констатировать, что и интересно, и перспективно. А с социально-психологической точки зрения
разнообразия практически нет. Думаю, это естественно; замкнутость системы...
-- Особенности контингента, -- поддакнул Виктор сочувственно.
-- Ну, а насчет трудностей, -- Скидан сделал значительную паузу, -- там и на наш с тобой век
хватит, и потомкам останется. Как ты верно заметил, особенности контингента.
-- Так ты думаешь, коллега, -- у лекаря загорелись глаза, -- у Краснова это может быть и не
связано с раздвоением личности?
-- Мне пока думать нечего, -- сказал Скидан веско. -- Надо посмотреть. Где он?
-- Раз не гуляет в садике, то, конечно, сидит у себя и читает. Очень много читает.
-- Тематика? -- быстро спросил Скидан.
-- Все подряд. Но настольная книга -- "Свод законов". Восхищается вслух, будто никогда в учебне
не был. Да еще иногда со скепсисом. Это все же в пользу моего диагноза.
Последние слова молодой лекарь произнес с ноткой ревности.
-- Посмотрим, -- повторил Скидан. И, ловя момент, сказал главное: -- Коллега, я хотел бы
провести первую беседу с ним наедине. Ты, конечно, меня понимаешь...
Было заметно, что коллега не понял, однако, будучи профессионалом, сумел вдохновиться
чужой идеей:
-- Конечно, конечно! Вот его дверь.
-- Его не запирают? -- Скидан вспомнил, что психических больных полагается запирать в
палатах.
-- Он сам запирается, -- сообщил Виктор. -- Он ведь боится, что за ним придут... -- Виктор
заглянул в блокнот, -- "фашистские энкэвэдэшники". Поэтому потребовал, чтобы на двери была
задвижка. Даже сам ее ковал... Кстати, открывает только на мой голос. И одной молодой коллеги...
Виктор постучал. Из-за двери раздалось: "Кто?" Это был низкий и бесцветный голос капитана
Краснова, фронтового разведчика. Только что Скидан еще имел слабый след надежды на ошибку,
теперь осталась полная уверенность: будет второе свидание двух Красновых,только теперь
начальник лагеря войдет в комнату зека. Встреча в избушке Коерковых была односторонней и в счет
не шла.42
-- Доктор пришел! -- громко сказал Виктор и тихо пояснил Скидану: -- Это наша пароль, то есть
условная тайная фраза. Мне нравится.
Солидно звякнула задвижка, дверь открылась. Легко одетый, спортивно накачанный, гладко
выбритый и причесанный, Александр Краснов только прицельным взглядом напоминал того
изнуренного зека, которого Василий Краснов отправил на медленную смерть полгода назад.
Хозяин комнаты отшагнул назад и замер в свободной позе, из которой можно естественно
протянуть руку для пожатия или сделать боевое движение.
-- Здорово, Сашок! -- доктор откровенно щегольнул чужой лексикой. -- Как живешь-можешь?
-- Помаленьку, -- был ответ, -- данке зер... Ты кого привел, Витя?
В тоне разведчика Скидан уловил упрек и безнадежную решимость умереть, но не сдаться.
-- Это коллега Скидан, -- представил доктор. -- Любезно согласился помочь нам с тобой...
-- Сколько их? -- перебил Краснов. Его тон уже не был бесцветен, этим тоном он командовал на
передовой, только ни Виктор, ни Скидан не знают, что такое передовая.
-- Он один, -- успокоил доктор мягко и весело. -- Вы запритесь и побеседуйте, а я, -- он
повернулся к Скидану, -- коллега, я буду у себя, в конце вон того коридора, на двери красный крест...
Сашок, ты прости, у меня дел -- амбар и маленькая тележка.
-- Вагон, -- поправил разведчик и усмехнулся. -- Ладно, если он один да еще запереться, это
можно. Входи, борода, если не боишься.
И Скидану стало страшно. Его узнали. Его не боятся. С ним постараются свести счеты.
Впрочем, у него есть пистолет.
Краснов пропустил гостя в комнату, щелкнул задвижкой и, не отходя от двери, предложил:
"Садись". Когда же Скидан присел на вертящееся кресло, разведчик поднял руку к узкой полочке над
дверью и, не глядя, вооружился коротким тяжелым ножом.
-- Руки на голову, начальник! До десяти метров не промахиваюсь!
Капитан Краснов начинал свой последний бой. Он был красив и страшен. Он не желал просить
пощады и не намеревался ее давать. Через секунду он метнет нож и не промахнется, потому что
между ними нет и пяти метров.
-- До двух считаю. Раз!
Скидан сцепил пальцы на затылке.
-- Встать. К стене. Ладони на стену. Выше. Ноги шире. Дальше от стены.
Краснов командовал тихо и бесцветно, а сам уже шел к распятому врагу.
-- Ты, начальник, конечно, вооружен... Ага, ТТ... А знаешь, "парабеллум" лучше. Только где ты его
достанешь... -- Одной рукой он обхлопал одежду Скидана. -- Так, больше ничего. Ну, молодец.
Краснов отошел к дивану, щелкнул металлом и приказал:
-- Руки за голову, садись туда же.
Пока Скидан садился в кресло, пистолетная дырка голодным взглядом буравила ему живот. В
животе засосало, и Скидан не к месту вспомнил, что давно пора обедать. Одно резкое движение -- и
тебя накормят...
Он сел.
-- Расслабься, начальник. Руки -- на колени, за подлокотники не браться. Ножку на ножку положи.
Вот так и сиди. Удобно?
-- Хозяин, -- сказал Скидан, -- а за кого ты меня принимаешь?
Краснов улыбнулся мрачно и презрительно. Не опуская ствола, он сел на диван и положил
рядом нож.
-- Думал, не узнаю в бороде? Напрасно. Кончай темнить, давай напрямую. Почему один, что за
игра? Учти, я вам ни в чем не помощник.
-- А почему? -- Скидану вдруг захотелось поддержать его фантазии.
Краснов заговорил медленно и убежденно.
-- Потому что я все понял. Вы не красные, вы серые. Вы еще до войны начали уничтожать тех,
кто лучше вас хоть немного. Белые всех нас называли хамами, но они ошибались. Хамы были и
среди них. Потому что хам -- это не общественное положение, это не слабая образованность, это...
Словом, хамство -- это порода людей. У них грубая душа... Нет, слаба моя речь, не поймешь... Хамы -
- это не люди, но и не животные. Это третье состояние. Между. Природа этого не предусмотрела.
Наверно, хамы -- родственники крысам. У вас постоянно растут и чешутся зубы, вам надо грызть, и
вы можете сожрать всех, вам только позволь. А потом вы жрете друг друга... Вы неистребимы. Вы
живете по чердакам и подвалам. А мы -- всегда посередине, в окружении. Обидно. То голову
втягивай, то ноги поджимай... Ишь, до чего дошли! Пока мы по лагерям, они уже объявили себе
Лабирию, насочиняли законов... Красивые законы! Куда ни пойди -- все можно. В одном
промахнулись: история-то запрещена! Вот вы на чем попались! Думали, отмоетесь от нашей крови...
Не отмоетесь! Вы не всех загрызли! Кто-то все равно спрятал документы, вещи... Все это всплывает,
и память о вас будет вечной, но все будут плевать на ваши могилы! И на твою, палач Краснов! Я
таких, как ты, видел на фронте. В заградотрядах. Приказ 227, "ни шагу назад!" А шагнешь -- такой, как
ты, пулю в спину...43
-- Что ты говоришь... -- начал Скидан.
-- Молчать! Ванюшка Торкин -- на моих глазах!.. Сходил за водичкой! Мы видели, кто стрелял...
Вот я думаю: может, есть бог, может, он где-то в другом мире встречает вашего брата... Ох, я бы
поработал на этой должности... Знаешь, я населил бы вашими душами травинки. Они безобидные. И
пользу приносят. Вас бы щипали коровки и давали молочко. Детишкам. Нашим...
Он скрежетнул зубами и замолчал. Три глаза буравили Скидана, но видел его только черный
глаз пистолета. Разведчик Краснов смотрел куда-то в другое, оно было где-то далеко и давно.
Кажется, Скидан понял, о чем он думает. Скидан спросил:
-- Ты женат?
Краснов быстро очнулся.
