— Боже, Ли, ты же генератор идей. На работе все тебя уважают. Ты начинаешь расследование и видишь то, о чем я и не подозреваю. Я только вытаскиваю записную книжку, а ты уже составил всю картину преступления. Такой интуиции, как у тебя, нет ни у кого.

— Хорошо, Рэй. Это единственное, что у меня осталось. Не обманывай себя. Я на двадцать лет старше тебя. Ты знаешь, что такое интуиция? Ты снова и снова изучаешь какое-нибудь дело, прежде чем почувствуешь его. Это маленький шажок вперед. Ты знаешь гораздо больше, чем я в твоем возрасте.

— Спасибо, Ли.

— Я хочу, чтобы ты правильно понял мою вспышку. Я не жалею о том, что сделал, и не ищу ничьего сочувствия. У меня был выбор, и я сделал его. Без чьей-либо помощи. Если моя жизнь пошла прахом, то я сам, и никто другой, виноват в этом.

Соер встал, подошел к стойке и переговорил с худой, морщинистой официанткой. Через мгновение он вернулся, сложив руки коробочкой — оттуда поднималась тонкая струйка дыма. Он сел, держа сигарету.

— Вспомнил старые времена. — Осторожно загасив спичку, он откинулся на спинку стула и сделал глубокую затяжку. С его губ сорвался едва слышный смешок.

— Рэй, я взялся за это дело, полагая, что разобрался в нем с самого начала. Убрать хотели Либермана. Мы выяснили, как взорвали самолет. У нас есть столько мотивов, что их достаточно, чтобы проследить дело до конца и найти виновного. Черт, мы добьемся, чтобы нам его доставили живого или мертвого. Все выглядит прекрасно. И вдруг почва уходит у нас из-под ног. Мы обнаруживаем, что Джейсон совершает чудовищную кражу, объявляется в Сиэтле и вместо того, чтобы лежать в кратере в Вирджинии, продает секреты. Таков его план? Выглядит весьма правдоподобно. Человеком, взорвавшим самолет, оказывается парень, которому каким-то образом удалось проскользнуть через компьютерную систему полиции штата Вирджиния. Обманом меня заставляют поехать в Новый Орлеан, а в это время в доме Арчеров происходит что-то такое, чего я до сих пор не понимаю. Затем, когда мы меньше всего этого ожидаем, вновь всплывает Либерман, главным образом из-за очевидного убийства Стива Пейджа пятилетней давности, которое никак не вписывается в общую головоломку, если не считать того факта, что его старшего брата, который, вероятно, мог нам о многом рассказать, находят с перерезанным горлом на автостоянке. Я разговариваю с Чарльзом Тидманом и узнаю, возможно, пока это лишь догадка, — Либермана шантажируют. Если это верно, то причем тут Джейсон Арчер? Столкнулись ли мы с разрозненными делами, которые оказались связанными по чистому совпадению, а именно — Арчер уже заплатил кому-то, чтобы тот взорвал самолет, на который садится Либерман? Или все это детали одного дела? Если так, то что их связывает? Если такая связь есть, то она ускользнула от твоего покорного слуги.

Соер покачал головой с нескрываемым разочарованием и еще раз затянулся. Он выдохнул дым в закопченный потолок, положил локти на стол и посмотрел на Джексона.

— А теперь о тех двоих, которые, как нам кажется, хотят отправить «Трайтон» в небытие. И общий знаменатель здесь — Сидней Арчер. — Соер провел пальцем по щеке. — Сидней Арчер... знаю, я уважаю эту женщину. Но, может быть, я где-то начинаю ошибаться. Похоже, ты прав, упрекая меня. Дружище, я открою тебе небольшой секрет. — Соер положил окурок в пепельницу.

— Что за секрет?

— Сидней Арчер была в том лимузине. И тот, кто убил тех троих, позволил ей уйти. Ее пистолет попадает в полицию. — Соер левой рукой изобразил воображаемый пистолет и тыкал в него новой сигаретой, одновременно продолжая:

— Смазанные отпечатки пальцев на той части пистолета, за которую она держалась бы, если бы стреляла. Четкие отпечатки видны лишь на стволе. Что ты на это скажешь?

Джексон соображал.

— Мы знаем, что она держала пистолет. — Вдруг его осенило. — Если кто-то другой стрелял из него в перчатках, ее отпечатки смазались бы на этих местах, но не на стволе.

— Правильно. В машине остается диктофон. Скорее всего, они использовали запись, чтобы шантажировать ее. Я с тобой не спорю на этот счет. Сидней знала, что у них есть эта запись, им пришлось прокрутить ее, чтобы она поняла — они не шутят. Как ты думаешь, она могла забыть такую улику? Это неопровержимая улика, способная упрятать ее в тюрьму на ста лет. Вот что я скажу Она или кто-то другой в подобной ситуации перевернул бы этот лимузин вверх дном, чтобы достать запись. Нет, они позволяют ей уйти лишь по одной причине.

— Чтобы подумали, что она совершила эти убийства. — Джексон не спеша поставил чашку кофе.

— И возможно, чтобы направить нас по ложному следу.

— Вот почему ты велел провести тест на осадки.

Соер кивнул.

— Мне нужно было убедиться, не стрелял ли один из убитых. Понимаешь, в машине могла произойти борьба. На первый взгляд все выстрелы привели к мгновенной смерти, но кто может утверждать, что случилось именно так? Нельзя исключить, что один из них убил двоих и затем покончил с собой. Испугался того, что натворил и решил пустить себе пулю в лоб. Затем затравленная Сидней хватает пистолет и бросает его в сточную канаву. Но этого не было. Никто из покойников не стрелял из того пистолета.

Оба долго сидели, не произнося ни слова. Соер встрепенулся.

— Рэй, я раскрою тебе еще один секрет. Я распутаю это дело, даже если мне придется еще двадцать пять лет ходить по опасной черте. И когда наступит этот день, ты обнаружишь нечто особенно поучительное.

— Например?

— Сидней Арчер знает о том, что происходит, не больше нас Она потеряла мужа, работу, перед пей маячит реальная угроза быть осужденной на всю оставшуюся жизнь за убийство и дюжину других тяжких преступлений. Сейчас она обезумела и бегством спасает свою жизнь, не зная, кому доверять. На самом деле, если бегло посмотреть на обстоятельства этого дела, то можно прийти лишь к одному выводу.

— Какому?

— Сидней невиновна.

— Ты действительно так думаешь?

— Нет. Я знаю это. Жаль, что я не знаю еще кое-чего.

— Чего именно?

Соер погасил сигарету, выпустив последний клуб дыма.

— Кто на самом деле убил тех троих. — Говоря это, он думал уже о другом. — Сидней Арчер может знать. Но где она, черт возьми?

Когда оба встали, собираясь уходить, Джексон положил руку Соеру на плечо.

— Послушай, Ли, как бы там ни было, мне все равно, как долго придется искать этих хороших или плохих ребят. Я буду рядом с тобой, какого бы времени это ни потребовало.

Вооружившись биноклем, Сидней осмотрела улицу перед домом родителей, затем проверила часы. Быстро наступали сумерки. Она недоуменно покачала головой. Неужели «Федеральный экспресс» задержал доставку из-за непогоды? Снегопады в прибрежном Мэне обычно бывали сильными, и из-за близости штата к океану кругом было слякотно. Когда подмораживало, ездить на автомобиле становилось опасно. Где же родители? Беда в том, что, пока они находились в пути, она никак не могла с ними связаться. Сидней поспешила к «Ленд Роверу», набрала номер по сотовому телефону и узнала справочную «Федерального экспресса». Она назвала оператору имена и адреса отправителя и получателя пакета. Сидней слышала, как застучали клавиши компьютера. Потом оператор дал ей поразительный ответ: такого пакета нет.

— Вы хотите сказать, что пакет у вас не зарегистрирован?

— Нет, мадам, я хочу сказать, что по нашим записям к нам он не поступал.

— Это невозможно. Вы должны были его получить. Наверно, произошла какая-то ошибка. Пожалуйста, проверьте еще раз.

Сидней снова с нетерпением прислушалась к стуку клавишей. Ответ был тот же.

— Мадам, может быть, вам спросить у отправителя, действительно ли он послал пакет.

Сидней повесила трубку, нашла в сумочке номер Фишера, вернулась к «Ленд Роверу» и набрала его. Маловероятно, что Фишер дома, он, несомненно, последовал совету Сидней, но наверняка проверяет автоответчик. Ее руки дрожали. А что если Джеффу не удалось послать пакет? Она снова вспомнила лимузин и нацеленный на нее пистолет. Брофи и Голдман. Выстрелы в голову. Пришел конец. На мгновение ее охватило отчаяние, она опустила голову на руль, затем взяла трубку и набрала номер.