вправе делать что ей вздумается, как сказала та старуха, которая целовалась со своей коровой; только я не очень-то одобряю ее выбор, вот и все. Ему наверняка под пятьдесят, а постная рожа под нахлобученной шляпой да мешок тощих, сухих костей, завернутый в черный плащ, по мне, не очень-то соблазнительны.
– Еще раз говорю тебе, что ты ошибаешься, – возразил Уитекер. – Между ними нет и не может быть никаких любовных шашней, а скорее всего, тут какие-то козни, и, может быть, даже и против самой благородной графини Дерби. Говорю тебе, что хозяин должен об этом знать, и я сей же час все ему расскажу.
С этими словами дворецкий, несмотря на старания Ланса защитить Дебору, подъехал к главным силам маленького отряда и сообщил рыцарю и графине Дерби о рассказе лесничего, а также о своих подозрениях насчет того, что майор Бриджнорт хочет завести в замке Мартиндейл шпионов – то ли намереваясь исполнить свою угрозу и отомстить графине Дерби, виновнице смерти его шурина, то ли с другой, неизвестной, но зловещей целью.
Рассказ Уитекера привел сэра Джефри в страшную ярость. Разделяя предубеждения своей партии, он был уверен, что противная сторона хочет восполнить недостаток силы хитростью и интригами, и сразу решил, что сосед его, чье благоразумие всегда внушало ему почтение, а порою даже страх, зачем-то вступил в тайную сделку с одним из его домочадцев. Если это злой умысел против его благородной гостьи, значит, тут кроется гнусная измена; если же прав Ланс, то все равно преступная связь с женщиной, приближенной леди Певерил, уже сама по себе – верх наглости и неприличия со стороны такого человека, как Бриджнорт, – и естественно, что сэр Джефри воспылал против него гневом.
Едва Уитекер успел вернуться на свое место в арьергарде, как он уже опять поскакал во весь опор к главным силам отряда с неприятным известием, что за ними гонится не меньше десятка всадников.
– Скачите в ущелье Хартли, и там с Божьей помощью мы перехватим этих мошенников, – сказал рыцарь. – Прощайте, графиня Дерби! Для разговоров нет времени. Поезжайте вперед с Уитекером и еще одним надежным человеком, а я уж постараюсь, чтобы никто не наступал вам на пятки.
– Я останусь с вами и встречу их лицом к лицу, – отвечала графиня. – Ведь вам давно известно, что меня не пугает зрелище боя.
– Вы должны ехать вперед, сударыня, – повторил рыцарь, – ради молодого графа и других родственников моего благородного друга. Это дело недостойно вашего внимания; схватка с этими негодяями – просто детская игра.
Графиня с большой неохотой согласилась бежать от преследователей. В это время отряд очутился на дне крутого каменистого ущелья Хартли, где дорога, или, вернее, тропинка, до сих пор проходившая по довольно открытой местности, вдруг суживалась, стесненная густыми зарослями кустарника с одной стороны и обрывистым берегом горной речки с другой.
Графиня Дерби дружески простилась с сэром Джефри и, попросив передать поклон своему будущему пажу и его матери, вместе со своим провожатым галопом поскакала по ущелью и вскоре скрылась из виду. Тотчас вслед за этим преследователи поравнялись с Певерилом, который разместил свой отряд таким образом, чтобы с трех сторон совершенно отрезать им дорогу.
Как и ожидал сэр Джефри, неприятельский отряд возглавлял майор Бриджнорт. Рядом с ним ехал человек в черной одежде с серебряной бляхой в виде борзой собаки на рукаве; позади следовало человек десять жителей деревни Мартиндейл-Моултрэсси; двое или трое из них были констеблями, а прочих сэр Джефри знал как сторонников свергнутого правительства.
Когда всадники приблизились, сэр Джефри велел им остановиться, но они продолжали скакать вперед, и тогда рыцарь приказал своим людям взять на изготовку пистолеты и карабины. Заняв эту позицию, он громовым голосом повторил:
– Стой, или мы будем стрелять!
Неприятели остановились, и майор Бриджнорт выехал вперед, как бы желая вступить в переговоры.
– Что это значит, сосед? – промолвил сэр Джефри, притворяясь, будто только сейчас узнал Бриджнорта. – Куда вы скачете в такую рань? Разве вы не боитесь загнать своего коня или притупить шпоры?
– Сэр Джефри, – отвечал майор, – мне не до шуток. Я исполняю приказ короля.
– Уверены ли вы, что это не приказ старого Нола? Ведь прежде вы предпочитали его приказы, – с улыбкой промолвил рыцарь, вызвав громкий хохот своего отряда.
– Покажите ему предписание, – обратился Бриджнорт к упомянутому выше человеку в черном, который был королевским курьером. Затем, взяв у этого должностного лица бумагу, он подал ее сэру Джефри. – Надеюсь, вы хоть этому документу окажете уважение.
– Ровно столько, сколько оказали бы вы месяц тому назад, – отвечал рыцарь, разрывая предписание в клочки. – На что это вы так уставились? Вы воображаете, что вам дано исключительное право устраивать мятежи, а что мы, в свою очередь, не можем показать пример неповиновения?
– С дороги, сэр Джефри Певерил! – воскликнул Бриджнорт. – Иначе вы заставите меня пустить в ход средства, коих я хотел бы избежать. В этом деле я отмщаю за кровь одного из святых мучеников и буду продолжать погоню, пока Небо не лишит меня сил.
– Берегитесь, – отвечал сэр Джефри, – это моя земля, и последние двадцать лет мне достаточно докучали святые, как вы изволите себя величать. Говорю вам, мистер Бриджнорт, что я не позволю безнаказанно покушаться на безопасность моего дома, преследовать моих друзей на моей земле или, как вы уже пытались, подкупать моих слуг. Я вас уважаю за добрые дела, которых не забуду и не стану отрицать, и вам трудно будет заставить меня поднять на вас саблю или навести пистолет, но если вы осмелитесь сделать хоть одно враждебное движение или продвинуться хоть на шаг, я тотчас же пресеку эту попытку. Что же до этих мерзавцев, которые явились в мои владения досаждать благородной даме, то если вы не прикажете им отступить, я отправлю кой-кого из них к дьяволу раньше, чем наступит его срок.
– Посторонитесь, если жизнь вам дорога, – сказал майор Бриджнорт, положив правую руку на чехол своего пистолета.
Сэр Джефри тотчас поравнялся с ним, схватил его за шиворот и, пришпорив Черного Гастингса, в то же время натянул поводья так, что конь сделал прыжок и всею своей тяжестью обрушился на лошадь противника. Будь на месте Бриджнорта расторопный воин, он мог бы всадить неприятелю пулю в лоб. Но Бриджнорт, хоть и служил некоторое время в армии парламента, отличался скорее гражданской, нежели воинской, доблестью и уступал своему противнику не только в силе и искусстве верховой езды, но главным образом в решимости и отваге, которые заставили сэра Джефри не раздумывая ринуться в бой. Поэтому немудрено, что в схватке, столь малосообразной с их старинным знакомством и близким соседством, Бриджнорт был сброшен со своего коня. Сэр Джефри тотчас же спешился, и его отряд кинулся на всадников Бриджнорта, которые ринулись на помощь своему начальнику. Засверкали сабли, защелкали курки пистолетов, но сэр Джефри громовым голосом приказал обоим отрядам остановиться и опустить оружие.
Курьер воспользовался предлогом и тут же нашел повод не упорствовать долее в исполнении своего опасного долга.
– Предписание уничтожено, – объявил он. – Виновники будут отвечать перед Тайным советом, я же, со своей стороны, не могу следовать дальше без этой бумаги.
– Славно сказано! Сразу видно миролюбивого человека! – воскликнул сэр Джефри. – Его надо угостить в замке, да и кляча его совсем выбилась из сил. Вставайте, сосед Бриджнорт, надеюсь, вы не ушиблись в этой дурацкой потасовке? Я бы ни за что не поднял на вас руку, если б вы не схватились за пистолет.
С этими словами он помог майору подняться. Курьер тем временем отъехал в сторону вместе с констеблем и его помощником, которые втайне подозревали, что, хоть Певерил и нарушил закон, судьи будут снисходительны к его проступку, и потому ради собственной пользы и безопасности им лучше не вступать с ним в пререкания. Однако прочие спутники Бриджнорта, его друзья и единомышленники, несмотря на ослабление своих рядов, не трогались с места и, судя по их виду, твердо решили во что бы то ни стало поддерживать своего начальника.
