- Мог бы его и не трогать, - заступился за барсука леший. - Безвредный он, молчаливый. Если что и услышит, никому не расскажет.

- Если вы так подружись, считай - вернется. Сам посмотришь, каким он красивым стал, глаз не отведешь. Его теперь все барсучихи станут пылко любить. А сейчас пусть погуляет, разомнется. Нечего ему наш разговор слушать.

- Ладно, ладно, не спорю, - старый леший был готов, теперь из него вполне можно было вить веревки.

- Нам надо определить два хороших потаенных места, - стал объяснять Бурята. - И в каждом спрятать по мешочку с зернами. Места должны быть по-настоящему потаенные, чтобы никто случайно не обнаружил. Но, и приметные: чтобы, если кто о них узнает, мог легко найти. Есть такие места?

- Как не быть, есть.

- Рассказывай.

- Здесь, недалеко, на нашем же кордоне, двойной дуб стоит. Срослись два дерева в одно. Два желудя рядом легли, и оба ростки дали. Ствол сросся, а вершины, как положено, две. Заметное дерево. Найти его легко. А что там дупло имеется, никто не знает. Не видно его, если с земли смотреть. Я сам случайно это дупло заметил и никому о нем не говорил.

- Подходит, - утвердил тайник Бурята. - Прячем в дупло один мешочек. Еще где?

- Еще под валежину, тоже здесь недалеко. Под ней яма небольшая есть, в нее положить можно.

- Не пойдет, забраковал тайник Бурята. - Из этой ямы любой зверь мешочек с зернами утащить может. А кому-то из твоих друзей потом отвечать за него. Не пойдет. Давай, дядя, что-нибудь другое, более подходящее.

- Как к школе идти, к Никодиму, камень большой возле дороги есть. Его вдвоем можно откатить, ямку вырыть, положить туда мешочек с зернами, и камень обратно накатить. Там сохранно лежать будет, ни один зверь не достанет.

- Нет, отверг и этот тайник Бурята. - Что же Никодим, к примеру, этот камень откатывать должен? Он слабосильный, не сумеет камень откатить. Давай еще чего-нибудь, но попроще.

- Чего бы это вам такое попроще? - задумался Ставр. - Ага, знаю, вполне подходящее место, - он, несмотря на плохое настроение, усмехнулся.

- Погоди... - прошептал Бурята и положил старому лешему руку на колено. Потом совсем тихо добавил: - вправо, у кустов дикого торна... Только незаметно гляньте, вроде и не смотрите туда...

Гудим, почти не поворачивая голову, скосил глаза вправо. Несколько кустов дикого торна, усыпанных мелкими черными ягодами, так густо переплелись ветвями, что непонятно было, сколько их. Но ничего подозрительного ни в кустах, ни возле них он не увидел.

- Посмотрел, - шепотом доложил он.

- Видел его?

- Никого не видел.

- И я никого не видел, - сообщил Ставр.

- Хм, - Бурята теперь уже открыто повернулся в сторону кустов и уставился на них. - Только что я кого-то там видел.

- Нет там никого. Показалось тебе. Нервничаешь ты, братец, вот тебе и померещилось.

- Нисколько я не нервничаю. Стоял там кто-то.

- Кто?

- Не разглядел. Мелькнул и вроде за кустом укрылся. А, может, и не укрылся, я его краем глаза увидел. Мелькнул.

Ставр и Гудим с недоумением смотрели то на Буряту, то на кусты: вот они кусты торна. Стоят, густые, зеленые. Никого там нет и спрятаться негде.

- Вы что, не верите мне? Он и сейчас где-то там должен быть. Не мог он оттуда незаметно уйти, кусты на виду. Я вам сейчас докажу! - Бурята встал с бревна и направился к кустам.

Ставр и Гудим пошли за ним.

У кустов торна все трое остановились. Никого они там не увидели. Ни возле кустов, ни за ними.

- Может, и померещилось, - вынужден был признать, растерянный Бурята.

- Ладно, со всяким может случиться, - постарался успокоить его Гудим. - Мне однажды и вовсе всю ночь боровики мерещились. Маленькие, черные, как земля, и все рогатые. Хоровод водили.

- Ты тогда болел, - вспомнил Бурята. - У тебя жар был, от жара и мерещилось.

- А у тебя от напряжения мысли. Такое тоже бывает.

- Бывает,- подтвердил Ставр, хотя здоровье имел железное, жара никогда не чувствовал и ничего ему сроду не мерещилось. - Пошли, что ли дальше думать.

Они вернулись к стволам и снова уселись на них.

- Ты про второе место хотел рассказать, - напомнил Ставру Гудим.

- Ага. Есть у нас пустая медвежья берлога. Про нее все знают, и найти ее легко, но никто туда не ходит. Очень сильно в ней медведем пахнет. Туда если мешочек положить, никто даже случайный не забредет, ни зверь, ни моховик. А кому надо, запаха не побоится.

- Вот и хорошо, - согласился с предложенными тайниками Гудим. - Думаю, что пойдет.

- Пойдет, - подтвердил Бурята. - Раз у нас полное согласие, отправляемся закладывать тайник. Мы без тебя ни дупло это, ни берлогу не найдем. Пошли вместе. Если кого встретим: ты нас с Лесом знакомишь.

- Посидите немного, я сейчас, - предложил племянникам Ставр.

Он направился к кустам дикого торна, постоял перед ними, потом медленно обошел вокруг, снова остановился и внимательно оглядел кустарник. Затем вернулся к молодым лешим.

- Нашел что-нибудь? - с надеждой спросил Бурята.

Но Ставр как будто не слушал его вопроса и ничего не ответил.

- Был там кто-то? - не отставал Бурята.

- Не знаю, - Ставр пожал плечами. - Пошли, посмотрим захоронки, - предложил он.

- А зерна? - поинтересовался Гудим. - Чего тянуть, мы бы их сразу и положили.

- Зерна при мне, - Ставр снова пощупал карман, где лежали мешочки с зернами лингко, проверяя, действительно ли они все еще находятся там.

Один мешочек с зернами спрятали в дупло двойного дуба, второй в старую медвежью берлогу. Теперь надо было рассказать о тайниках Никодиму и Филиппу.

Бурята, шагал не торопясь, посвистывал и разглядывал все, что попадалось ему на пути. Об удивительных чудесах, с которыми можно встретиться в Лесу говорили много. И с первым таким чудом он уже встретился, с зернами лингко. Ради одних этих зерен Лес будут беречь, и охранять непроходимыми преградами. Самому Буряте вопросы долголетия и здоровья были безразличны. Разве станет думать о здоровье молодой крепкий леший, у которого все еще впереди. Но раз Лес существует, и слава о нем такая идет, то должно здесь быть еще что-нибудь чудесное. А пока ничего особенного ему на глаза не попадалось. Деревья как деревья: старые, корявые уже, мхом обросшие, как им и положено в этом возрасте, дремали под теплыми лучами солнца; молодые тянулись вверх и, казалось, пританцовывали, красовались нежной зеленой листвой. Кустарники - эти вверх не тянулись, эти вширь раздавались, старались, как можно больше места захватить, густо переплетались ветками, и выстраивались сплошной стеной. Трава густая, сочная, тропинки чистые, будто их каждый день подметают. Такое молодого лешего уже не удивляло. К хорошему быстро привыкаешь.

А вот это уже интересно... Справа, в стороне от тропы, раскинул ветви куст с длинными узкими голубыми листьями, и по голубому - мелкие желтые крапинки, как веснушки у моховиков. Голубые листья, да еще с конопушками - это уже что-то новенькое. Никогда Бурята не видел подобных листьев и не слышал о таком. Остановился у куста, стал его разглядывать. Вроде бы обычный куст, ничем от других не отличался: невысокий, ветки тонкие, кора темно-серая. Вот только листья... Бурята сорвал один, растер пальцами и понюхал. Пахло приятно. Вроде бы сосновой смолой, но не ею. И на жасмин походило, но и не им пахло, это точно. Какой то непривычный запах. Незнакомый, но не пугающий а, наоборот, бодрящий.

Надо у Ставра спросить, что за странное растение, - решил Бурята. - Голубые листья с конопушками - такого и быть не может. - Леший провел ладонью по ветке. - А они голубые - натурально. Ставр, конечно, знает, что это за куст. На то сюда и поставлен, чтобы все знать.

Он выбрал два листа покороче, сорвал их и положил в карман, чтобы и Ставру эту диковинку показать, и брату. А непонятное только начиналось.