— Прочь, прочь, прочь… — шептал Марк, сжимая рукоять до боли в суставе.

Ближайший к нему фобор свистящим взмахом кинжала прижал меч Марка к каменному полу. В разум ударила мощная вспышка воспоминаний. Тьма. Живая бесформенная тьма, пугающая его в темной комнате с детства, вырвалась из подсознания. Она, именно она стояла перед ним, прижав его оружие. Аура холодного страха, исходящая от существа, пробирала до костей, не считаясь ни с верой в Бога, ни с силой воли. Кривой кинжал взметнулся, нацеленный острием в руку — Марк, парализованный ужасом, представил, как он вскрикнет сейчас от боли в пронзенном запястье…

Просвистевшая за ухом стрела Автолика пронзила мертвое лицо фобора. Тот отхлынул назад, испуская из пробитого черепа клубы черного густого пара, приняв свой прежний облик.

— Маркос, сюда!

Автолик потянул его назад к ступеням, которые уже оборонял от надвигающейся стены стражей страха Харис. В узком лестничном проеме держать оборону было легче. Марк яростно замахал мечом, стараясь не подпускать фоборов на расстояние удара. Ему бы это не удалось, если бы не стоящий за спиной Автолик: стрелы главы Ордена вольных стрелков пронзали незащищенные черепа полудухов одного за другим. «Хвала Спасителю, что его руки не трясутся, как мои!» — подумал Марк.

Сзади раздался шум возни и неразборчивые ругательства. Молодой маг попался в «паутинку» Автолика и барахтался, как муха. Второй маг, похожий на него как близнец, завидев бегущего к нему Хариса, взмахнул заискрившимся посохом, но крикнуть заклинание не успел. Его молния только ударила рыцаря по руке, выбив меч. Повторять заклинание было поздно — Харис толкнул его щитом с такой силой, что молодой маг сбил своего запутавшегося в «паутинке» брата и вместе они полетели по полу верхнего коридора.

Увидев, что происходит в коридоре, Харис рванулся назад и подхватил меч, пригнув голову, спасая ее от летящего сгустка огня, посланного кем-то из магов.

— Там семь или восемь колдунов! Назад нам не пройти!

— Я не уйду без тех, за кем пришел! — огрызнулся в ответ Марк, почему-то расценив слова Хариса как призыв к бегству.

И вдруг в груди загорелся долгожданный огонь. Произнесенные слова зажгли в нем свежую отвагу: он вспомнил зачем он здесь! Собственная жизнь обесценилась. Смирившись с судьбой, тело перестало трястись от страха. Раз смерть не страшна, то чего уж бояться!

Воспользовавшись секундным смятением фоборов, когда им под ноги упал сраженный стрелой сородич, Марк рванулся в зал. В сердце и во всей груди заклокотал огненный гейзер, зажигая разум восторженной смелостью. Последние ледышки страха испарились, глаза запылали непривычной решимостью. Что с ним случилось? Сейчас это не важно!

Острый кинжал-коса в костлявой руке и горящие глаза выросли перед ним, как только он вырвался в зал. Всего на миг Марк ощутил ауру леденящего страха, но этого хватило: детство, темная комната, тьма! Разум ослепило. Юность, страх неудачи, боязнь ошибки, неуверенность, тьма!

…Острие кинжала ударило чуть ниже правой ключицы. Спасла мгновенная реакция: Марк отдернулся назад, не дав лезвию войти глубже… «Я победил страх! Я свободен!» Ломая ужасные, абсолютно дикие преграды из живой слизи и колючек в своем сознании, Марк прорвался через многолетние структуры своего страха, а затем в броске пронзил фобора сквозь многослойную ветошь. Полудух беззвучно прошипел и, упав спиной вниз, испустил из раны черный пар: подобно изолитам эти существа не имели даймонской крови.

Взгляд Марка упал на Амарту, наблюдавшую за боем. Возможно, она была удивлена такой прытью трех аделиан, но никак не выдавала удивления.

«Не на тех напали!» — сказал Марк в мыслях. Бесшабашный Харис редко испытывал страх, Автолик отвык от страха за годы боевых походов и состязаний на Светлой арене, а Марк… впервые в жизни горел неугасимой отвагой.

Атаковавший его фобор снова возродил жуткие воспоминания, но Марк его опередил, опять вырвавшись из страхов своего сознания. Логос срезал кинжал-косу, едва Марк взмахнул рукой, а после — полоснул фобора и поджег его ветошь. Лезвие меча было раскалено. Половина стражей страха уже отползали к узким люкам в полу, то превращаясь в бесформенную массу, то снова принимая прежний облик смерти. Большинство их были поражены стрелами Автолика. Однако, с лестницы осторожно спускались шестеро магов, выставив посохи, очевидно, нащупывая ловушки Автолика. Внизу готовился к бою Харис, уже раненый, потерявший накидку, в изодранной и намокшей от крови и пота рубахе. Перспектива схватиться через секунду с шестерыми противниками-магами его нисколько не пугала. Он крепко сжимал свой круглый щит, тлеющий от нескольких попаданий огненных молний.

— Пожар! — истерически завопил прорвавшийся через магов худой бледный прислужник в шутовском колпаке. — Хозяйка, горит башня жертвоприношений!

— Так туши ее, ничтожество! — презрительно ответила Амарта и подняла взгляд к магам, уже с почтением. — Помогите им, я справлюсь сама.

Пока маги на лестнице застыли в нерешительности, не зная, можно ли оставлять хозяйку одну, Харис бросился к стеллажам с сосудами. С ревом вырвал одну из полок и швырнул ее в лестничный проход под ноги колдунам. Отгадав его идею, Автолик запустил туда сорванной со стены свечой, и зелье из разбитых сосудов вспыхнуло бордовым огнем. Вмиг проход оказался прегражден стеной пламени.

Маги бросились назад: двое — на тушение подожженной Харисом башни, четверо других — в обход. Помимо этого лестничного прохода, в зал выходили еще три.

— Харис, подожги остальные проходы! — крикнул Автолик, а сам отбросил ненужный в ближнем бою лук и выхватил тонкий, сверкнувший в свете огней обоюдоострый меч. Им он владел с той же изящностью, что и луком. Если Харис бил чем посильнее и поразмашистей, то Автолик выигрывал стремительностью, ловкостью. Он проворно обошел плывших на него трех фоборов и так же проворно нанес изворотливые полосующие удары там, где враги ожидали их меньше всего.

Марк посмотрел на носящегося, не хуже чем на Светлой арене, Автолика — вольный стрелок справится с фоборами и сам. Повернувшись к Амарте, Марк вскинул меч, встретив новых противников. Из потайной двери, откуда вышла Амарта, выбежали четверо легионеров в черных латах с эмблемами крылатых змей и шлемах в форме змеиной головы.

Люди. Легионеры тьмы. Как воевать с людьми? Как его учила хранительница?

На размышления времени не было. Черный легионер ринулся на него, раскручивая цепную булаву.

Сила покорных! Принцип защита из древнего учения Таинства жизни. Марк зажмурил на короткий миг глаза, расслабляя все внутренние барьеры, чтобы дать волю неподвластной осознанию силе. Она жила в нем давно, может быть, даже с рождения. Он не мог ее ни понять, ни почувствовать — только отпустить.

«Я мертв. Я покорен Тебе, Владыка Жизни».

Он открыл глаза, рассекая мечом воздух.

— Тот, кто со мной, сильнее смерти. Назад!

Он досмотрел, как поток силы от его меча подбрасывает черного воина в воздух, тот летит мимо и с треском падает на стол с кувшинами и чашами. Выпущенная из рук булава гулко ударила в стену.

— Ловко, — улыбнулась Амарта, знаком остановив трех других легионеров. — А как насчет лесных стражей?

Она указала рукой на огромные ворота, ведущие во двор, шепнула заклинание, и створки поползли в разные стороны.

— Закройтесь! — указал на них мечом Марк, помня свой недавний успех с магической оградой, но эффекта не последовало. Зато Харис, разбежавшись, проехался по скользкому полу на животе и наглухо засадил свой меч под медленно раздвигающиеся створки. Раздался невыносимый скрежет, механизм заклинило, ворота застыли, оставив лишь узкую щель, через которую виднелись ночные деревья Лунного леса и рыкающие морды сельвархов.

— Так, ну а теперь открывай темницу! — угрожающе приказал Харис Амарте, подняв свой ободранный, обгоревший щит так, словно собирался им драться. Вид странствующего рыцаря был ужасен. Светлые волосы, некогда уложенные в благородную прическу, беспорядочно торчали во все стороны, плащ был разорван в клочья, сквозь изодранную рубаху проступали кровавые пятна.