– В крови должны были отпечататься какие-то следы, – сказал я.

– Да. Их было как минимум двое. Есть следы от женских туфель, плюс большие мужские. И вот это.

Ян сдвинул два волосяных колечка одно к другому и поднес руку к свече.

– По-моему, один к одному, – сказал Ян. – Посмотри.

Волосы и в самом деле были очень похожи. Тот же оттенок, та же толщина, та же фактура…

– Похоже, – признал я. – Но все же давай сделаем еще одна проверочку. Вроде контрольного выстрела. Чтобы не переводить ни в чем не винных красивых девушек.

– Как хочешь, – мрачно отозвался Ян.

Из коридора, чуть не затерявшись в музыке, донесся скрип ступенек. Появилась Ирма. Встала в дверях, подозрительно посмотрел на нас:

– Ну что, полетели, кровопийцы? Отпоились кофем?

– Почти, – сказал я. – А ты собралась? Ничего не забыла? Перстни с ядом, стилеты под рукавами, баллончики с чесночной эссенцией?

Ирма фыркнула.

– Чтобы потом не пришлось возвращаться, – сказал я. – Точно ничего не забыла? Носик припудрить? Любимой бабушке-ведьме позвонить, чтобы не волновалась?

Кажется, Ирма чуть вздрогнула. Но тут же улыбнулась.

– Да, да! И бабушке, и носик, и стилеты, – отмахнулась она. – Поехали! Мне уже не терпится узнать, что же это пан нетопырь придумал. Такое, что я буду вспоминать до конца жизни?..

– Помнить… – едва слышно поправил ее Ян.

И схлопотал от меня локтем в бок. Но Ирма, кажется, все равно его не услышала.

– Мы трое-то на один мотоцикл влезем?

– Вы в серединке, сударыня, – сказал Ян.

Ирма подошла к окну и выглянула. Где-то там, в темноте, перед крыльцом должен был стоять мотоцикл Яна.

– Какой-то сонный у тебя вид, – прошептал я на ухо Яну.

– Да? – Ян скептически приподнял бровь.

Вообще-то он мог прекрасно обходился без сна и куда больше, чем двух суток. Но я об этом прекрасно знал. И он знал, что я это знаю. Поэтому я просто прошептал:

– Не да, а так точно.

– Ну пошли, что ли? – Ирма отвернулась от окна. – Надеюсь, вы меня не задавите, если я в серединке буду.

– Не задавим, – сказал я. – Мы не на мотоцикле, мы пешком пойдем.

Ирма моргнула.

– Но…

Она хотела еще что-то сказать, даже рот приоткрыла, – но так ничего и не сказала.

– Если напрямую через кладбище, здесь до дороги версты три от силы, сказал я. – А там, на шоссе, попутку поймаем, или маршрутку какую-нибудь. Там как раз остановка должна быть, возле входа на кладбище.

Ирма нахмурилась.

Я посмотрел на Яна. Секунду Ян, кажется, не понимал, чего я от него хочу. Потом потер глаза и помотал головой, словно прогонял сон. Вид у него стал и вправду осоловелый.

Но Ирме до этого не было дела. Зрачки у Ирмы быстро-быстро дрожали, словно она что-то судорожно соображала.

– Ян, ты точно не заснешь на ходу? – сказал я. – Может, еще чашечку кофе? Ирма, как тебе эта сонная тетеря?

Ирма посмотрела на нас – и вдруг улыбнулась.

– Что? – спросил я.

– Да так… – Ирма улыбнулась еще шире, потом посмотрела на Яна. – Да, чашечка кофе ему не помешала бы. А лучше две. А то ведь точно на ходу заснет. И я с вами буду – как сонная тля промеж двух снулых мух. Идите отпаивайтесь кокфием, пан нетопырь.

– Тогда уж и бутерброд не помешает, – сказал я, придирчиво рассматривая Яна.

Ирма помахала перед собой ладошкой, словно веером.

– Душно тут. Вы тогда выпейте еще кофейку, а я пойду на улицу, подышу свежим воздухом.

– Иди, подыши, – согласился я.

Вытолкнул Яна с дивана и развернул в сторону кухни. Ян, зевая, послушно поплелся. Ирма смотрела на него, пока он не вышел в кухню. Пошла из комнаты, но на пороге замялась:

– Вы долго?

– Да куда спешить… – сказал я. – Я тогда пока почту гляну, уже неделю не смотрел… Иди, гуляй, дыши свежим воздухом, только далеко не уходи. А минут через тридцать подходи к задней стороне дома. Оттуда и отправимся.

– Угу… – Ирма кивнула, но дальше так и не двинулась. – А по кладбищу нам долго идти?

– Да нет, минут тридцать…

Я перебрался на другой диванчик, к столу с ноутбуком, стараясь не смотреть на Ирму. Краем глаза я видел, как она еще раз внимательно взглянула на меня. Убедились, что я в самом деле открываю ноутбук. Потом выскользнула в коридор.

Пару минут я честно смотрел почту, потом отложил ноутбук. Из кухни выглянул Ян. Совершенно не сонный, ясное дело. Скорее, хмурый.

– Зачем задняя сторона дома? – спросил он. – Там же пустые комнаты, даже окна на стеклопакеты не поменяли. Они все старые, скрипят ужасно…

Ян осекся под моим взглядом.

Я взялся за край фрамуги, нажал на него, чтобы окно прижалось к петлям и не царапалось о раму – сейчас малейший скрип мог все испортить, – и чуть приоткрыл фрамугу.

Снаружи хлынул шум ветра и шорох листьев, усыпавших все вокруг дома. Где-то далеко, как призрак, прокричала какая-то птица. Потом внизу, совсем близко, прямо под нами, скрипнула кожа.

– Привет, – донесся приглушенный голос.

Если бы я не знал, что там должна быть Ирма, я бы едва ли узнал этот голос. То ли из-за ветра, то ли еще почему, но голос казался гораздо ниже. Грудной, почти с хрипотцой.

– Да, я еще в доме. Рядом.

Ирма помолчала. Едва-едва доносился еще один голос – из трубки мобильного. Но что он говорил, я разобрать не мог, как ни старался.

– Все в порядке, второй тоже здесь, – сказала Ирма. – Вернулся. Похоже, просто проверял, что мы сделали с тем придурком… Нет, эти не такие, как тот придурок, на этот раз никакой ошибки… Да, я уверена!

Снова пауза, и только едва слышные, как звон комара на другом конце комнаты, обрывки голоса из трубки.

– Да, все сделала… Конечно, купились! Беленький, тот, что уезжал, так он на меня вообще запал… Нет, куда повезут, не знаю. Но похоже, что… Да, именно… Через полчаса. Пойдем через кладбище. У дороги будем где-то через час. Ты успеешь?.. Хорошо, только не опаздывай. Это точно они. И если что-то пойдет не так, одна я ничего не смогу сделать. Даже убежать от них не получится…

Очень осторожно я прикрыл фрамугу, пока она не уперлась в раму. Закрывать окно совсем я не рискнул. Да и не нужно это. То, что окно не закрыто до конца, снизу не различить.

Стараясь не скрипеть полом, мы вышли из комнаты, плотно закрыли дверь.

– Какой мерзкий голос, однако, – задумчиво сказал Ян. – Не думал, что у златовласых девушек, да еще таких хорошеньких, может быть такой мерзкий голос.

– А мне понравился…

Я посмотрел на часы. Через час, значит… Нет, все должно быть кончено не через час, а минут через сорок пять. Не позднее.

– Как прокатился? Все успел сделать?

– Да.

– Про пакеты не забыл?

– Не забыл.

– Тогда пошли, – сказал я.

Вот теперь началась настоящая игра.

На улице моросило, тучи окончательно заволокли небо, стало совсем темно. Сквозь пелену облаков едва угадывалась половинка луны – и все. Не город, фонарей нет. Ночь – так ночь. Без света.

– Кстати, – Ян коснулся моей руки, останавливая. Тихо спросил: Ничего подозрительного не было, пока я ездил? Как-то слишком тихо. Ни «Рамштайн», ни «Ленинграда», ни пьяных орочьих возгласов…

Я вздохнул.

– Это не замок вампиров, это какой-то рассадник параноиков… Ты не родственник Звездочету?

Ян пожал плечами:

– Просто не хотелось бы, чтобы нас прервали в самый пикантный момент.

– Не прервут. Два снаряда в одну воронку не падают. Пошли, параноик.

Мы обошли дом. Ирма сидела на высокой каменной опалубке фундамента.

Обернулась на шум шагов, нахмурилась. Глянула на часики и нахмурилась еще сильнее.

– Быстро вы…

– А зачем время терять? Даже вампиры не живут вечно, – сказал Ян.

От дома через все старое кладбище шла мощеная дорожка, до забора из прутьев, которым новодел отгородили от старого кладбища. Впрочем, там, где кончалась дорожка, пару прутьев вытащили, и еще два погнули. Не калитка, но забор перелезать не нужно.

Лишь бы дойти. Старые деревья между могилами забирали остатки света. Мы шли почти в полной темноте, а Ирма еще и норовила идти помедленней.