Здесь кончается Европа

Она переходила от одной вещи к другой и разглядывала их с забавным детским любопытством. Она то наблюдала за таможенником, приподнявшим капот «олимпии» горохового цвета и аккуратно списывавшим номер мотора, то принималась бросать камешки в большой бетонный резервуар, который поблескивал сразу же за шлагбаумом, занимая целую половину шоссе. Все это девочка делала не спеша, так что казалось, будто она привычна к известной восточной медлительности и та вполне устраивает ее.

Таможенник закрыл капот и вразвалку, неторопливо пошел от пограничного шлагбаума.

— Мама, — спросила в этот момент девочка, — а зачем здесь на дороге бассейн?

Услышав слово «бассейн», таможенник в военной форме тут же поспешил объяснить, хотя никто не просил его об этом"

— Bulgaristan kirli very dirty country smutzíg (Болгария грязна, очень грязна. (Турецк., англ. нем.)).

И показал рукой за границу, в сторону Болгарии.

Мама девочки была женой сотрудника австрийского консульства. Их машина вот уже второй час стаяла перед таможней. Мама подождала, пока таможенник удалился, и сказала:

— Ты же знаешь, Ханнерль, что это неправда. Ведь мы не сколько раз были в Болгарии. Этот бассейн турки устроили здесь как провокацию против Болгарии, — сказала она нам. — Он заполнен дезинфекционным раствором, и каждая машина, идущая в Турцию, должна проехать через этот бассейн. Прелестно, не правда ли?

Готово, в руках у нас наши паспорта. Вручаем обязательный бакшиш таможеннику, который вот уже четверть часа вертится вокруг нас, настойчиво подчеркивая, как быстро были выполнены формальности, и отъезжаем от границы.

— Ровно три часа десять минут. На болгарской стороне это продолжалось всего-навсего пять минут!

Искуситель

Впечатление было таким же, как если бы нам вручили пригласительный билет на гулянье в парк, а на билете приписали: «Ходить разрешается только по означенным дорожкам и запрещается смотреть налево и направо».

Подобного рода пригласительные билеты раздают турецкие дорожные учреждения, а представительства присоединяют их к визам. «Стамбул — город чудес», говорится в билетах. Кроме этого, они сообщают туристу о таможенных и валютных предписаниях, рекомендуют лучшие отели и рестораны, предлагают табличку курса валюты и телефонные номера главных банков и в то же самое время указывают, что в Турции имеются запретные военные и гражданские зоны, в которых необходимо строго придерживаться лишь определенных дорог. Туристу запрещается фотографировать, делать заметки или схематические наброски и пользоваться биноклем. Кроме того, турист, располагающий собственным автомобилем, не имеет права останавливаться на указанных дорогах.

В отличие от Болгарии местность здесь выглядит гораздо суше: в основном пастбища, зелени и полей значительно меньше, чем у соседей.

Через двадцать километров мы проезжаем Эдирне. Над городом гордо возвышается великолепная мечеть Селима с четырьмя стройными минаретами — одно из выдающихся османских сооружений. На каждом минарете (высотой более восемнадцати метров, как сообщает справочник) по три балкончика, к каждому из них ведет своя лестница, нигде не перекрещиваясь с другими. «С балкончиков открывается прекрасный вид на окрестности», — продолжает искушать справочник.

Еще в городе имеются мечеть Баязита и Эски Джами, древнейшая мечеть, построенная по велению Мурада I. Но что толку, если нельзя остановиться, если нельзя достать фотоаппарат, если за нами следует полицейский «джип», подгоняя нас вперед!

Военная полиция охраняет мосты, полицейские есть в каждом городе. Они важно прохаживаются на тротуарах — в парадной форме с белыми поясами, белыми портупеями и белыми ремнями, висящими через правое плечо до колен. Даже кобура у них белая вероятно, для того, чтобы граждане хорошенько запомнили, где у полицейских находятся служебные револьверы.

Вдоль дороги расположено множество бензоколонок. Когда мы ехали по Болгарии, нам махали руками люди с полей и с тротуаров. Здесь нам машут владельцы бензоколонок, зазывая купить бензин именно у них. Конкуренция действует...

«Оборонная» стратегия

С 1948 года, когда Турция получила первый взнос по плану Маршалла, финансовая помощь Соединенных Штатов Америки Турции составила почти два миллиарда долларов. Это огромная сумма, гораздо большая, чем предполагали сами американцы, когда после второй мировой войны решили создать из Турции «сильного мужа на Босфоре». Помощь заключается преимущественно в поставках оружия. Только на турецкую армию и полицию США тратят ежегодно в среднем восемьдесят миллионов долларов. В американскую помощь входят также поставки механизмов для дорожного строительства, и лишь ничтожную долю составляют тракторы и зерно.

Дорога до Стамбула располагает к размышлениям об «оборонном» характере стратегии США вблизи советских границ. Большая часть шоссе в этой европейской области Турции сделана буквально с иголочки. Оно протянулось по прямой линии от горизонта к горизонту, широкое, с безупречным покрытием. На некоторых участках встречается множество огромных дорожных машин — скреперов, экскаваторов, катков, канавокопателей. Но кто же строит прямые и широкие дороги к границам соседа? Тот, кто боится вторжения неприятеля, или тот, кто считает, что по хорошему шоссе он скорее доберется до соседа, чем по плохому?

— У нас нет агрессивных намерений, — заявляют турки. — Мы строим дороги для развития туризма!

Засекреченные подсолнухи

В ста пятидесяти километрах от границы с правой стороны показалось море, третье на нашем пути после Адриатического и Ионического. Это море Мраморное — стратегический бассейн, один конец которого суживается в воронку Дарданелл, а другой, северный, канавкой Босфора соединен с Черным морем. Мы глядим на море и на карту, и у нас появляется веселое настроение: ведь немало мы уже проехали по Европе. Еще меньше сотни километров, и перед нами покажется Азия! В эту минуту мы совершенно позабыли, что находимся в проклятой запретной зоне. Впрочем, а что же секретного на этой земле? Пастушки, сгоняющие коз и овец под навес? Или подсолнухи, которые поворачиваются к западу, чтобы захватить последнюю горсть солнечных лучей? Или, может быть, то, что рядом с суперсовременными дорожными машинами на полях пшеницу жнут серпами?

Солнце заходит у нас за спиной, его отблеск смешивается с синевой Мраморного моря, превращаясь в огненный пурпур; по нему плывет серп месяца, опускаясь все ниже и ниже, пока не скрывается за горизонтом.

Гладь моря давно уж потемнела. В черном как смола мраке мы мчимся навстречу городу, от которого нас отделяют последние двадцать километров. У дороги то и дело появляются группы домов, их становится все больше, потом слева показывается длинная, мелькающая огоньками гусеница — скорый поезд; прогромыхав, он опять исчезает среди домов. А за холмом уже виднеется гирлянда огней, которая изящной дугой охватывает другую возвышенность.

Выезжаем на автостраду с двухсторонним движением; по ней современные автомобили везут иностранцев с расположенного неподалеку аэродрома Ешилькёй. А вот и сам Ешилькёй, бывший городок Сан-Стефано, который мы не могли найти утром на карте Турции! Город, где 3 марта 1878 года была поставлена точка на русско-турецкой войне. Город, где султан Абдулхамид II подписал мирный договор, подтверждающий образование свободной Болгарии. Здесь, в этих местах, таится ключ ко многим событиям кануна первой мировой войны.

Но Сан-Стефано принадлежит прошлому, сегодня это — Ешилькёй.

А Ешилькёй представляет собой воздушный порт современного Стамбула, который как бы пробил средневековые крепостные стены и валы, протянул через них автостраду и с помощью итальянских архитекторов украсил въезд в сегодняшний Стамбул ослепительной пальбой электрических огнеметов.