Александр Юзеф Лисовский герба Ёж (ок. 1575–1616) происходил из средней литовской шляхты и с юных лет связал свою судьбу с военной службой. Однако уже в 1605 г. за буйный нрав, грабежи, организацию и начальство над военной конфедерацией он был наказан «инфамией» (лишением дворянства и изгнанием с территории Речи Посполитой). В 1606 г. с собственной казачьей ротой он примкнул к рокошанам Зебжидовского, а после их поражения присоединился к войску Лжедмитрия II под Стародубом, заняв вскоре видное место в числе его сподвижников. Первое свое войско он собрал в 1608 г. в ходе рейда по рязанским землям: это были остатки болотниковцев, с которыми ему удалось внезапным нападением уничтожить войско 3. Ляпунова под Зарайском, а затем прорваться в Тушино. Уже скоро выявились особенности поведения подчиненных Лисовскому отрядов: так, они неохотно вступали в открытый бой с полноценным войском, зато в грабеже городов и монастырей и «битвах» с крестьянами им не было равных; тогда же очевидцы отметили особую жестокость полковника, который на непокорной территории не давал пощады ни женщинам, ни детям, оставляя после себя пустыню.

С 1608 по 1610 г. под его началом успели побывать и казаки, и черкасы, и литовцы, и дети боярские, и татары, и даже сманенные со шведской службы англичане, шотландцы и ирландцы. С последними он в 1610 г. действовал в окрестностях Пскова, но, когда выяснились его намерения вернуться в Литву, был вынужден уйти в Заволочье. Вскоре с Лисовского была снята «инфамия», а сам он поступил на службу Речи Посполитой, сначала, как начальник гарнизона Заволочья, а с потерей этого «замка» (1613) — как подчиненный Я. К. Ходкевича. В этом качестве он успешно действовал против царской армии под Смоленском, разрушив часть ее «острожков». В следующем году гетман, организуя диверсии в тылах московской армии силами волонтерных — воюющих за добычу — отрядов, присвоил Лисовскому титул «полковника Его Королевского Величества» и выдал патент на формирование нового полка, вскоре получившего известность под именем «лисовчиков»…

Вернувшись из рейда (1615), полковник был удостоен аудиенции у Сигизмунда III и получил 10 тыс. флоринов на подготовку нового похода. Собрав войско под Гомелем, он осенью 1616 г. выступил к Стародубу, «похваляясь» вновь погромить Московское государство, но в Комарицкой волости внезапно упал с коня и испустил дух. Лисовский не оставил ни потомства, ни значимой собственности, а только недобрую память о себе и о своих отрядах.

Ядро полка складывалось постепенно из старых товарищей Лисовского и новых жолнеров, искавших славы и добычи в Смутное время. Весной 1614 г. Лисовский имел под своей командой конные роты (по 100 человек): пятигорскую Быковецкого и три казацких (того же Быковецкого, а также Чернацкого и Челядки), — которых усиливали 180 казаков Захария Заруцкого. Воины эти не только участвовали в полевых боях против царской рати и штурмах острожков, но некоторое время несли осадную службу на стенах Смоленска (вторая половина 1614 г.)[269].

Подразделение, на которое полковник получил «лист приповедный» (указ о наборе) в конце 1614 г., должно было по-прежнему включать в себя 600 казаков. Однако имя Лисовского привлекло под его знамена гораздо больше людей, и в целом его войско достигло численности 2, а по всем русским данным 3 тыс. человек — большей частью легковооруженной конницы. Служили «лисовчики», как и прочие польские волонтеры, не за жалованье, а за долю добычи. Этим объясняются особенности их тактики: они двигались без таборов, нападать старались внезапно, а при сколь-нибудь действенном сопротивлении предпочитали скрытно и стремительно уходить, не возобновляя боя. В этой скорости заключалось их главное преимущество над медлительными русскими полками, почему во время своих рейдов они захватывали в основном деньги и драгоценности, помещавшиеся во вьюках.

По польскому обычаю полк состоял из рот или хоругвей «казацкого» типа. Полковник имел под непосредственным началом две хоругви — Красную и Синюю (по цвету знамен). В большинстве своем это были вымуштрованные и прекрасно дисциплинированные в бою ветераны — что не мешало им, под стать своему полковнику, быть несдержанными забияками даже у себя на родине. После внезапной кончины своего командира они выбрали на его место ротмистра Раткевича, но, не доходя до Смоленска, убили его и выбрали в полковники Чаплинского[270].

По возвращении из последнего русского похода 1618 г. Сигизмунд предпочел срочно выпроводить этих волонтеров из Польши в Европу — помогать Католической лиге сражаться с протестантами в Чехии. Это вызвало гнев турецкого султана, покровителя боровшихся с Габсбургами венгров, и стало одной из причин новой польско-турецкой войны. «Лисовчики» же продолжали действовать в своей манере, то возвращаясь для войны с татарами, то снова уходя в Европу, находя службу даже в Италии и Франции. Военные теоретики того времени, анализируя опыт Тридцатилетней войны, относили «Лисовских казаков» к особому роду войск, разновидности восточноевропейской конницы.

13.2.2. Последний поход А. Лисовского[271]

1615 г., 13 марта — 22 июня — неудачная осада Лисовским Брянска (11 недель).

Июнь — выступление из Москвы войска боярина кн. Д. М. Пожарского против Лисовского.

20 августа — бой «лисовчиков» под Орлом с войсками кн. Д. М. Пожарского.

31 августа — Лисовский отбит от Волхова.

1–2 сентября — занял и сжег Белев (01.09) и Перемышль (02.09), но отбит от Ливен (01.09).

Сентябрь-октябрь — преследуемые Пожарским, «лисовчики» обошли Калугу, прошли между Вязьмой и Можайском, отбиты от Ржевы Володимеровой и Погорелого городища.

С начала ноября — быстрый поход под Торжок, далее в Кашинский и Угличский уезды, меж Костромы и Ярославля — под Суздаль, отбит от Мурома, а затем через Рязанский, Тульский и Алексинский уезды вышел в Северскую землю.

Ночь на 22 декабря — часть «лисовчиков» отбита при попытке атаковать Лихвин.

Начало 1616 г. — Лисовский вернулся в Литву.

1616 г., октябрь — Лисовский умер при подготовке нового похода.

В марте 1615 г. Лисовский «изгоном безвестно» попытался взять Брянск, после чего держал его в осаде 11 недель. Воевода Передового полка Украинного разряда кн. Ю. И. Шаховской начал было собираться в Карачеве на выручку, но был разгромлен и взят в плен «лисовчиками». Сразу осознав опасность положения, правительство спешно направило в Калугу и далее самого князя Д. М. Пожарского, вручив ему «по наряду» войско в 7 тыс. человек, да еще почти 8 тыс. «низовой рати» (из Казанской и Мещерской земли и Нижнего Поволжья)[272].

Боярин наспех выступил с наличными силами, собирая служилых людей по дороге из Калуги в Белев и Волхов (в том числе и из Украинного разряда). Лисовский не собирался вступать в открытый бой: он выжег Карачев, неудачно попытал последний раз счастья под Брянском, а затем бросился к Орлу. Здесь его и настиг ертаул Пожарского, который завязал жаркий бой. Лучше вооруженные поляки, оправившись от внезапного нападения, сумели потеснить царские полки. Исход столкновения решило мужество князя Дмитрия: когда конница (в основном татары) бежала с поля боя, он едва с шестью сотнями человек продержался за телегами до ночи, после чего беглецы вернулись к нему в обоз.

Противник не стал больше испытывать судьбу и скрытно ушел из-под Орла. Пройдя за одни сутки 150 верст, «лисовчики» напали на Волхов и окрестные города. Состояние этих украинных крепостей было бедственное, но там, где воеводы нашли в себе мужество отбиваться, поляки не задерживались; взятому под покинутым Белевом сыну боярскому «про Белев Лисовской говорил, что было ему к Белеву не приступать, и тому Лисовской смеетца, что воеводы городы мечют». Получив в подкрепление «казанскую рать», Пожарский сумел наскоро усилить гарнизон Калуги, а сам пошел за врагом по пятам.