Машина, не покидая центра, въехала в район вилл. Нет, не вилл. Куда больше здесь подходило «дворцы». Мне на ум почему-то опять пришел Ленинград. Ведь местные шейхи – это же, как в нашей России, – знатные дворянские роды. Вот у нас, в Питере, все эти нынешние Дома Культуры, пионеров, журналистов, писателей и прочих – бывшие особняки. А в Рязани у каждого семейства – совсем не бывший особняк, «обыкновенный» дворец. Вокруг дворцов – высоченные каменные стены, небольшие парки. Но последние этажи с орнаментами (никаких статуй, ислам!) видны даже из-за стен. Это хорошо, что этажей много. Убегать будет легко, главное – ворваться.
Шофер остановился у одного из дворцов, мои спутники вылезли, огляделись и направились к воротам.
– К младшему господину Бахтияру из военного министерства, – заявил один из нас, предъявляя документы.
Разумеется, я не понимал каждое слово, русский язык был искажен здесь достаточно сильно. Но я не нуждался в понимании, мы все обсудили заранее, основные варианты поведения просчитали.
– Кто к Бахтияру? – грозно уточнил охранник, поглядывая на нас, бездокументных. Пришлось и нам полезть за своими фальшивыми удостоверениями. Сошло, пропустили.
Пока мы не видели ни одного охранника, кроме стоящего на воротах. Обитатели дворца жили своей обычной жизнью. Слуги мыли автомобили, дети швыряли мяч в круглый деревянный щит… Все тихо и спокойно.
Дворецкий выслушал просьбу немедленно провести нас к Бахтияру и невозмутимо ответил: – Господин Бахтияр сегодня не принимает. – У нас дело государственной важности! – Не имеет значения.
– Вы что, хотите, чтобы… (неизвестно кто) рассердился на господина Бахтияра?
Дворецкий задумался, потом вышел и стал перекрикиваться с кем-то наверху. Вернулся он несколько обескураженный.
– Мне сказали, что Бахтияра нет. Около часа назад он покинул дом. Тоже по государственным делам. Проверьте, может быть, он у вас в министерстве?
– Не верю! – свирепо крикнул наш «старший». – Бахтияр дома, и если он так глупо себя ведет, я могу арестовать его. Вот фирман!
При виде фирмана, кожаной, с золотым и серебряным тиснением пластинки, дворецкий побледнел и громко позвал кого-то для выяснения.
Когда «кто-то» зашел в комнату, я сразу понял, с кем мы имеем дело. Это не мог быть никто другой, как местный «шеф безопасности». Почти двухметровый, бородатый аж до самых глаз, расслабленный и напружиненный одновременно. (Как одновременно? А черт его знает! Но именно такой.) На бедрах у него болталось по пистолету, а на поясе – кинжал в тридцать сантиметров длиной.
Наш «начальник» не снижая оборотов налетел на «шефа безопасности». Разговор шел очень быстро, я ухватывал лишь главное.
– У нас есть фирман, мы даже можем применить силу. До каких пор род Мустафаевых будет считать себя самым главным в государстве?
– Бахтияр выполняет особое задание тайной службы и не подчиняется никому, кроме их визиря.
– Тайная служба и военное министерство должны работать вместе, а не враждовать. И т. д. и т. п.
В конце «наш» сказал, что он удивлен нежеланием Бахтияра встретиться. Ведь никто не собирался его арестовывать, речь шла об обычной работе. Но если Мустафаевым нужен конфликт… Можно вызвать отделение солдат…
«Шеф» ухмыльнулся. Отделения будет мало. Да и Мустафаевы тоже могут кое-кого вызвать. Если братья Бахтияра приведут своих людей… Они ведь тоже служат в армии. Но лично он, «шеф», клянется своей бородой, что Бахтияр ушел час назад. – Мы знаем, что он не выходил из дома, – нахально соврал «наш». – Да, – согласился «шеф». – Но у тайной службы есть свои методы.
«Ушел в другой вариант, – подумал я, – по закону подлости. Не вчера и не позавчера, а за час до моего прихода!» Мои спутники оглянулись на меня. Все это выглядело так, словно именно я был настоящим командиром. Но я не мог ничего сказать! Хотя, и говорить особенно нечего.
Зачем мне был нужен Бахтияр? Через него я надеялся найти след, ведущий к моему варианту. Нет Бахтияра – нет следа. Все эти игры с бомбами будут проходить без моего участия. Нет Бахтияра… Стоп! Это когда-то уже было. Когда убили моего соседа, старичка Атланта. Я долго рылся в его бумагах и кое-что нашел там. Но как сказать по-рязански «бумаги»? «Кабинет Бахтияра»?
Размышления длились секунды. Я сделал властный жест рукой. В этом мире не знали памятников Ленину, поэтому и не могли обвинить меня в плагиате. Моя правая рука показала вверх и вперед, то ли на второй этаж, то ли в светлое будущее. В дополнение, я сделал шаг вперед, на «шефа».
– Мы должны лично убедиться, что Бахтияра нет дома, – «наш» очень верно истолковал мою пантомиму.
– Вы что не верите моей клятве? И с каких пор наша армия подчиняется гяурам? – наконец-то вычислили мое гяурское происхождение.
В ответ «шеф» получил пулю в лоб. Ави выстрелил из-за моей спины. Охраннику не помогли ни пистолеты, ни кинжал, ни огромный рост. Страшно. Никогда еще я не видел смерть с такого близкого расстояния: дыра во лбу – все, нет человека. А ведь был уверен, что проживет долго.
Один из разведчиков уже держал за шиворот перепуганного дворецкого. Они двинулись вперед. – Бумаги, – сказал я. – Мне надо посмотреть бумаги Бахтияра. – Где живет Бахтияр? Веди! – крикнули дворецкому. – Но меня… Его нет… – Веди!
Шум выстрела привлек несколько человек, шарахнувшихся в стороны от вида нашей компании. Прозвучал еще один выстрел, это Ави увидел вооруженного мужчину и убил его.
– Веди быстро! – скомандовал разведчик, успевший снять с пояса охранника его мачете.
Дворецкий перешел на трусцу. Я вытащил пистолет. Вокруг широкой лестницы, по которой мы поднимались, было слишком много неконтролируемого пространства. Выстрелить могли сверху, снизу, из-за тысячи колонн и углов. С широкой лестницы мы завернули на узкую. Потом – в длинный коридор.
– Вот. И вот. И там… – выдавливал из себя дворецкий. – Спальня, кабинет, а тут он с женами.
Сзади выстрелили. Еще раз. Наши ответили. Я открыл дверь в спальню. Ави возился с дверью кабинета. Потом стал стрелять в замок.
Я вбежал в спальню. Одежда, тряпки, полотенца, кровати, зеркала, ни одной бумажки. Подушку на пол, перины, одеяла… Я распахнул несколько шкафчиков. Не то!
– Эй! – послышался окрик из коридора. Ави кончил стрелять в дверь, зато теперь стреляли все и во всех. Пули ощутимо ударялись в стены.
Дверь кабинета была напротив и немного наискосок от двери в спальню. Как можно более элегантно я постарался нырнуть из одной в другую. Кто-то пытался подстрелить меня «в лет».
Приземлился я на одного из «хазар» лежащего на полу головой к дверям. Дуло его короткого автомата поначалу дернулось, чтобы встретить меня очередью. Уфф! Вовремя он сообразил.
– Смотри, ищи! – крикнул Ави, лихорадочно раскладывая на полу гранаты. – Чем быстрее найдешь, тем легче потом остаться в живых.
Книги, книги, книги… Все написаны затейливой арабской вязью. Как такое можно читать? Ч-черт!. Я сбросил на пол несколько книг с полок. Непонятно зачем. На полках среди книг ничего быть не могло. Я повернулся к столу, подошел (скорее, прыгнул). В коридоре стреляли. – Кончил? Нашел? – крикнул Ави. Вот зараза! Я еще и не начал.
Методично (или судорожно?) я принялся швырять на пол все, что не понимал. Несколько исписанных от руки листков я сунул в карман. Израильтяне прочитают. На пол, на пол, на пол… Поверхность стала абсолютно чистой. – Сейчас прибудет полиция, – крикнул кто-то из наших. – Надо уходить.
Я перешел к ящикам от тумбочки. Первый – не то, второй – не то. Третий – какие-то фотографии. Девушка, парни. Я сунул в карман. Там же – лист из газеты. Русский шрифт! Кириллица, родимая!
Еще два ящика я вывернул на пол, но не увидел там ничего. Подскочил Ави, профессиональным взглядом выбрал что-то для себя, схватил. Я глубже упрятал свою добычу в карман. Пора было сматываться. – Мне нужна лестница, – сказал я, – и чтобы вокруг не стреляли.
Большей глупости придумать было нельзя. Ну, со мной-то все ясно, мне к глупостям не привыкать. Но мои спутники, опытные, лихие люди, как они пошли на эту авантюру? Оказаться в столице чужого далекого государства, перебить массу народу, а потом инфантильный идиот, вроде меня, скажет: «Извините, я не могу вас вывести. Стрельба мешает мне сосредоточиться.» Ави не разделял мои опасения. Он деловито раздал гранаты и проинструктировал:
