23 Тогда же Аллен увидал, Что Родрик к острову пристал, Но прежде чем глаза опять На горца гордого поднять, С тоской на Дугласа взглянул И слезы со щеки смахнул. А Дуглас, Малькольма обняв, Сказал (и был, должно быть, прав) «Мой друг, наш Аллен омрачен - Все позабыть не может он Тебе неведомого дня, Когда хвалой встречать меня К воротам Босуэла пришло Певцов несметное число. Несли у Нормана в боях Отбитый мной кровавый стяг Пятнадцать рыцарей — любой Славней, чем Родрик удалой. Я мог доволен быть собой. Но, Малькольм, верь: была тогда Моя душа не столь горда, Хоть каждый шедший в свите лорд Мной, победителем, был горд, И в Босуэле, в любом углу Все воздавали мне хвалу, - Как ныне, старца видя грусть И радость дочки, я горжусь, И мне милее их привет, Чем счастье воинских побед. Прости, но мне они дарят Замену всех моих утрат». 24 От щедрой стали похвалы Девичьи щеки вдруг алы, Но в том и прелесть сих похвал, Что Дуглас рек, а Грэм внимал. И Элен, скрыть стараясь стыд, Теперь собак к себе манит, И на девичий нежный зов Спешит покорно свора псов. К ней на плечо, чуть позвала, Сел сокол и сложил крыла. Он к ней и ластится и льнет, Не помышляя про полет. Она, меж сокола и псов, Подобна божеству лесов. Хотя родитель, может быть, Сверх меры начал дочь хвалить, Влюбленному еще трудней Сужденье высказать о ней: Любимый облик вновь и вновь Внушает пылкую любовь. 25 Отлично Малькольм был сложен. Да и лицом хорош был он. Едва ль досель в шотландский плед Ему подобный был одет. И что, скажите мне, вилось Нежней льняных его волос? Но от него, как от орла, Укрыться птица не могла. Он все тропинки знал в горах, Не ведал, что такое страх, И лань спастись старалась зря, Когда вставал он, лук беря: Хотя как ветер мчалась дичь, Он успевал ее настичь И дальше шел путем своим, Отважен и неутомим. Он и душою и на вид Был пылок, смел, учтив, открыт. До встречи с Элен не был он Еще ни разу так влюблен. Плясало сердце в нем — совсем Как гребень, украшавший шлем. Но люди, знавшие о том, Что не мирился он со злом, Что волновал его не раз О древних подвигах рассказ, Не сомневались ни на миг: Когда б он зрелости достиг, То, полный разума и сил, Совсем бы Родрика затмил. 26 Обратно двинулся челнок, И дева молвила: «Далек Ты был от нас и одинок, Отец, что ж не спешил назад?» Все прочее добавил взгляд. «Мое дитя, охота мне Напоминает о войне, Напоминает лишь она Мои былые времена. Близ Гленфинласа предо мной Явился Малькольм молодой. Небезопасно было там: За мной ходила по пятам Толпа охотников, но он, Хоть этим преступал закон, Рискнул сопровождать меня, От верной гибели храня. Надеюсь, Родрик удалой Не вспомнит о вражде былой, А иначе бог весть к чему Стоять за Дугласа ему». 27 Увидев Грэма, храбрый гэл Мгновенно весь побагровел, Хотя не выдал грозный взгляд Того, что гостю он не рад. За разговорами денек Так весь у них бы и протек, Да в полдень прибывший посол В сторонку Родрика отвел, И обнаружилось тогда, Что ожидает их беда. Все Родрик мыслил о своем, Но к ужину велел звать в дом И рассадил у очага Мать, Грэма — своего врага И Элен с Дугласом. Он вдруг Умолк, потом взглянул вокруг, Как будто пробовал сперва Сыскать достойные слова. Потом, поправив свой кинжал, Он поднял брови и сказал: 28 «Я буду краток — я таков, Что попусту не трачу слов. Отец мой! — если так назвать Себя позволит Дуглас. Мать! Сестра! Но отчего с тоской Ты, Элен, взор отводишь свой? И Грэм, с кем буду я знаком Как с добрым другом иль врагом (Об этом речь пойдет, когда Войдет он в зрелые года), - Внимайте: объявил король Смерть всем, кто вольным был дотоль! Кто выходить любил на лов, На дичь пуская соколов, Сам угодил теперь в капкан; А кем король на пир был зван, Кто послужить хотел ему, Тот умерщвлен в своем дому. Их кровь ко мщению зовет В краю, где льется Тивиот, Где Эттрик свой поток стремит И плещет полноводный Твид. Наш край, что вольно жить привык, Теперь пустынен стал и дик. Днесь коронованный тиран, Кровавой спесью обуян, У нас бесчинствует в стране. Охота вновь пролог к войне! Пример соседних областей Раскрыл намеренья гостей. К тому же ведайте, что враг Заметил Дугласа в горах, - Об этом мой вассал донес. Что ж делать нам — вот в чем вопрос?» |