Катя посмотрела на Вильяма, и тот в подтверждение кивнул.

— Ты сильный вампир, но свои таланты тебе придется развить самой.

Луна проглядывала через тучи, затянувшие черно-сиреневое небо. Крыши домов, дорогу укутал тончайший снежный покров, состоящий из мелких белых звездочек. Казалось бы, весна вновь отступила, но ветерок, разносящий сыроватый аромат листьев, еще спящих под почечными чешуйками, намертво вплелся в чистый ночной воздух.

Катя стояла на самом краю пятиэтажки, расположенной напротив серого здания, похожего на завод, и смотрела вниз на красивые снежинки. Из черной тонкой трубы на перекрестке шел дым, в доме братьев и на всей улице не горело ни огонька.

— Представь себя птицей, — в очередной раз наставительно напомнил Йоро, громко откусывая от большого зеленого яблока.

Девушка покосилась на мальчика, сидящего на краю крыши и болтающего босыми ногами, и забормотала:

— Знаешь, я что-то не уверена... как-то все это странно.

— Что именно? — осведомился оборотень, сверкая глазами.

Катя махнула перед собой.

— Ну это, бросаться с крыши с раскинутыми руками в надежде, что я полечу. А если, нет?

— Вот и узнаем!

Она недоверчиво хмыкнула.

— Узнаем... когда меня размажет по асфальту.

Йоро бросил огрызок вниз и, проследив, как тот несколько раз подскочил, соприкоснувшись с землей, возмутился:

— Разве не ты весь день меня убеждала, что хочешь летать!

Катя замялась, топчась на месте.

— Ну я-я... только, думается мне, я еще человек куда в большей степени, чем вампир. Мне элементарно страшно!

— А выпрыгивать из окна своей комнаты тебе было не страшно? — округлил глаза мальчик. — Вот тогда ты точно была человеком, а сейчас — нет.

— В тот раз я думала... — Катя вздохнула. — Не знаю, я не думала вообще. Я просто не хотела жить без Лайонела. Это было ужасно глупо, вряд ли я смогла бы повторить то сумасшествие.

Йоро поднялся.

— Может, ты излечилась от любви к нему?

Катя медленно втянула в себя холодный воздух, перед мысленным взором возникло прекрасное лицо с прозрачными ледяными глазами, и голова как хмельная закружилась. Излечилась ли она?

— Вряд ли из меня получится хорошая птица, — наконец объявила Катя и уныло пнула носком кроссовка снег.

Оборотень расставил тонкие черные руки в стороны, помахал кистями и кивнул.

— Как знаешь. Не толкать же тебя с крыши, в самом деле.

Оми увидели, как к дому братьев подъехала белая иномарка и остановилась у железных ворот.

— У нас гости! — Йоро с любопытством приподнялся на цыпочки. — Наверно, к Вильяму. Сегодня в «Питерском зазеркалье» была опубликована статья о его назначении. Представляю, что начнется в обществе. Бедняга Вил.

Из машины вышла высокая худая женщина в черной до пят шубе. Катя узнала Наталью Важко и пояснила:

— Лайонел приказал ей нанести мне визит. Как тебе это нравится?

Мальчик опустился на четвереньки и взялся за трубу водостока, с усмешкой заметив:

— Да, к этому нужно привыкнуть. Лайонел никогда не просит, он только приказывает.

Йоро съехал по трубе до земли и прокричал:

— А может, все-таки птицей?

Катя спустила ноги с крыши, уцепилась за трубу, подумала: «Видел бы меня Лайонел» и с ветерком съехала.

— Птицей в следующий раз, — пообещала она мальчику и побежала к дому, где уже за воротами скрылась Важко.

Гостью сопроводили в шикарную гостиную на первом этаже, спрятанную за обычной уродливой белой дверью, испачканной краской.

Катя прошла вдоль пустой клетки с толстыми золотыми прутьями, где раньше держали Йоро, и устроилась в кресле напротив Важко, одетой в темно-синее приталенное платье до колен.

— Напитки? — в комнате появилась Ксана с бутылкой крови на подносе и двумя бокалами.

Пока прислуга обслуживала их, разливая по бокалам кровь, Важко сидела неподвижно, с неестественно выпрямленной спиной и смотрела перед собой. Но как только Ксана вышла, она точно очнулась и заговорила:

— Мы все несколько ошарашены случившимся. Такая неожиданность, такая неожиданность, — закачала она головкой с аккуратной прической.

Катя ничего не сказала на это, поэтому Важко пришлось сменить тему:

— Завтра в резиденции Павла Холодного пройдет вечер борьбы против клонированной крови, вы будете?

Девушка с любопытством приподняла брови.

— Клонированная кровь так плоха?

— О-о, она омерзительна, — скривилась Наталья и прибавила: — Я так думаю! Мы всеми силами стоим за натуральный продукт. Приходите, это занятно. Будет выступать Венедикт, ученый, который работает над клонированной кровью. Тот еще сумасшедший, но Лайонел отчего-то держит при себе старого безумца. Не знаю зачем. Поговаривают, внучка Венедикта — ведьма. — Важко звонко рассмеялась. — Никогда ее не видела, но скажу одно, семейка темная. Их обратил во время блокады Ленинграда пришлый вампир — сердобольная женщина из Ярославля. Сжалилась над девчонкой, а та уговорила ее помочь еще и старику.

— Как интересно, — вежливо улыбнулась Катя.

И тогда Важко понесло, она принялась рассказывать обо всех и о каждом в отдельности. Поток поступающей информации, как Кате казалось, не успевал укладываться в голове. Но теперь девушка понимала, почему Лайонел пригласил к ней эту женщину. Та знала абсолютно всех вампиров высшего общества и рассказывала о них, смакуя подробности, как кровь младенца на языке.

Спустя два часа Наталья отставила пустой бокал, который во время своей пламенной речи крутила в руках, и сказала, что вынуждена распрощаться, поскольку ей до рассвета еще необходимо посетить салон красоты.

Из рассказов Важко Катя уяснила в основном одно: вампиры очень похожи на людей. У них были газеты, журналы, заводы, театры, магазины, институты, клубы, салоны. Поистине государство в государстве, город в городе. Жизнь обитателей Питерского зазеркалья просто кипела, с трудом верилось, что кто-то из них в действительности мучается от своего бессмертия.

Девушка проводила гостью и поднялась на второй этаж посмотреть, чем занят Вильям.

С прошлой ночи они еще ни разу не оставались наедине. И при мысли об этом она испытывала странное волнение. Ей было неловко перед ним, но в то же время хотелось избавиться от этого чувства, чтобы им стало комфортнее рядом друг с другом. Однако она затруднялась судить, насколько это осуществимо после всего, что между ними произошло...

Молодого человека она обнаружила сидящим за столом Лайонела, в кипе бумаг.

— Можно? — спросила она, проходя в кабинет и опускаясь в кресло. — Чем занимаешься?

Вильям подпер голову рукой и со вздохом признался:

— Пытаюсь понять, чем мне предстоит заниматься в ближайшие недели.

— У Лайонела разве не было помощников? Может быть, вампирская дума? Или премьер-министр?

— Премьер-министр? — усмехнулся Вильям, раскладывая бумаги по стопочкам. — Ну можно и так сказать. Георгий был его правой рукой и доверенным лицом. Но после того как лучший друг его предал, о доверии и речи быть не может. А жаль... Георгий лучше других справился бы со всем этим. Они же неразлучны были, он в курсе всех дел Лайонела.

Катя кивнула, и она считала, что на роль заместителя Георгий подходил идеально. И была убеждена, в обществе тоже все так думают, поэтому внезапное воцарение Вильяма никому не пришлось по душе.

— А есть кто-то, способный отменить решение Лайонела?

Молодой человек призадумался.

— Не думаю. Впрочем, могут собраться влиятельнейшие вампиры города и подать прошение о пересмотре. Но не помню, чтобы такое часто происходило. Решение Лайонела могут отменить только старейшины. И то лишь в случае, если оно как-то влияет на мировую политику нашего общества.

Катя взяла со стола личную печать Лайонела — золотую фигурку ягуара, украшенную черными и желтыми бриллиантами. Повертела в руках и спросила: