Сидней вытерла глаза и положила чек обратно в конверт. На несколько минут воцарилась тишина. В камине потрескивал огонь. Наконец, Соер посмотрел на часы и поставил чашку с сидром.

— Уже поздно. У вас, наверно, много дел. А мне надо возвращаться на работу.

Соер поднялся.

— Разве вы никогда не отдыхаете?

— Нет, когда могу обойтись без отдыха. К тому же чем мне еще заниматься?

Она тоже встала и, прежде чем он успел попрощаться, обвила руками его могучие плечи и прижалась к нему.

— Спасибо.

Он едва расслышал ее слова, в этом не было необходимости. Тело Сидней излучало такое же тепло, как и огонь в камине. Он обнял ее, и несколько минут оба стояли так перед мерцающим камином, держа в объятиях друг друга. Все громче слышалось пение людей на улице.

Когда они, наконец, отпустили друг друга, Соер нежно взял ее за руку.

— Я всегда буду рядом с вами, Сидней. Всегда.

— Я знаю, — ответила она шепотом.

Когда он пошел к двери, Сидней сказала:

— Этот ваш Друг, Ли... можете сказать ему, что еще не поздно.

Проезжая по улице, Соер на темном небе увидел полную луну. Он тихо напевал рождественскую песенку собственного сочинения. Он не вернется на работу. Он некоторое время побудет с Рэем Джексоном, поиграет с его детьми, может быть, выпьет немного коктейля со своим партнером и его женой. Завтра он с опозданием пойдет покупать подарки. Вытащит старый пластиковый мешок и преподнесет своим детям сюрприз. Черт подери, это же Рождество. Он отстегнул значок агента ФБР и вытащил пистолет из кобуры. Положил их рядом с собой на сиденье. Пока «Седан» ехал вдоль дороги, он устало улыбнулся. Следующее дело может немного подождать.

Самолет «Маринер Л-500», описанный на страницах этой книги, является плодом воображения, хотя ряд общих технических характеристик позаимствован из области коммерческой авиации. Узнав это, некоторые любители авиации могут тут же сказать, что взрыв на рейсе 3223 — чистая фантазия. Работая над этой книгой, я не ставил перед собой цель написать руководство для ненормальных людей.

Что же касается Федерального резервного фонда, то признаюсь — меня, как романиста, неотразимо влекла мысль о существовании горстки людей, встречающихся в обстановке полной секретности и в значительной степени почти бесконтрольно управляющих судьбой экономики страны. По правде говоря, я, скорее всего, преуменьшил роль той железной хватки, при помощи которой фонд держит в своих руках наши жизни. Все-таки, если говорить честно, то фонд в течение многих лет мастерски проводил экономику страны через довольно опасные рифы. Работа в этом учреждении нелегка и отнюдь не относится к сфере точных наук. Хотя результаты деятельности фонда могут болезненно ударить по карману многих, можно с уверенностью сказать, что им руководят интересы блага всей страны. Однако концентрация огромной власти в руках столь ограниченного круга людей не исключает соблазна сорвать огромные прибыли. Тем более соблазна написать об этом!

Что же касается затронутых в «Тотальном контроле» новшеств компьютерной технологии, то все они, если исходить из моих исследовательских способностей, совершенно правдоподобны, а может быть, уже нашли полномасштабное применение или даже начали устаревать. Но в это трудно поверить. Многочисленные достоинства компьютерной технологии, несомненно, важны. Однако благо даже в таких огромных масштабах неизбежно имеет и отрицательную сторону. По мере того, как компьютеры все больше вливаются во всемирную сеть, пропорционально увеличивается риск, что какой-то человек в один прекрасный день может взять под «тотальный контроль» важные стороны нашей жизни. Недаром же Соер в романе задал вопрос: «А что если им окажется плохой парень?»

Дэвид Балдаччи

Вашингтон, округ Колумбия

Январь 1997 года