Ольга не только видела, но, казалось, и чувствовала, как он мысленно ощупывал всю её фигуру, задерживаясь чуть дольше на известных местах. «Шустёр! – подумала она. – За несколько секунд везде успел побывать. И глаза у него очень даже подвижные. Бабушка не права».

– Как живёшь, Кирилл?

– Да живу. Чего мне сделается. А ты?

– Нормально.

– А чего носа не кажешь?

– Некогда… То учусь, то работаю. А то и то и другое вместе.

– На кого учимся?

– На дизайнера.

– А чо? Ничо! Модняцкая профессия. Богатенькие газоны будем обихаживать?

– Не знаю…

– А это что за хренатень? – Кирилл небрежно поддел пальцем стеклянную стрекозку на Ольгиной груди.

– Осторожно! Это мой талисман – синяя стрекозка. Сделана из капелек стекла.

– А чего крыло кривое?

– Не кривое. Оно надломлено. Так задумано, – загадочно проговорила Ольга.

– Сколько же мы с тобой не виделись?

– Лет восемь, не меньше.

– Если не больше. Да неужели это ты?! Отпад! Дай-ка пощупать! А ты изменилась… не в худшую сторону! Всё при тебе…

Ольга неловко улыбнулась, машинально сделав бессмысленный жест – потянула топик книзу.

– А помнишь, какая ты была? Коленки костлявые, шея, как у цапли! А теперь…

Кирилл беззастенчиво оглядывал подругу детства, как свою собственность. Он даже протянул руку, чтобы погладить её по животу, но Ольга грациозно отстранилась.

– Не сочиняй!

– Да чего там, не сочиняй! Точно! А помнишь, как ты меня пасла?

Ольгу передёрнуло.

– Что значит, «пасла»? Я не пастух, а ты, надеюсь, не козёл.

– О-о-о! А мы кусаемся! Кому ты мозги компостируешь! – он сказал «мозги», с ударением на первый слог. – Врезалась в меня по уши и бегала повсюду, как на верёвочке! Нет, что ль?! – самодовольно вопрошал Кирилл. – Было, помню. Было и… прошло?

– Всё проходит, Кирилл, – сухо ответила Ольга.

– А то пойдём ко мне. По коньячку и… в койку, а?

– Не слишком ли резво начинаешь знакомство?

– Не понял? Ну, ты даёшь! Звиняйте, тётка, а як вас зовуть?

– Не кривляйся, Кирилл. Той девочки, которая, как ты выразился, «пасла» тебя, давно нет. Мы же все эти годы с тобой почти не виделись. Я наверняка изменилась, как и ты. Перед тобой – незнакомая…

– И привлекательная! – вставил Кирилл не без удовольствия.

– Кто бы спорил. Да, и привлекательная женщина. А ты сразу – в койку.

– Во баба вымахала! – загоготал Кирилл. – С претензией!

– Ты о чём, Кирюш?

– Да ладно. Цену набиваешь?

– А разве я чем-то торгую?

Кирилл цинично ухмыльнулся.

– Сейчас все чем-то торгуют… А тебе сам бог велел… Или у вас, у дизайнеров, это запрещено?

Желая прекратить этот никчёмный разговор, Ольга спросила:

– Ты женат?

Кирилл испуганно дёрнулся, точно его ущипнули за живое, и ответил с непонятным напором:

– А что?!

– Ничего. Просто спросила.

– Просто?.. Да ты не боись. Она ни о чём не узнает, – доверительно сообщил он, наклоняясь к Ольгиному уху.

Ольгу разобрал смех.

– О чём не узнает?

– Да брось ты! Строишь из себя! Ну, как хочешь…

Кирилл выразительно сплюнул.

– И как её зовут?

– Кого?

– Жену?

– Какая разница. Жена и жена.

– А всё-таки?

– Ну, Эвелина.

У Ольги учащённо забилось сердце.

– Эвелина?! Эвелина… какое страшно знакомое имя… Это не она тогда столкнула меня в воду?

– Разве она тебя толкала? Ты сама упала.

День набирал летнюю благодать. Несколько тучек, пытавшихся сговориться на пасмурную погоду, разметал ветер. И небо до щекотки в носу сияло яркой голубизной. В той стороне, где восходит солнце, буравил небо старый «кукурузник», кругами набирал высоту, неся на своём борту очередную группу парашютистов.

– Они ещё прыгают?

– А чего им сделается. Сейчас даже чаще, чем раньше. Как говорит мой дед: «Рынок теперь повсюду, едрёныть! От него и в бомбоубежище не укроешься!» Только плати. И прыгай, кому не лень.

На крыльце Кириллова дома – лёгок на помине! – показался дедушка. Весь белый, сильно усохший, с всклокоченной головой, он казался проказливым домовым. Ольга поздоровалась. Ответного приветствия не последовало.

– Не напрягайся. Полный глухарь, – сказал Кирилл и недовольно стрельнул взглядом в сторону родственника.

Дед, сощурившись, смотрел на Ольгу, не узнавая.

– Кирюх, с кем это ты?

– С кем надо. Отдыхай.

– Не страховщица ль? – не унимался дед. – Гони её прочь! Страховаться не будем! Одни расходы с энтим страхованием! Так проживём!

Кирилл энергично отмахнулся, мол, скройся с глаз, сам знаю! И добавил вслух:

– Да пошёл ты в задницу, дед! Блин, и поговорить не дадут… Оль, а давай на пруд сдернем?

Ольга по-детски обрадовалась.

– На наше место?!

– Можно. Правда, там теперь заросло, но пройти можно. И мостки сохранились.

Какое-то время они шли молча, наблюдая за парашютистами.

– У тебя-то муж есть? – спросил Кирилл, стараясь вложить в вопрос максимум непринуждённости.

– Мой муж объелся груш, – ответила Ольга, провожая глазами последнего парашютиста. – Сделал ребёнка и выдохся. Да всё очень просто! Ему нужна рабыня. Чтобы было кем помыкать. А меня от этого тошнит. Я сама такая! – при этом Ольга наигранно мотнула подбородком, стрельнув в Кирилла насмешливым взглядом. – Зато у меня есть дочка. Скоро – полтора годика. Ксюша.

– Поня-ятно…

– А у вас дети есть?

– Да нет.

– Что так? Живёте пока для себя?

– Да нет… Она… ну, не может.

– Понимаю. Печально. А ты помнишь Таньку-шоколадку? Где она?

– В Бутово, в супермаркете работает. Продавщицей в кондитерском отделе. Она своего не отдаст. Слониха! Поперёк себя шире. Между прочим, Лёнька-тормоз – ейный муж.

– Да ты что, правда?! Как интересно!

– Ну! Технарь. В автосервисе работает. На Варшавке. Я у него пару раз ремонтировался. Такой же «тормоз». Но в тачках волокёт, собака. А ведь был такой глазохлоп, одни сопли…

– А ты помнишь, как тебя в детстве звали?

Кирилл сделал вид, что не помнит.

– Не помнишь?! «Коммерсант»! А чем ты сейчас занимаешься?

Кирилл помрачнел.

– Да так… Гоню контрафакт. Диски продаю.

– Откровенно. Значит, торгуешь фальшивкой.

– Ну, почему сразу – «фальшивкой»!

– Так ведь пиратствуешь. Качества-то нет.

– Насмотрелась по телику!.. Динамят они нас! Лапшу на уши вешают таким вот легковерным, как ты! Хотят людям последний кислород перекрыть! Сами распахнули двери в капитализм, сами быстренько нахапали, а теперь… усмиряют, блин! И вообще… что ты в этом понимаешь!

– Понимаю, Кирюша, представь себе. Я ведь тоже одно время контрафакты покупала.

– И что?

– Ничего хорошего. Загубила два интересных проекта. Долго пришлось восстанавливать. Так что дело не в легковерии, а во взглядах.

– В каких ещё взглядах?

– На жизнь. Как говорит моя мама, одним подавай только пирожное, а другие солёным огурчиком довольствуются. Ой, да какая разница!

– Нет уж. Ты спросила, я ответил. Честно ответил.

– Честно ответил, что нечестно живёшь, – выдала Ольга язвительный каламбур.

Кирилл побледнел, остановился. Ольга спохватилась – явно переборщила. Получилось – мораль читает.

– Извини, Кирилл. Перебор. Живи, как знаешь. Что мне до этого…

– Нет, ты погоди! Послушай! На меня, веришь, какие ребятишки работают?! Классные ребятишки! Все с высшим образованием! Не то, что я, лох недобитый. У них аппаратура – зашибись! Здорово получается. Нет, правда! Не отличишь от лицензионной!

– Вот я и говорю, пиратствуешь.

– Да, пиратствую, чёрт побери! Каждый зарабатывает, как может. А я, хоть и считаю денежку, по натуре – авантюрист! Понимаешь ты это?! Я, если хочешь, романтик в бизнесе! Да, настоящий пират! Сегодня – всё, а завтра – ничего!

– Похоже, ты гордишься этим.

– Да чего там, – Кирилл с чувством пнул ногой по разлапистому одуванчику. – Жить-то надо! Ты знаешь, сколько раз я начинал всё сначала? Чем только ни торговал! И водами-соками! И постным маслом! И сигаретами! И женскими трусиками! И водярой, чтоб она..! Такой гимор! – никому не пожелаю. Тому – дай. Этому – дай. А то и не спрашивали, в наглую отбирали! Тебе, видно, крылышек ещё не обрывали…