– С тобой все в порядке, Жинни?

– Да, – шепотом ответила она, не отрывая взгляда от чемодана.

Топот ног бегущих по лестнице людей вывел меня из оцепенения. Мистер Тревельян и Андре влетели в помещение.

– В чем дело? Что здесь произошло? – спросил мистер Тревельян, запыхавшийся после бега на четвертый этаж.

– Неожиданно чемодан упал сверху, – объяснила Миньон.

Мистер Тревельян нагнулся и осмотрел сломанное кресло. Через минуту он убрал злосчастный чемодан, отодвинул плечом всю груду обломков подальше в сторону.

– Кто сложил их так неровно и опасно? – Он говорил громко от еле сдерживаемого гнева и возмущения.

С грохотом бросив чемодан на пол, он снял сверху все остальные и расставил их по всей комнате. Сила и ярость исходили от его напряженных мышц и играющих на скулах желваков. Все это как бы раскрывало подспудную черту его опасной натуры, но его ярость была вызвана опасением за мою безопасность. Мое сердце забилось отчаянно, когда он подошел ко мне.

– Итак? – Он находился всего в нескольких дюймах от меня. – Кто же? – спросил он, сжав мои плечи.

Его руки согревали меня, а от его беспокойства потеплело на сердце.

– Не знаю. Я не помню, чтобы вчера видела эти чемоданы, сложенные таким образом. – Я почувствовала, что дрожу. – Я собиралась сесть в кресло. И если бы не услышала вашу гармонику, я расположилась бы в нем в тот момент, когда падал чемодан. «И если бы что-то не заставило меня броситься к окну, мои ноги оказались бы покалеченными».

Он продолжал пристально смотреть мне в глаза, затем наконец отвернулся.

– Вы должны быть осторожны, – хрипло проговорил он. – Я не думаю, что это был просто несчастный случай.

– Что вы имеете в виду, месье Тревельян? – Я наклонилась, чтобы осмотреть кресло-качалку.

– Задние ножки сейчас расщепились, но взгляните сюда. – Он показал на два надреза в дереве. – Это было сделано для того, чтобы кресло подломилось и ударилось о чемоданы, которые были сложены таким образом, чтобы причинить серьезную травму.

Кровь застыла в моих жилах, меня стала колотить дрожь.

– Мама! – подал голос обеспокоенный Андре.

– Со мной все в порядке, – проговорила я.

– А со мной не все, – заявила Жинетт. – Жюльет, что-то происходит в нашем доме! Я чувствую это. Что-то зловещее!

– Жинетт права, – сказала Миньон, на глазах у нее появились слезы. – Как раз перед тем как упал чемодан, я увидела, что за твоей спиной появилась тень мужчины. Я заморгала, не поверив глазам, и тень исчезла. А затем чемодан упал. – Она сделала несколько шагов. – Это, должно быть, было привидение.

– У нас привидение-убийца! – побледнел Андре.

– Нет. Привидения не устраивают ловушек, – твердо заявил мистер Тревельян.

– Месье Тревельян прав, здесь нет привидений.

– Разве вы можете быть в этом уверены? – спросила Миньон, удивив меня своей несговорчивостью.

Я открыла было рот, чтобы успокоить ее, но не нашла слов. «Как объяснить в таком случае инцидент у Блайндмэн-Керв, когда я почувствовала, что цепенею от леденящего холода?» Впервые в жизни у меня не было разумного ответа.

Остаток дня прошел в напряженных размышлениях, и я была благодарна мистеру Дейвису за приглашение на карнавал. Во время раннего обеда мы узнали, что все планировали посетить это мероприятие, а Андре, проявив неожиданную инициативу по этому поводу, пригласил мистера Тревельяна поехать с нами.

Едва карета тронулась, мои недельные усилия думать о мистере Тревельяне как о незнакомце сошли на нет. Его твердое бедро прижалось к моему, а теплые мышцы его руки то и дело прикасались к моему плечу. Моя одежда и присутствие членов моей семьи слабо защищали от его чар. Хорошо ли, плохо ли, но мне хотелось сильнее прижаться к нему, чтобы поскорее ощутить все то, что он пробудил во мне. Его руки без перчаток лежали на коленях, и они интересовали меня больше, чем мелькающие за окном магнолии и домики вдоль реки. Большие и сильные, они выдавали в нем человека, который получает удовольствие от прикосновений. Край моей юбки касался его ноги, и его пальцы рассеянно теребили синий шелк, пока он разговаривал с Андре, рассказывая ему о приключениях путешественников. У меня было такое чувство, что он прикасается ко мне, нежно и тайно ласкает.

– Пробравшись на корабль моего отца, мы с братом обогнули все побережье Южной Африки, пока мать не зацапала нас в порту. И хотя она в качестве наказания продержала нас на коленях целую неделю, больные колени стоили того, что мы повидали.

– Я хотел бы путешествовать на настоящем корабле и посмотреть мир! – с энтузиазмом воскликнул Андре.

Мистер Тревельян быстро охладил его пыл.

– У нас с братом были особые обстоятельства. Мой отец не только владел кораблем, но и был его капитаном, так что мы знали, что находимся в безопасности. Мне рассказывали о том, как юных мальчишек продавали в рабство, когда их обнаруживали в качестве безбилетных пассажиров.

– Правда? – ужаснулся Андре.

– Приключение – это обоюдоострое оружие. На следующий год мы совершили последнее наше приключение.

– А что вы сделали, месье? – не отставал от мистера Тревельяна Андре, окончательно заинтригованный его рассказом.

– Мы отправились на поиски клада. И Бенедикт, и я были уверены, что на острове в заливе зарыты сокровища. Мы видели огни по ночам из башни нашего имения. Мы приготовили плот, и даже густой туман нас не остановил. К счастью, мой брат оставил записку для Кэтрин, нашей сестры, чтобы она не беспокоилась. Я считал записку излишней, потому что был уверен, что мы найдем сокровище и вернемся домой еще до ее пробуждения.

– Настоящее пиратское сокровище? Вроде золота? – взволнованно спросила Миньон.

Мистер Тревельян кивнул:

– Именно. Мы оттолкнулись от берега шестами и оказались на достаточной глубине. После этого мы воспользовались веслами. Туман был очень густой, Бенедикт и я едва видели друг друга на плоту. Мы заспорили. Мой брат хотел повернуть назад, я же хотел продолжить наш поход за сокровищем. Внезапно из тумана вынырнул корабль, он разбил в щепки наш плот, мы оказались в воде и плавали до тех пор, пока нас не спасли. Только благодаря тому, что мой брат сумел ухватиться за бочонок и помог это сделать мне. Кончилось все для меня воспалением легких, от которого я оправился лишь через несколько месяцев, так что весь шквал критики вынужден был принять на себя брат. – Он покачал головой. – Это приключение кардинально изменило наш образ жизни.

– То, что мы испытываем в юности, может оказать влияние на всю нашу жизнь, – тихо сказала Жинетт, и глаза ее затуманились, словно от боли.

Я подумала, что, вероятно, она имела в виду годы войны, которые украли нашу юность. Андре нахмурился. Мысль о том, что его детские шалости могут иметь далеко идущие последствия, была ему не слишком по душе. Мистер Тревельян снова всего в нескольких словах сумел ненавязчиво объяснить Андре то, что я пыталась донести до его понимания в течение нескольких лет.

– Приношу извинения. Я не хотел превращать вечер в скучное мероприятие. Знаете ли вы, что я никогда не бывал на карнавале?

– Никогда? – Андре был удивлен не меньше моего.

Карнавалы проводились каждый год и были изюминкой Нового Орлеана. Трудно было представить себе жизнь без них.

– В таком случае вы получите удовольствие, – сказала я.

– Надеюсь, – пробормотал он, и его голос словно прошелся по моим нервам и воспламенил щеки.

– Ты должна позволить нам показать все забавные вещи, хорошо, мама? – сказал Андре, лишая надежды избежать присутствия магически действующего на меня мистера Тревельяна.

Тем не менее я попыталась спасти себя.

– Я уверена, что мистер Тревельян...

– Сочтет за удовольствие разделить с вами компанию в течение всего вечера.

– Замечательно, – сказала Миньон. – Жинетт может быть моей дуэньей с месье Дейвисом, а Андре будет сопровождать тебя и месье Тревельяна.

Я бросила на Миньон умоляющий взгляд. Она отлично знала, что Андре то и дело будет бегать от одного аттракциона к другому, и мистер Тревельян и я вынуждены будем часто оставаться наедине. Но вряд ли я могла что-либо возразить, если не хотела показаться капризной.