Кто-то смеялся, и не в одиночестве. Кто-то тряс головой.

– Девчонки, почему вы меня не предупредили? – обижалась Александра. Узоры на ее лице и теле после купания не расплылись и ничуть не поблекли, хотя настоящей татуировкой не являлись: модная нынче краска для тела держалась гарантированно три-четыре дня, это если мыться, и с неделю, если ходить во имя искусства грязным. А если разонравилось, ее можно было смыть сразу – специальным лосьоном. Ее прическа тоже не пострадала: мало кто использует перед походом в бассейн средство для волос, смываемое водой.

– Так тебя ж до утра не отмоешь! А то слепили бы из тебя еще Верку в оригинале, для полного комплекта! – ухохатывался Серега.

– Только похожую на тебя ни за что не слепишь, – утешал обнаженную подругу лизоблюд Славик.

– Вообще-то можно. Только возни много, – возразил Вик, глядя при этом на Кэт так, будто мысленно ее уже расписывал, предварительно, естественно, раздев. Она тоже подумала о том, что замаскироваться под Александру было бы сложновато. Да, честно говоря, такого авангардизма ей не очень-то и хотелось.

Общаясь и смеясь вместе со всеми, Кэт исподтишка оглядывалась: одетых граждан больше не появлялось, и она немножко расслабилась.

Потом они купались, ходили к автоматам за водой и вкусностями, ели, пили и болтали. Кэт оказалась не права, приняв новых знакомых за элитных деток, не знающих, как убить время.. Они работали почти все здесь, в кондоминиуме, при этом учились кто где. Мариша, мечтавшая стать моделью, находила время бегать по кастингам. Жили все впятером на квартире у Вика, чьи родители вот уже около года находились в исследовательской экспедиции в дальнем космосе. За шикарную жилплощадь платили вскладчину, что превращало квартплату для отдельного кармана из заоблачной в терпимую. В общем, молодцы были ребята.

Кэт пришлось соврать, что живет она тут с дедом – родным, естественно, а не с престарелым спонсором. На вопрос Александры: «А кто у нас дед?» – Кэт ответила: «Пенсионер». Новые друзья многозначительно переглянулись и больше эту тему не затрагивали. Кэт поняла – здесь живут крутые пенсионеры. Впрочем, достаточно было вспомнить Максима Андреевича и пачку денег, ждущую ее в ячейке раздевалки. О том, что ждала эта пачка вовсе не ее, Кэт предпочитала пока не думать – потом, как только будет возможность, она поднимется к старику и объяснит... Вернет потраченное... «Частями», – подсказал вглубине ехидный голос. Тогда она вспомнила о должности эксперт-консультанта во внеземелье. Кажется, в этот момент Кэт впервые заколебалась: долго ведь так не пробегаешь в поисках гипотетической свободы от всех, которой все равно не существует... ну пусть хотя бы временной свободы, вот как сейчас. Она не завидует этим ребятам, понятно же, что и у них уйма проблем. Заглянула в себя и поняла: нет, завидует. Им повезло найти свою команду и потрясную квартиру-студию, они работают и учатся, ищут свое место в жизни. А ей скоро придется выбирать – пока у нее есть выбор – один из совершенно не подходящих к ее шее «хомутов». Иначе это сделают за нее другие.

Наконец стали собираться. В раздевалке Кэт оделась в свое и быстренько проскользнула в предбаннике мимо консьержа – благо, что на выходе никто подозрительный не терся, а этот вряд ли фиксировал такие мелочи, как женская верхняя одежда. Караул у лифтов тоже исчез, и это скорее всего означало, что ее прибытия теперь не ждут, как спуска манны на лифте: поняли, что та уже просвистела мимо, и рыщут по общественным ярусам, то есть где-то тут по окрестностям.

Следовало срочно менять костюм – остальное, в смысле лицо и волосы, уже по мере сил измененные, можно было пока оставить как есть.

Свет здесь был в точности таким, как бывает теплым летним вечером, когда только начинает темнеть. Небольшой водопад мирно низвергался в густо-синие воды, огороженные низеньким парапетом. Колонны казались невесомыми, постепенно растворяющимися в мраморно-дымчатом пространстве. Голубой зал был бесподобен и не имел иного предназначения, кроме как дарить отдохновение и приют романтическим, эстетически-тонким и просто усталым натурам.

Сухощавый человек за пятьдесят, в недорогом, но опрятном сером костюме был, казалось, поражен тем, что очарование этого уголка даровано за просто так и ему тоже. Он рассеянно поблагодарил светловолосого парня, сопроводившего его к входу, и двинулся по залу, как по зачарованному саду, медленно оглядывая все вокруг. Людей здесь почти не было – кто в этот сумасшедший век способен выкроить время для спокойного созерцания? По крайней мере сейчас, в середине рабочего дня, разве что старики могли позволить себе такую роскошь. Единственный молодой мужчина, расположившийся вблизи водопада на мраморной скамье, привлек его внимание, и старик подошел к нему.

– Вы позволите присесть?

Мужчина поднял взгляд – не вопросительный, не доброжелательный и не раздраженный. Он просто молча смотрел. Некоторое время. Потом сказал:

– Нет. Извините.

– Спасибо, – сказал старик и сел. А затем произнес: – Ян Никольский?

– Вы Тактик? Я говорил с молодым человеком и думал...

– Я Стрелок.

Ян еще раз внимательно поглядел на старика: звание, хоть и невысокое, говорило о том, что этот пожилой человек – не глубокий старик, конечно, но все-таки старик – способен не только сбить выстрелом яблоко с головы ребенка, но и убить таким же образом муху, севшую тому же ребенку на палец. Не поцарапав пальца, естественно.

– Вам предстоит роль Наводящего, – сообщил старик. – Объект – некая Катерина Котова, кличка Кэт в Квадрате...

– Не кличка. – Помимо его воли слова прозвучали угрожающе, как щелчок затвора. – Прозвище, – сказал Ян.

– ... оперативное обозначение объекта – Княжна, – помолчав, продолжил Стрелок с того места, на котором его прервали. – Пропала в этом здании, сектор известен. Вам предстоит определить ее точное местонахождение.

«Кэт здесь?..» – стукнуло в сердце. А вслух Ян сказал:

– «Снайперы» ее потеряли? – он не был и не стремился быть профессионалом в надевании масок, и губы его после этих слов невольно искривила усмешка: – Разве это возможно?

– Неважно, кто ее потерял. Ваша задача ее найти. Расклад на данный момент следующий... – Стрелок достал из нагрудного кармана планшетик с ручкой и, рассказывая, стал быстро набрасывать пояснительный чертеж.

– ... она была где-то на этом отрезке – с третьего по шестой этаж включительно. Все квартиры там уже проверены – дама с пятого утверждает, что говорила с ней по домофону, но через свою квартиру не выпустила. Остальные говорят, что никого не видели.

– Но кто-то из них ее пропустил?

– По логике да, но какой людям смысл это скрывать?

– Какой смысл? Вы сказали, что у нее была пачка денег! С ними беседовал кто-то из «снайперов»?

Стрелок помрачнел:

– Нет. Использовалась другая организация.

– Какая?

– Мне этого не сообщили. А значит, это неважно.

Ян хотел сказать, что для их чертова безукоризненного расчета важно все, но старый «снайпер» должен был знать это лучше него. Впрочем, обделенность исполнителей информацией может быть частью очередного прицела.

– И как тогда прикажете работать? – спросил Ян даже и не у него, а просто в пространство.

– Нас предупредили, что в этом деле может быть много сбоев случайными факторами. И это уже произошло – дважды. Не мне вам объяснять, что это значит для разработчика прицела.

Да, Ян прекрасно понимал, о чем речь: это как если бы у следователя, ведущего дело, из спецхрана исчезли улики, на которые он опирался, а в картотеке поменялись отпечатки. Наступает дезориентация, моральный шок. Человек-«снайпер», привыкший очень четко, до мельчайших деталей «провидеть» будущее, становится не в состоянии нащупать причинно-следственные связи простейших событий, как бы «слепнет».

– Вам будет проще с этим справиться, вы человек новый... – Стрелок прищурился, – ... и сразу в Наводящие. Еще не привыкли стопроцентно доверять своим раскладам. Ну ладно, давайте к делу – время дорого.