— Пусть эта леди Крыска его и носит! Да на него без слёз невозможно смотреть! — не отступала я, ласково поглаживая скромное голубое платье из атласа с флёрдоранжем по лифу, которое тут же забраковала матушка Рихарда.

— Правильно! Пусть смотрят и рыдают от зависти! Ты должна поразить…

— Ага, и в оба глаза!

— … это общество снобов и лицемеров! Ты, — моё лицо обхватили прохладные руки графини, — ты — будущая герцогиня! Весь высший свет будет пресмыкаться у твоих ног!

— Ещё бы, пытаясь в слепую уползти, куда подальше!

Я, конечно, преувеличивала, но не намного!

Все эпитеты, которыми меня награждали мои новые 'друзья', так или иначе, начинались с 'блистательная', 'сияющая', 'ослепительная' и прочих осветительно — травмирующих комплиментов. Одно в этом платье, помимо белого цвета, радовало меня — весьма откровенный лиф, обнажавший верхнюю часть груди. Плечи, к слову сказать, тоже были открыты. Всё это неимоверно выводило из себя герцога. Но с матерью он спорить не решался, особенно после её рыданий и причитаний, что вскоре она обретёт дочь и она не позволит выглядеть ей как оборванка.

Рихард поступил более хитро:

— Любимая, я хочу преподнести тебе подарок… Первый, но не последний. Повернись.

Что я послушно и сделала, чтобы в тот же миг ощутить на своей шее прохладу драгоценных камней. Невероятное по своей красоте ожерелье из голубых топазов и бриллиантов скрыло часть моей обнаженной кожи. Во всяком случае, я так думала.

Позже, у меня не раз поинтересовались, что это за дивный газовый шарфик с россыпью камней укрывает мои плечи и грудь.

В общем, от мужских глаз Рихард меня обезопасил, но не от дамских — завистливых и алчных. Вот и сейчас, ожидая самого волнительного момента в моей жизни — объявления о помолвке, я чувствовала, что как минимум половина леди, собравшихся в зале Орхидей, желают мне смерти. И не все они делают это непроизвольно.

Наконец, я услышала звуки вальса! Рихард повел меня в танце, даря мне счастье и гармонию. Да, танцуя вместе, мы были едины как никогда. Не нужно слов, лишних движений или даже взглядов, достаточно только одного — музыки, чтобы выразить все свои чувства.

С самого начала торжества герцог не отходил от меня, оберегая и наставляя. Мягко и не торопясь он подсказывал мне, как и кого стоит приветствовать, с кем можно держаться свободно, а кого не стоит подпускать слишком близко. Я чувствовала себя маленьким корабликом, который входит в незнакомую гавань. С одной только разницей — я была дебютанткой, а гавань — высшим светом Прайоры и гостями из соседних королевств, съехавшимися на бал по личному приглашению герцога Даремского.

— Ты действительно могущественен! И… влиятелен! — шепнула я Рихарду в перерыве между приветствием очередного графа с супругой и посла какой‑то неизвестной мне страны. — Надеюсь, короля я здесь не встречу?!

— М — м-м, не уверен, но если ты уточнишь, какого королевства…

— Прекрати! Не смешно! Совсем! — вздрогнула я, не веря собственным ушам.

— Успокойся, дорогая! Возможно, принцы и принцессы, но не монархи! Я посчитал, что для официального представления тебя королю Прайоры мы отправимся в столицу… осенью, быть может! Или весной!

Гора с плеч! По мне, так лучше вообще с ними не встречаться, с этой верхушкой королевской семьи. Но, как сказала мне утром леди Лайнвуд, в будущем мне придётся делать многое из того, что мне будет не по нраву, но положение герцогини обяжет.

Рихард, ну, почему тебе обязательно надо было быть аристократом?! Ладно, но хоть бы бароном, я бы это как‑то пережила… без лишних эмоций…

Позже мне пришлось отпустить его.

— Ты меня простишь?! Политика, куда без неё! — поцеловав мою ладонь, прошептал герцог, мыслями уже явно бывший с группой напыщенных индюков, что‑то так бурно обсуждавших в десятке метров от нас.

— Конечно! Иди, я понимаю…

— Леди Лайнвуд, передаю её под вашу опеку! — вот так я и осталась подпирать стену в обществе леди Орнеллы, которой пришлось прервать свою беседу с двумя миловидными дамами, чтобы кивнуть своему сыну.

Спустя полчаса обсуждения нарядов и спутников собравшихся здесь дам, я откровенно заскучала.

— Да — да, это, конечно же, леди Фейрфакс, бедняжка! Только у неё такой пышный муж и напыщенный зад! Или наоборот?!

— О, дорогая леди Карлтон, не всё ли равно! — присоединилась к разговору дама в атласном зелёном платье. — Вот леди Сизар действительно не повезло! Позавчера лорд Тартни с друзьями охотился на зайца. Он оставил после себя жену, трех сыновей и… зайца.

— Простите, леди Нелми, а… причем здесь леди Сизар?! — удивилась я, мельком уловив суть разговора.

Дамы переглянулись и покраснели, потому графине пришлось открыть мне секрет:

— Леди Сизар была очень дружна с лордом Тартни! Очень! — и леди Лайнвуд постукала веером по губам.

— Ам… — давай, милая, скажи хоть что‑нибудь. — Баронесса, какой удивительный у вас наряд!

— Вы заметили, миледи?! Потрогайте, это чистый леерский шелк! — пришлось погладить рукав платья.

— Какое великолепие! И все это дает какой‑то невзрачный, серый червяк!

— Прошу вас, леди Кьяра, барон всё‑таки мой муж! — ахнула дама.

Так, Кьяруся, лучше тебе помолчать! Как же неловко получилось.

— Мне очень жаль… — но меня прервал совершенно неуместный женский смех, чего уж я точно не ожидала от приятельниц леди Лайнвуд.

— Не переживайте, дорогая! Вы очень точно описали лорда Карлтона, не так ли Эдит?! — леди Нелми подмигнула баронессе.

— Да — а-а, удивительное совпадение!

— О, боги, это же… принцесса Тиролла! Прошу нас извинить! — и две дамы поспешили нас покинуть.

— Милая, улыбнись! Это твой день, не будь такой мрачной! — графиня была полна оптимизма и праздничного задора. Я же от чего‑то ожидала самого худшего.

И это худшее пришло… в лице младшего сына леди Лайнвуд.

Нет, я, безусловно, знала о том, что Аарон появится на балу, но надеялась, что наша встреча произойдёт несколько позже… лет так на тридцать, желательно. Вырвавшийся нервный смешок при виде приближающейся мужской фигуры не остался не замеченным графиней:

— Кьяра, если ты не желаешь с ним встречаться, я могу тебе помочь… Я знаю, как это тяжело. Поверь, в своё время я прошла через многое, включая такие вот неловкие моменты!

— Спасибо, леди Орнелла, я справлюсь… — да — да, графиня позволила мне называть себя по имени, после того, как я всё‑таки согласилась с её выбором платья.

— Матушка, рад тебя видеть! Не знал, что ты тоже приглашена! — лорд Шейн галантно поцеловал матери руку и только после этого открыто посмотрел на меня. Уж лучше бы он этого не делал! — Леди Кьяра, вы… ослепительны!

Вот тут я и застонала, словно у меня зубы прихватили, все и сразу.

— Вам дурно, леди Кьяра?! — боги, этот холодно — вежливый Аарон добьёт меня и Рихарду придётся воскрешать меня, чтобы всем представить свою невесту.

— Нет — нет! Я… очень рада видеть вас, лорд Шейн… снова! — а что я могла сказать?! Прости меня, я не удержалась и влюбилась в твоего старшего брата, напрасно обнадёжив тебя?! Или нет! Вот это звучало бы круче — Аарон, у меня есть дар! Я ментал, и еще… ты можешь так громко не думать, какая я прекрасная и как сильно ты меня любишь?! Ы — ы-ы — ы-ы! Заберите меня отсюда, ну, хоть кто‑нибудь!

— Как и я… как и я… — гипнотизируя меня своими невозможно красивыми глазами, шептал граф Лайнвуд, целуя мою руку. — О — о-о, я вижу, что вы теперь носите перчатки! Неожиданно!

— Аарон, дорогой, может тебе стоит… поискать Рихарда?! — попытка не пытка, графиня, но вам не удалось скрыть мою неловкость от слов вашего сына.

— А может быть лучше это сделать вам, матушка?!

— Это грубо, Аарон Дэсмонд Шейн, и я буду ждать от тебя извинений! — возмутилась леди Лайнвуд, резко свернув веер.

— Конечно, миледи! Но… позже… — прошептал граф вслед покидавшей нас графини.

Вот так мы остались наедине в переполненном гостями зале.