— Как вы думаете, командир, сражение состоится? — тихо спросил Андрей.

Прошин посмотрел на него испытующе, потом ответил:

— Больше чем уверен — рано или поздно армии сойдутся не на жизнь, а насмерть. Но не сегодня.

Капитан не наблюдал за отбытием правителей, озабоченный какими-то своими мыслями. И, хоть Шаман был сейчас полностью закрыт для контакта, Андрей угадывал, что может тревожить его теперь, когда Крайний уничтожен и им предстоит возвращение… домой? Такое теплое слово. Увы, не для них. Им предстояло вернуться в Бюро, и наивно было бы полагать, что в родном учреждении их ожидает достойная награда.

Правда, уничтожить их будет теперь не так легко. Но и в Бюро должны прекрасно это понимать.

Они остались на площадке втроем. Маша еще во время переговоров вспрыгнула на каменный барьер, да так и сидела на нем, обхватив руками колени. Поглядеть со стороны — обычная девчонка лет пятнадцати, задумавшаяся о каких-то своих, необычайно важных проблемах. На самом же деле настолько иная, что Андрей не взялся бы угадать, что сейчас происходит в ее голове, о чем она думает. Она лишь выглядела, как человек, но ей не было места в человеческом мире. Как теперь и им…

— Что будем делать дальше, командир?

Вот и наступило время для этого вопроса, не дававшего покоя всему СПАСу-4. Как им действовать, чтобы выжить после уничтожения Крайнего? Лишь двое из них подошли к моменту, когда назрела необходимость его решать.

— Я думаю, ты уже всё понял, Андрей, только не хочешь этого признать, — откликнулся Шаман. — Нам не позволят что-либо сделать. Просто не дадут такой возможности. Даже Мэллори сообразил, что с гибелью нелюди грядет зачистка концов — то есть та самая Последняя Великая Битва. И не он один. Обернись назад.

Андрей обернулся: из-за обломков башни выступила темная сухая фигура и приблизилась к ним.

— Почему вы остались? — спросил Прошин.

— Дни Великих Сил сочтены. Настал черед отмеченных Мраком, — ответил Бенджам оф Марин и обратил взгляд к востоку.

Туда же посмотрели Прошин с Андреем, а Маша соскочила с парапета и оказалась возле них.

Небо над горизонтом усыпали черные точки, постепенно увеличивающиеся в размерах: к бывшему Координационному Центру вновь приближалась воздушная флотилия, заранее беря его в кольцо.

— Мария, быстро беги отсюда! — велел Прошин. — Беги в лес! Ты у нас шустрая, успеешь.

Она повела головой — демонстративно медленно, словно обозревая окрестные красоты, и опустилась у ног Андрея.

— Маша, уходи! Здесь опасно, и ты ничем не поможешь нам, — попробовал увещевать Андрей. Напрасно: она отвернулась. Будто ничего не слышала.

У Андрея мелькнула мысль о телепортации — через тронный зал обратно в Гнилую Берлогу. Этот способ бегства использовал гралл, удирая из логова, а потом обратно. И их настигнут так же, как гралла. Рано или поздно. А скорее всего, уже поджидают в замке.

— Ну что, Андрей, ты понял? — спросил, щурясь от ветра, Прошин.

— Да, капитан. На подходе к логову разворачивается стандартная операция по уничтожению нелюди. Только нелюдь теперь — это мы, — Андрей вновь поглядел на приближающихся своих, качнул головой: — Но Мэллори ошибся. Последняя Великая Битва уже состоялась. А это… — он горько усмехнулся: — Это будет просто фейерверк… Организованный Бюро в честь победителей.

Андрей выщелкнул батарею из «калаша» — она звякнула о камень — и опустился на плиту рядом с Машей.

«Дзынь-клац!» — упала еще одна батарея, и Прошин сел напротив ученика. Сказал, откладывая в сторону автоган:

— Ты прав, Андрюха. Я тобой горжусь.

Старый Бенджам оф Марин потер поясницу и медленно, превозмогая боль в суставах, уселся с чужаками. Нет, Сила Печати не покинула его с гибелью Лорда. Просто мудрый Бенджам знал, что Великие Силы, в отличие от людей, не поднимаются добровольно на жертвенный алтарь, и он берег сейчас каждую крупицу — не для Великой Битвы.

А для Последнего Противостояния.

Так они сидели молча до тех пор, пока вокруг не взвился огненный смерч. Само здание сотрясло серией мощных взрывов, но старый комплекс был по-настоящему крепок и держался, хотя тысячи осколков, крупных и мелких взлетали и низвергались в бушевавшем пламени. Лишь люди в самом центре ревущего Ада оставались неподвижными, накрытые почти незримой силовой броней, созданной и удерживаемой их собственной Силой.

Андрей стал одним из трех живых генераторов защитного поля, не зная, надолго ли их хватит, понимая только, что не страх и не отчаянная надежда заставляют их держать купол, оттягивая неизбежный конец. А возможно — то, о чем подумал старик, а он ясно услышал: Сила, доставшаяся им слишком дорогой ценой. Чистая, нерастраченная энергия всколыхнулась и шла изнутри так же естественно, как вскидывается рука для защиты от подлого удара.

Рядом вздрагивала Маша, вжав голову в плечи, прислонившись к нему всем боком. Впервые это удивительное, обладавшее потрясающей силой и не знавшее страха создание прижалось к нему, как к старшему и более сильному, инстинктивно ища у него зашиты. Еще и поэтому он знал, что будет держаться до последней крупицы энергии в груди, до последней искры в сердце будет противостоять.

Нет, силы еще не иссякли, когда перед глазами в бушующем пламени плеснуло полотнище нежной зелени и ясной голубизны. Андрей подумал, что это какая-то оптическая галлюцинация либо обман зрения… Но вот этот обман схлопнулся, оставив на свободном пятачке перед ними двух человек. Но и эти двое — с виду вполне реальные, продолжали казаться порождением стресса, поскольку Андрей исполнился уверенностью, что узнает одного из них. Нет, он никогда его не видел, да и не мог видеть живым, но в памяти воскресли многочисленные портреты, вспомнился барельеф при входе в главный корпус.

Это был легендарный основатель Генетического Бюро Александр Гор.

Второго он не знал. Но когда оба они обернулись, оглядывая сидящих, капитан Прошин взглянул на второго так, что Андрей понял — он его знает. Еще это означало, что Шаман тоже их видит. Как и Бенджам, и Маша.

Все они поднялись, и Андрей тоже медленно встал на ноги. На миг он обеспокоился, что под впечатлением от явления самого Гора он ослабил, а может, и вовсе потерял контроль над барьером — сила свернулась и пульсировала горячим сгустком где-то в центре груди — тем не менее щит продолжал держаться и даже заметно расширился. Андрей понял, что уже не они держат защитный купол.

— Итак, вы победили в последней битве, — сказал Александр Гор. — Мне чертовски жаль, что основанная мною организация разучилась чествовать своих героев по достоинству. И я лично хочу исправить собственную ошибку. Я и Ричард Край. — Он поглядел на партнера. Тот сурово кивнул:

— Вы отправитесь с нами на подлинную Родину человечества.

— Разве она еще существует? О ней не сохранилось ни малейших сведений, — проговорил Прошин. — Известно, что планета праматерь погибла в Слепые Времена…

— В ваших архивах она значилась, как Ч-33, — сказал Ричард Край, — но вся информация была в свое время стерта. Не без причин, как вы понимаете.

Капитан Прошин, глядя на него исподлобья, спросил:

— Почему вы помогаете нам?..

— Вы поставили точку в истории, начатой давно и не вами. Мы еще поговорим об этом на Земле, обещаю…

— А Каменский, он… Тоже там? — не выдержал и спросил Андрей. К нему обернулся Александр Гор. Покачал головой:

— Каменский остался простым человеком. Это было его решением, — лицо Гора страдальчески искривилось. — Он умер в свой срок… — Гор на секунду склонил голову, потом вскинул ее и обратился к старику, не утратившему своего мрачного обособленного вида.

— Бенджам оф Марин, — медленно проговорил Гор. — Высшие Силы покинули Варду. Настал ваш срок уйти вслед за ними.

— Я намеревался погибнуть вместе с этими людьми, — откликнулся старик. Глаза его, горевшие до этого непереносимым черным огнем, вдруг погасли и стали усталыми.

— Вы уже погибли, — сказал Гор. — И МЫ забираем вас на Небо.