Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Не устали? Леонардо видели? Микеланджело видели? Рембрандта? Гейнсборо с Тёрнером (последнего лучше смотреть в галерее Тейта, неподалёку отсюда, на набережной Темзы)? Ренуара? Тогда давайте выйдем на улицу и пробежимся под дождём, который снова зарядил, налево, за угол, где спрятался почти незаметный вход в Портретную галерею.

Кажется, я где-то уже упоминал, что в любое путешествие стоит ехать уже подготовленным. Хотя бы в общих чертах. Так вот, в Портретную галерею разумно идти либо тогда, когда вы прекрасно знаете историю Великобритании, либо с целью ею проникнуться, чтобы узнать потом. Потому что посвящена она исключительно портретам тех англичан, которые снискали национальную или международную славу. Забегая вперёд скажу, что одну из её «дочерних» галерей мы с вами посетим в Эдинбурге, но там она будет сосредоточена вокруг шотландцев. Думаю, это вполне логично.

Не падайте в обморок, когда, открыв план, увидите, что, в отличие от одноэтажной Национальной галереи, здесь вас ожидают шесть этажей. Фактически осмотра заслуживают три, причём довольно компактных. В помощь вам длинный эскалатор, на котором вы можете с комфортом подняться сперва на два пролёта, а потом чинно обходить залы и спускаться по лестнице вниз, обратно.

Портреты полезны тем, что перед ними хорошо думается. Глядя в хитрые глаза знаменитого портрета Шекспира можно задать ему вопрос:

– Ты был или не был?13

Монархи и писатели, учёные и поэты, общественные деятели и артисты, спортсмены и музыканты – неторопливо гуляя по этажам галереи, вы найдёте их всех. Узнаете ли? Это зависит исключительно от вашей эрудиции. Замечу, что английские знаменитости представлены тут не только в живописных полотнах, но также в бюстах и фотографиях.

Сверившись с часами (а был уже второй час) и, представив, сколько нам еще предстоит пройти, увидеть и сделать, не исключая привала на обед, мы решили, что вполне прониклись искусством, и поспешили к выходу.

Глава 8

От Уайт-Холла до Вестминстерского аббатства под дождём

Когда мы вышли на улицу, дождь то накрапывал, то заряжал в полную силу. Большой китайский зонт, купленный на вокзале в Киото, я оставил в Москве, но и того складного, что был при нас, плюс широкополые брезентовые шляпы и непродуваемая куртка, вполне хватало, чтобы мои камеры чувствовали себя защищёнными.

Вернувшись на Трафальгарскую площадь и радуясь, что успели запечатлеть её утром, мы решительно двинулись по Белому Залу в направлении Парламента.

«Белым залом» (Whitehall) раньше назывался стоявший здесь огромный дворец, превосходивший размерами и Ватикан, и Версаль. Комнат в нем было 1 500, и жили в них английские монархи с 1530 по 1698 год, когда дворец постигла участь большей части тогдашнего Лондона – он сгорел в Великом пожаре.

Теперь Уайт-Холл – это километровой длины проспект, по обеим сторонам которого находятся многочисленные правительственные здания. Фактически, сказать сегодня «Уайт-Холл» про Англию то же самое, что сказать «Кремль» про РФ: «Уайт-Холл решил», «Кремль постановил» и т. п.

Движение здесь двустороннее, однако середину проезжей части занимают два здоровенных каменных пенька-памятника. Первым по нашему ходу был чёрный, поставленный на попа кирпич, при внимательном взгляде на который создавалось впечатление, что это символ женской бани после взрыва водородной бомбы. Потому что никаких женщин не было, зато вокруг всего камня словно висела пустая женская одежда. Надпись золотом тоже не давала усомниться: THE WOMEN OF WORLD WAR II (женщины второй мировой). Таким вот интересным образом скульптор Миллс выразил своё к ним отношение. В 2005 году королева его открыла не без помощи баронессы Бутройд, которая в целях сбора средств на строительство лично приняла участие в английской телевизионной игре «Кто хочет стать миллионером».

За памятником женской бане стоит уже более изящный кирпич грязно-белого цвета и носящий гордое название Кенотаф. «Кенотафом» как вы, должно быть, знаете, называется символическая могила, не содержащая тела умершего. Кенотаф на Уайт-Холл открылся в 1920 в честь англичан, павших в первую мировую. Теперь ежегодно, в Поминальное воскресенье, ближайшее к 11 ноября (когда в 1918 было заключено перемирие), здесь проходят военные парады. Интересно, что эту дату, вместе с Англией, отмечают в Новой Зеландии, Франции, Бельгии и Сербии.

Дойдя под зонтиком до того места, где Уайт-Холл незаметно переходит в Парламент-стрит, мы притормозили перед решёткой ворот справа, тщательно охраняемой нарядом мокрой полиции в ярко-зелёных безрукавках дорожных рабочих. Да решёткой начиналась знаменитая Даунинг-стрит, проход на которую простым смертным закрыт. Потому что там, по адресу Даунинг-стрит 10, находится резиденция нынешнего первого лица британского правительства – 1-го Лорда Казначейства. Эту должность мы лучше знаем под названием «премьер-министр». Также мало знаем мы о том, что в соседнем доме под номером 11 квартирует отведённый ему срок 2-й Лорд Казначейства, иначе говоря, «канцлер казначейства», а совсем по-простому – министр финансов. И уж совсем мало кто догадывается о том, что в следующем доме (либо 12, либо 9) живёт скромный Главный Кнут – главный организатор партийной парламентской фракции, который следит за соблюдением партийной дисциплины, обеспечивает поддержку политики своей партии и присутствие членов фракции на заседаниях парламента. По-нашему – парторг.

Названа улица в честь её первого застройщика – сэра Джорджа Даунинга, служившего дипломатом еще при Оливере Кромвеле и Карле II. Традицию селить тут главу правительство зачал Георг II, когда в 1732 году отдал дом 10 премьер-министру Уолполу.

Решётка чугунная и надёжная. Построена, разумеется, для «защиты граждан». Про какие-либо инциденты в этом месте последние 300 лет не сообщалось, однако охрана, как легко можно убедиться, неусыпная и серьёзная.

По Парламентской улице мы дошли – куда бы вы думали? – до Парламентской площади. С левой стороны вздымался Биг-Бен, начиная собой длинное здание Парламента.

Площадь не интересна тем, что на ней постоянно бомжуют какие-то не очень чистые демонстранты, очень похожие на людей, продавших свои паспорта за полушку гашиша. А вот интересна она тем, что на ней расположены памятники нескольким государственным деятелям, среди которых вы узнаете вставшего со стула Абрама Линкольна, и Нельсона Манделу, показывающего руками, какого карася он давеча поймал.

Самой примечательной здесь фигурой я бы назвал Уинстона Черчилля в образе Евгения Леонова из «Джентльменов удачи». Правда, в своё время у архитектора Робертса-Джонса возникли проблемы из-за того, что его первоначальный Черчилль напоминал не кого-нибудь, а самого Бенито Муссолини. Знаете, что сделал скульптор, чтобы Муссолини стал похож на Черчилля? Сделал ему поуже лоб.

Говорят, что статуя стоит там, где скромняга Черчилль сам за двадцать лет до ее сооружения завещал ее поставить.

Первыми бронзового толстяка с тростью полюбили птицы, благо его лысая голова ничем не прикрыта. Против них хотели бороться, натыкав премьеру в макушку булавок, но план почему-то не был одобрен. Как нам на следующий день пояснила наша гид, теперь статуя стоит под напряжением. Думаю, не только из-за птиц. До Черчилля не раз дотягивались руки демонстрантов, которые превращали его то в вампира с окровавленным ртом, то в Страшилу Мудрого с травой на голове.

Перейдя площадь, мы подошли к боковому входу в Вестминстерское аббатство. Известно оно двумя вещами: похороненными там английскими королями и тем, что на их надгробьях происходят коронации и другие официальные торжества. Не пошли мы туда по трём причинам: чтобы войти, нужно заплатить по 18 фунтов с носа; при этом там нельзя фотографировать; я там уже бывал. Алина увлекла меня, не слишком энергично упиравшегося, в соседнюю церквушку св. Маргарет. Отдыхая на жёсткой лавке от ходьбы и дождя, я слушал величественные пассажи невидимого органиста и вспоминал о том, что покажу жене как-нибудь в следующий раз.

вернуться

13

Лично я получу свой ответ в Стратфорде-на-Эйвоне, но об этом позже.

18
{"b":"247848","o":1}