Тоня резко затормозила. Сдав немного назад, она увидела указатель на Ватутинки. Проселочная бетонная дорога шла вправо. Теперь она поняла, куда привело ее подсознание.

Девушка не планировала сюда приезжать. Она привыкла составлять для себя расписание и четко его придерживалась. Но сегодня на ее голову свалилось слишком много информации, и Тоня ее не переварила в полной мере, а потому и не строила планов. Сработало внутреннее чутье. О даче Меловани никто не упоминал. Возможно, о ней не знали, если он устраивал здесь оргии. Но не исключался и тот факт, что Наташа приезжала именно сюда. Впрочем, это легко установить. Надо найти улицу с окончанием «…ского». И такая улица нашлась. Это была улица Чайковского, на которой располагалась музыкальная школа имени великого композитора. Дом под номером шестнадцать был последним и упирался в опушку леса. Калитка заперта, забор высокий. Пришлось перелезать, задрав шикарное платье.

Дом находился в глубине сада, в одном из окон первого этажа горел свет. Рядом с крыльцом стояла собачья будка. Тоня затаилась, но пес ее заметил. Громадная овчарка начала лаять, но не на девушку, а на деревья в саду. Сейчас выйдет хозяин и схватит ее. Она заранее достала удостоверение. В конце концов, Меловани уже объявили в розыск. А если еще не успели, то можно что-то и соврать.

Тоня ждала, но из дома никто не выходил, а пес продолжал лаять на яблони. В саду никого, и поведение собаки было необъяснимо. Девушка подошла ближе. Овчарка замолкла, глядя на нее с любопытством. Будто чего-то ждала.

Тоня достала телефон и позвонила Трубецкому:

– Денис Иваныч, это Тоня Чайка. Я в Ватутинках. Улица Чайковского, шестнадцать. Предположительно по этому адресу находится дача Меловани. В одном окне горит свет. Если он здесь, то меня не видел. У вас есть его телефон. Попробуйте ему позвонить.

– Звонили, и не раз. Он не берет трубку, – ответил подполковник.

– Значит, телефон включен. Если Меловани здесь, я услышу звонок. Тут стоит гробовая тишина.

– Интересная идея. Удивительно, почему он не выключил телефон. По нему можно определить его местонахождения. Мы об этом не подумали. Ладно. Я наберу номер его мобильника и отключать не буду. Услышишь звонок, тут же мне перезвони.

– Будет сделано.

Тоня убрала свой аппарат и, пригнувшись, подошла к собаке. Пес завилял хвостом и жалобно заскулил.

Оказавшись у крыльца, Тоня увидела на двери висячий замок. Такой с ходу не вскроешь. Значит, она ошиблась. Из дома уезжали днем, а потому не заметили оставленный включенным свет. В доме никого нет. Меловани не так глуп, чтобы прятаться на даче. Он уже далеко. Задерживаться в Москве глупо.

Она прислушалась. Звонок звучал, но очень приглушенно, словно его положили под подушку. Пес навострил уши и вновь начал лаять в сторону сада. Собака не может ошибаться. Тоня сделала несколько шагов в сторону яблонь. Звонок не затихал. Она пошла смелее и очутилась под деревьями. Здесь было не так светло, ветки загораживали лунный свет, но звонок был слышен. Казалось, он звучит отовсюду. Тоня спотыкнулась о корень дерева и упала. Подумав об испорченном платье, она хотела вскочить на ноги, но замерла. Телефон Меловани играл свой мотивчик из-под земли. Мороз пробежал по коже. Девушка вскрикнула, но тут же закрыла рот ладонью. Что это? Она начала разгребать вокруг себя тяжелые комья земли, и ее рука коснулась ботинка. Он находился в полуметре от ее лица. Увиденное потрясло Антонину. Она вскочила и выбежала на открытую площадку перед домом, хватая ртом воздух, словно достигла финишной ленточки марафона.

Девушка с трудом дошла до крыльца и села на ступеньки, достала из сумочки сигареты и закурила. Придя в себя, она сообразила, что Трубецкой ждет ее звонка. Тоня набрала номер подполковника и произнесла:

– Кажется, я его нашла. Приезжайте. Но нам потребуются эксперты.

– Труп? – спросил подполковник.

– Вероятно. Его еще откопать надо. Дом в конце улицы, возле леса. Я вас жду.

Тоня посмотрела по сторонам. Ее внимание привлек сарай, стоящий на отшибе. Тоня выбросила сигарету и направилась к хозпостройке. Замок ее не смутил. Она нашла камень и сбила его с петель. Тут лежали дрова, аккуратно распиленные и расколотые на четыре части. Вероятно, они предназначались для камина. Если судить по трубам на крыше, он в доме есть и, возможно, не один. Электричества в сарае не было. Тоня подожгла одно из поленьев, послужившее ей факелом. Тут ее ждали новые сюрпризы. Она увидела такие же лопаты, как и в багажнике «Мерседеса» Зверева, такую же кирку да еще два лома.

Слева стоял старый комод. В нем хранились инструменты, а в нижнем ящике лежали пластиковые чехлы для автомобильных сидений. Две упаковки, туго перевязанные веревкой, по пять комплектов в каждой. Тоня напророчила: запас чехлов действительно существовал. В углу сарая стояли мешки, на которых было написано: «Негашеная известь». Странная вещь для огородников и садоводов. Удобрений тут тоже хватало, а в углу находилась яма для перегноя и компоста. От нее исходила невыносимая вонь.

Девушка набралась храбрости, взяла лопату и вернулась в сад. Ей даже копать не пришлось. Достаточно было снять тонкий слой земли с того места, где могло находиться лицо покойника. Мужчина был мертв. И хотя Антонина видела Меловани только на фотографии, у нее не оставалось сомнений в том, что убитый – хозяин дачи. Меловани был убит выстрелом – в глазу зияла кровавая дыра. Тоня понимала свою ошибку: раскопками должны заниматься эксперты, а не она. Но ей хотелось убедиться в своей правоте. Меловани никуда не сбежал – ему не дали уйти. Убийца тоже никуда не сбежал. Он рядом. Его можно вычислить. И Чайка была уверена в том, что Зверева и Меловани убил один и тот же человек.

Последним Меловани видел убийца. До него Трубецкой с Ираклием ездили к вдове Зверева, от нее они вернулись к дому Меловани и простились. Но Ираклий домой не пошел, а поехал на дачу. Вот тут его и поджидал убийца. Такой вывод напрашивался сам собой, но истина очень часто не совпадает с выводами, сделанными человеческим мозгом. По сути, никто из следственной бригады ничего не знал о людях, которые прожили долгую и сложную жизнь. Одного взгляда со стороны очень мало для оценки незнакомого человека.

Тоня решительно вернулась в сарай, взяла лом и направилась к дому. Собака все еще жалобно смотрела на нее, но не лаяла.

– Бедняга, ты же голодный. Я что-нибудь тебе найду.

Ломом майор легко сорвала замок. Она не могла представить картину преступления, и это выводило ее из себя. От злости она даже скрипела зубами.

Проникнув внутрь, Тоня тут же забыла о собаке. В доме все подчинялось одному смыслу – как бы получить удовольствие. В комнатах первого этажа стояли громадные кровати на водяных матрацах с подогревом. Шкафы ломились от женского нижнего белья, чулок и туфель. Тут были плетки, цепи и наручники, ошейники с шипами, латексные костюмы, сапоги на платформе… Стены сплошь увешаны плакатами с голыми девочками. Одно слово, притон разврата.

Тоня села на одну из кроватей и задумалась. Она понимала, как использовалась эта дача. Конечно, ее не следовало афишировать, потому никто и не знал о ее существовании. Но у девушки из головы не выходила фотография, увиденная в доме Натальи Загорской. Может, она уже старая и в то время, когда Наталья Павловна здесь бывала, дом выглядел вполне респектабельным? Загорская же упоминала о том, что, устроившись на фирму, прекратила близкие отношения с Ираклием, и они стали друзьями. Надо полагать, Загорская знает гораздо больше, чем говорит. Но такую дамочку не заставишь откровенничать, если она по собственной воле не откроет рот. Их следственно-розыскная группа нарыла лишь кучу косвенных улик, и на сегодняшний момент они никому не могут предъявить обвинения. Тем более Наталье Загорской. От гибели Зверева и Меловани она не получает выгоды. А без заинтересованности никто на двойное убийство не пойдет. Преступник очень умен. На первый взгляд убийства совершены самым варварским и примитивным способом. А по сути, они ни до чего не докопались. И здесь ничего не найдут. Сплошная показуха. Тоня вспомнила про найденную в машине Зверева связку ключей. Наверняка на ней есть ключ от его дома. Если отвлечь Киру, то можно проникнуть в дом, добраться до подвала и просмотреть все видеозаписи. Начинать надо не с момента убийства, а с того, что происходило до него. Шаг противозаконный, но официального разрешения на обыск дома Зверева суд им не даст. Он жертва, а не подозреваемый.