— Немыслимо, — выдохнула Катя.

Йоро взял ее за руку.

— Не забывай, перед нами не дети, им всем не меньше двадцати.

— Но выглядят они как дети! — Затрясла головой девушка. Хотелось взвыть, более омерзительного зрелища ей за всю жизнь не приходилось видеть. Казалось, что она попала на детскую площадку, только игры у здешних детей были вопиюще неправильными.

Катя ощутила, как к ее спине кто-то прикоснулся, и резко обернулась. Девочка и мальчик с ярко алыми губами, сияющими голубыми глазами, обведенными черными тенями, гладили ее шубу маленькими пухленькими ручками и призывно улыбались.

Девушка попятилась. Ладошки с розовыми пальчиками потянулись за ней.

— Я и мой братик могли бы сделать вам хорошо, — тоненько пролепетала девочка.

— Возьмите нас, возьмите нас, — неожиданно заплакал мальчик, утирая абсолютно сухие глаза белым рукавом своей прозрачной накидки.

Тогда его сестренка опустилась на колени перед ним, обхватила за пояс... Дальше Катя была не в силах смотреть и бросилась в центр зала, откуда доносился основной шум. Протискиваясь между детьми, клиентами ей казалось, что она чувствует на себе сотни взглядов и горячих прикосновений маленьких липких ладошек. В глазах рябило от огней, ярких красок на юных лицах и блесток на одеждах. В ушах звучал звонкий детский смех, но даже он не был настоящим. Эти дети смеялись по-другому. За звуками, издаваемыми мальчиками и девочками, как каменные глыбы стояли прожитые годы, опыт, знания.

Катя остановилась перед круглой сценой и замерла, не зная, что предпринять. Дыхание перехватило, в горле пересохло и ей как будто стало нечем дышать.

Черноволосая девочка, на вид лет пятнадцати, одетая в одни лишь красные кожаные трусики, держала на коротком поводке Киру. Внучка Венедикта в том же голубом ситцевом платье, что была и в дворце Холодного, сжалась в комочек у ног девицы и плакала. Черноволосая награждала ее ударами кожаной плетки, клиенты тянули руки, дергали за волосы, щупали ноги, грудь и пытались стянуть чулки и окровавленные белые панталончики.

Искренние детские слезы вызвали настоящий ажиотаж, клиенты, как звери, чуть ли не лезли на сцену.

Девушка поискала Йоро и найдя его, испугалась. Всегда спокойные глаза теплого шоколадного оттенка сейчас горели ненавистью, его тело сотрясала мелкая дрожь. Мальчик медленно протискивался к сцене, не обращая внимания, что его принимают за одного из детей и пытаются потрогать.

Йоро, наконец, достиг цели и взобрался на сцену, тем самым вызвав множество возмущенных воплей. Мальчик подошел к девице в трусах и оттолкнул ее с такой силой, что та отлетела в другой конец зала и врезалась в стену.

Затем он поднял на ноги заплаканную Кару, что-то сказал ей на ухо — та судорожно кивнула.

В зал ворвался охранник, клиенты расступились, пропуская его к нарушителю. И в тот самый миг, когда амбал подскочил к сцене, Йоро обратился. Девочка подпрыгнула и, уцепившись ему за загривок, перемахнула ногу через круп. Оборотень издал грозный рык, перепрыгнул через головы вампиров и в три прыжка скрылся за дверьми. Охранник побежал за ним, а Катя, никем не замеченная, выскользнула на улицу и пошла вдоль дома.

Спустя пятнадцать минут она завидела на перекрестке черно-голубое пятно. Оборотень подошел к ней. Кира лежала у него на спине, спрятав лицо в густой шерсти.

Девушка погладила оборотня по переносице, пробормотав:

— Ты молодец.

Девочка с белыми волосами подняла на нее огромные по-детски наивные фиалковые глаза.

— Спасибо.

Катя двинулась по проспекту, Йоро пошел рядом, и тогда она спросила:

— Ты видела, кто убил твоего деда? — Девушка скользнула взглядом по окровавленной юбке чуть ниже спины и прошептала: — Кто с тобой это сделал?

Кира опустила голову, ничего не ответив.

Девушка терпеливо вздохнула.

— Ты ведь видела убийцу, правда?

— Я не могу сказать, — прошептала девочка. — Простите.

— Ты боишься кого-то? Мы не выдадим тебя! С нами ты в безопасности! — сказала Катя — и сама себе не поверила.

О какой безопасности она вообще могла толковать? Когда сама боялась любого шороха.

До дома они добрались за полтора часа. На пути им не попались ни вампиры, ни охотники. А встретивший у ворот Вильям, сообщил:

— О переводе Киры из агентства — прямиком в бордель ходатайствовал сам Павел Холодный.

* * *

— Когда ангелам особенно горько, идет дождь.

Катя вошла в свою комнату и остановилась, устремив взгляд в открытый люк. На крыше находились Кира с Йоро. Из люка тянуло весенней ночной сыростью.

— А когда им не горько? — спросил мальчик.

— Тогда они дарят людям чудо.

— Как это?

Кира охотно объяснила:

— Если найти на небе ангела, который посмотрит на тебя дольше, чем на других, и обратиться к нему, он может исполнить желание. Звездой пронесется по небосклону и сгорит, но подарит чудо.

Йоро прицокнул языком.

— А ты загадывала когда-нибудь?

— Нет.

— Почему? — изумился мальчик и пылко воскликнул: — Ведь наверняка ангелы всей вселенной не в силах отвести от тебя глаз!

Девочка грустно засмеялась.

— Нет, Йоро, на таких, как я, ангелы не хотят смотреть.

— Неправда! Они хотят!

Кира вздохнула.

— А даже если бы они и посмотрели на меня, я бы ничего не стала загадывать. Разве стоит какая-то мечта бессмертной жизни ангела? Нет, мне ничего не нужно.

Некоторое время девочка с мальчиком молчали.

Катя стояла не шевелясь. И ей было страшно при мысли о великодушии этого ребенка, над которым безжалостно надругались, как если бы первый чистейший снег замарали уродливыми крикливо яркими пятнами крови. Сколько требовалось силы воли, чтобы прощать, не знать гнева и ненависти?

— Пойдем! — неожиданно произнес Йоро и поднялся.

— Куда? — удивилась Кира.

Катя увидела, как над люком показалась черная рука. Через секунду Кира вложила в ладонь Йоро свои белоснежные пальчики, и он сказал:

— Гулять по крышам!

Девушка еще долго слышала их шаги, а когда те стихли, легла на постель, раскинув руки в стороны, и уставилась в черное звездное небо, видневшееся в квадратном люке.

Искала ли она ангела, исполнившего бы ее желание? Могла ли пожертвовать чьей-то жизнью, лишь бы Лайонел вернулся домой?

Катя закрыла глаза. Однажды она предала любовь ангела... С тех пор лучше она не стала. И если бы нашлась звезда, готовая сгореть во имя ее желания, девушка загадала бы его, даже не задумываясь.

— Спишь? — услышала она голос Вильяма.

Молодой человек остановился на пороге, облокотившись о косяк.

— Нет, — усмехнулась она, — ищу на небе ангела.

— Правда? Зачем?

Катя долго молчала, но потом все-таки призналась:

— Чтобы он вернул мне Лайонела, пожертвовав собственной жизнью.

— Мило, — хмыкнул Вильям. Глаза его в темноте вспыхнули зеленым огнем. — А с чего ты решила, будто это возможно?

— Подслушала разговор Йоро с Кирой. Она верит в это.

— Бедная девочка, — вздохнул молодой человек и голос его стал резким и сухим: — Вряд ли Лайонел, когда открывал бордель, думал, что туда могут попасть такие, как Кира.

Катя села на постели.

— Повтори!

Вильям пожал плечами, а девушка повысила голос:

— Лайонел открыл это омерзительное место?

— Не то что бы он его самостоятельно открыл, — замялся Вильям. — Но да, дал добро.

— Бо-оже, — простонала Катя, — и ты способен так спокойно об этом говорить? Не верю!

Вильям приблизился к ней и сел рядом, взяв за руку.

— Может быть, ты еще пока не осознаешь масштабов отрицательности моего брата. Но, поверь мне, детский бордель, это еще ерунда.

Катя отняла у него свою руку, пробормотав:

— Ну, во-первых, там ненастоящие дети. Пятидесятилетний ребенок, это, знаешь ли, не совсем ребенок.

— Да, возможно, — кивнул Вильям. — Не знаю, рассказывал ли тебе Лайонел об эмоциональной составляющей жизни вампиров...