Если увеличение расходов не приносит пользы народу, — мудрый правитель откажется от него.

Хороший пастух снимает с овец шерсть, а не шкуру.

Деньги не пахнут.

Взимание непомерных налогов — это путь, вызывающий разбой, обогащение врага, приводящий к гибели государства.

Наш прогресс проверяется не увеличением изобилия у тех, кто уже имеет много, а тем, способны ли мы достаточно обеспечить тех, кто имеет слишком мало.

Лучше сначала дать возможность народу получить выгоду и лишь затем отобрать часть ее, чем совсем не давать народу возможности получать выгоду и отнимать ее у него.

Не всякого избранного можно считать званым.

Какой парламентский деятель получился бы из Иуды!

Женщины придают политике остроту, а политикам — отупение.

У политики нет сердца, а есть лишь одна голова.

Счастье некоторых государственных деятелей, что они не были женаты: иначе произошла бы катастрофа.

Может ли слепой водить слепого? Не оба ли упадут в яму?

Те, кто управляют людьми, часто не знают их. Между тем, чтобы управлять движениями человеческой куклы, надо знать нити, приводящие ее в движение. Поскольку этого не знают,  не удивительно, что ее движения часто противоречат тому, чего ждет законодатель.

Требовать, чтобы люди отказывались от собственных суждений и подчинялись суждениям других, и назначать лиц, совершенно невежественных в науке или искусстве, судьями над людьми учеными — это такие новшества, которые способны довести до гибели и разрушить государство.

Чем ближе государство к падению, тем многочисленнее его законы.

Когда множатся законы и приказы, растет число воров и разбойников.

Надлежит законы и указы писать явно, чтоб их не перетолковать. Правды в людях мало, а коварства много. Под них такие же подкопы чинят, как и под фортецию.

В языке нянек не должно быть погрешностей.

Кто хочет подавать положительный пример, тот должен примешивать к своей добродетели частицу глупости; тогда ему охотно подражают и вместе с тем возвышаются над образцом — что люди так любят.

Спрашивают, как управлять государством? Отвечаю: мудрых и способных нужно выдвигать на должности независимо от их положения и происхождения; лживых и неспособных людей нужно немедленно отправлять в отставку.

Людей из земледельцев и ремесленников, работающих на рынке, следует выдвигать, если они обладают способностями, нужно возвышать их путем предоставления титулов, ценить через высокое жалование, доверять им ведение важных дел и предоставлять полное право издавать приказы, связанные с решением проблем.

Заботься о рабах, уделяй им часть своего добра, пусть они не только покорствуют хозяину, но и почитают в тебе благодетеля.

Соотношение между правителем и народом таково: император — «всадник», чиновники и законы — «узда» и «вожжи», народ — «лошадь». Чтобы хорошо управлять лошадьми, нужно их правильно взнуздывать, нужно ровно держать вожжи и стимул, нужно соразмерять силы лошадей и наблюдать за согласным бегом последних; при этих условиях правителю можно не издавать ни одного звука, вовсе не хлопать вожжами и не подстрекать стимулом — лошади сами собой побегут.

Конная статуя, воздвигаемая только в честь королей, — прекрасный символ монархии. Конь — это народ.

Если ты прежде всего и при всех возможных обстоятельствах не внушаешь страха, то никто не примет тебя настолько всерьез, чтобы в конце концов полюбить тебя.

На a priori предначертанном пути рода человеческого предусмотрено время, когда вместо силы или хитрости всюду будет признан как высший судья один только разум. Но никто не знает через сколько мириад лет.

Чтобы охотиться на зайцев, нужно множество псов, чтобы побеждать врагов, — множество воинов; кто же, имея разум, будет без причины казнить своих подданных!

Кто более строг, чем законы, тот — тиран.

Трусливость самих народов — вот что дает возможность ковать для них цепи.

Насилие питается покорностью, как огонь соломой.

Всякий тиран настолько заинтересован в том, чтобы свой народ мог грабить только он сам, а средства, которыми достигается эта цель, настолько просты и ясны, что людям, быть может, живется лучше при самой жестокой тирании, чем при анархии.

Человеческий род не избавится от зла до тех пор, пока истинные и правильно мыслящие философы не займут государственные должности или властители в государствах по какому-то божественному определению не станут подлинными философами.

Мир благоденствует лишь тогда, когда его цари философствуют, а философы царствуют.

Сила, лишенная разума, рушится от своей громадности сама собой.