— Довольно! — оборвала королева. — Что ты хочешь сказать мне, ученица Калигана? И где твой учитель?

Девушка опустилась на одно колено, благоговейно склоняя голову перед владычицей.

— Калиган остался в подземельях, но он выберется… я знаю. А Маркос… Маркос и Никта заперты на Башне… как в ловушке, — прошептала она отрывисто.

— Откуда ты можешь это знать? — стребовал Теламон.

— Я слышу. Я знаю. Я чувствую как Никту покидает жизнь. Она умирает. И Маркос в большой беде. Умоляю, моя королева, спасите их! Они исполнили ваш приказ. Прикажите взять Башню мрака.

Теламон фыркнул, очевидно, пожалев, что привел эту девушку к королеве. Однако Сильвира словно оттаяла: с таким доверием, с такой надеждой смотрели на нее эти черные угольки глаз, что она улыбнулась и подняла девушку с колен.

— Твоя просьба невыполнима, моя юная соратница. Пока стоят врата Аргоса, путь на Башню мрака для нас закрыт.

— Умоляю, моя королева…

— Сиятельная королева не бросит на смерть сотни воинов из-за твоих предчувствий, — отрезал Теламон.

Из глаз девушки брызнули слезы. Королева не выдержала и прижала ее к себе.

— У каждого свой путь, Флория. Невозможно научить воина владению мечом, пока он не вступит в сражение. Невозможно помочь взошедшему на Башню мрака — этот путь он должен пройти в одиночку. Даже если мы пробьемся к входу на Башню, она нас не впустит.

Рыдающую девушку королева передала одному из телохранителей.

— Отведи ее в безопасное место.

И посмотрела ей вслед. Присутствие посреди этой бойни, этой смерти, крови и боли юной девчушки, глядящей на мир доверчивыми глазами, пробудили в ней новые силы. Она уже твердо знала, что не упадет от усталости и потери крови, не закроет глаза, а будет стоять и командовать войсками до тех пор, пока знамя Армии Свободы не поднимется над Аргосом.

Внезапно над головой королевы занеслась летящая тварь — стремительно как молния, не успели вскинуть оружие даже ловкие телохранители. В тот же миг воздух рассекла необычная четырехконечная стрела, разложившаяся вдруг на четыре. Раненую тварь добили на земле люди Теламона.

— Благодарю, вольный стрелок, — бросила королева Автолику.

— Ты… — прошипел Теламон.

— Ни слова больше, — стальным голосом оборвала его королева. — Сейчас он под защитой моего слова.

Эмиссар сразу съежился, подавляя в себе под взглядом владычицы все, что испытывал к давнему сопернику. Давалось ему это очень нелегко.

— Благодарю и тебя, Сильвира, — совсем чуть-чуть кивнул головой Автолик, лукаво поглядев в сторону Теламона. — Что прикажешь? На левом фланге моим людям больше делать нечего. Пехотинцы Ивора добивают остатки Легиона Аргоса.

— Сколько у тебя воинов?

— Сто пятьдесят стрелков, способных держать оружие.

Королева не смогла сдержать одобрительного кивка. В этой битве любой военачальник, сохранивший хотя бы половину своих людей, мог гордиться собой.

— Как тебе удалось сберечь три четверти своего отряда?

— Очень просто, Сильвира. У нас, вольных, главное правило: поменьше обременяй воинов приказами и почаще предоставляй их самим себе.

— Славно. Размести их с лучниками Дексиола на Крепости отчаяния.

— Я наперед знал, что ты это прикажешь, — усмехнулся Автолик. — Они уже идут туда… А ну-ка, гляди, твои стеноломы таки добрались до ворот.

Врата Аргоса ждали эту атаку. Первый же удар тарана отозвался страшнейшим шипением защитной магии. От врат ударило сногсшибательным потоком силы. Стеноломов разметало в стороны, таран покатился по людям, разбивая головы и круша кости. Но несмотря на крики боли, таран подхватили десятки других рук. Ударили снова. В ответ полыхнула волна огня. Те люди, что держали таран у основания, не успели даже вскрикнуть — огненная магия сожгла их в одно мгновение, оставив одни обгорелые кости. Остальные бросили таран, падая от страшных ожогов. И все же сплетение человеческой отваги и ярости уже было невозможно остановить.

— Вали ворота! А ну, дружно взяли! Близко уже тварь хадамартская, ох близко! — орали десятники и простые воины.

Королеве оставалось только бессильно сжимать кулаки. Третья бригада стеноломов полегла от пронизывающего вихря холода, от которого заледенели гортани и легкие. Но за ней подхватила таран четвертая бригада. За ней будет пятая, шестая… сколько еще будет таких бригад, пока ворота дадут трещину? Эх, иметь бы два часа времени да пару-тройку таких следопытов как Калиган — ворота бы вскрыли без единого трупа. Но у королевы не было ни часа, ни даже одного Калигана. А потому врата Аргоса будут взяты большой кровью.

В окнах дворца возникли магические вспышки. Маги снова били по войскам слепящими лучами.

— Зеркальные щиты! — прозвучал приказ Главка.

Над площадью прокатился удивленный вздох, похожий на стон, когда глава Серебряного Щита поднял навстречу слепящим лучам круглый серебристый щит зеркальной чистоты, а с ним — и все его рыцари. И тотчас, отбившись как от зеркал, лучи ударили обратно в окна. Во дворце воцарился невообразимый шум: отчаянные крики, проклятия и новые магические вспышки. Ослепленные собственными лучами маги отхлынули от окон.

Южане снова и снова били в ворота, невзирая на то, что каждый удар тарана оглашали новые крики раненых.

Королева оглядела кровавое поле боя. Из пятнадцатитысячной армии с нею оставались едва ли четыре тысячи воинов. На короткий миг Сильвире почудилось, что она осталась совершенно одна среди всех ужасов, крови и смерти. Из редутов предзамковых укреплений валил дым, южане добивали последних сопротивлявшихся даймонов. Таран подхватывали новые руки, каждый раз с новой силой ударяя по вратам Аргоса.

«Почему они так легко хватают таран? Они же видят, что происходит с предыдущими стеноломами, знают, что их ждет и все равно рвутся. Силы небесные, что же ведет этих людей?»

Магия дворцовых врат понемногу уступала человеческому упорству. Огонь и холод, ядовитые брызги и дурманящий дым слабели, уже не причиняя людям большого вреда. Ворота слегка поддались, таран заработал веселее, воины-южане столпились перед входом в Аргос, готовясь ворваться внутрь. Из окон дворца больше никто не стрелял. Главная цитадель Хадамарта, казалось, впала в мрачное безмолвие.

Королева боялась этого безмолвия больше рева даймонов и всех амархтонских бестий. Почему Хадамарт не бросил всех своих магов удерживать ворота? Судя по тому, как жалобно трещат створки, врата Аргоса вообще никто не держит. Неужели… Хадамарт сам хочет, чтоб их поскорей проломили?! Что, если он таит в недрах Аргоса нечто такое, против чего бессильна любая армия? Иначе чем объяснить эту хладнокровную уверенность Владыки Падшего города?

— Сиятельная королева, это небезопасно, — протянул ей руку Теламон. — Поднимемся на крепостную стену.

— Благодарю за заботу, Теламон, но я останусь здесь. Что бы ни появилось из ворот Аргоса, я должна быть рядом со своими людьми.

В эту секунду стеноломы, в конце концов, добились своего. От очередного удара тарана дворцовые ворота распахнулись. Южане и все, кто видел это, испустили радостный крик.

…И мгновенно их крик оборвался. Из темных глубин Аргоса дыхнула неведомая сила. Сила абсолютно не человеческая и не даймонская. Никто из тех, кто был сейчас с королевой, никогда не сталкивался ни с чем подобным. Нечто совершенно неведомое.

Первые ряды копейщиков невольно присели, иные попятились, хотя только что каждый был готов броситься хоть на дракона. Отвага, мужество, стойкость — все отступало перед этой надвигающейся силой.

— Все назад! Назад! Расступитесь! — закричал Главк, бросаясь в сторону. — Коня! Дайте мне коня!

Готовые к штурму южане не сдвинулись с места. Души сковал смертельный страх.

— Несущие смерть! — раздался чей-то истошный вопль.

Из Аргоса вырвались в клубах пыли темные всадники. Жуткие кони трупного цвета издали умерщвляющий хрип. Черные мрачные доспехи всадников покрывали темно-кровавые мантии. Перед ними бежал страх воплощенной смерти — ужас, опережающий мысль.