- И сегодня не повезло! - посетовал пьяница. - Длинный Хинто, нынче сидящий в "Трубке" вместо Тивазо, не доверяет мне больше. Он сегодня сдрейфил, прогнал того замухрышку, который мне за дирижабль должен был заплатить.
- А что замухрышке понадобилось на этот раз? - не выдержал Рофирт, ругая себя за любопытство. Зачем ему в это ввязываться снова? Тивазо нет. Требовать старые долги некому.
- На верфи появились белобрысый с бородачом. Они все время вместе ходят. Ты их наверняка знаешь. Их к прапрадедушке отправить надобно, - старик икнул и состроил желобную мину. - Только это секрет, - Рофирт кивнул. - Слышь, дай денег, вечером на опохмел.
Бингар выгреб из карманов мелочь, сунул в дрожащую искалеченную ладонь и помчался к гостинице, где жили Бартеро с Эдваралем, чтобы через двадцать минут узнать - они еще не вернулись с аэродрома. Когда старенький автобус через час догромыхал туда, Рофирт застал лишь взлетающий в небо катер гатуров, уносящий Танри и Бартеро на верфь. Бингар понял - сегодня он предупредить полярников не успеет. Но не срочно же приспичило тому замухрышке с ними расправиться! Рофирт все расскажет завтра. Тогда и Арвисо, глядишь, его простит, и Танри будет более благосклонной…
… Леон Ватиз нисколько не расстроился, получив отказ нового главы ячейки Союза Мстящих. Он даже не стал требовать обратно задаток. Все равно купюры фальшивые. Хотелось вернуться поскорее в Равидар, иначе отвратительный климат вытянет из него все силы. Разве может человек жить в этой жаре? И гатурам еще хватает наглости хвастаться, будто избавили людей от Пояса Смерти! Бессовестная ложь! Пусть климатические установки сгоняют сюда тучи, пусть ночами идут проливные дожди… Даже в печке у нечистого должно будет холоднее, чем здесь!
Он в который раз вытер лоб уже мокрым платком. Леону приказали любыми путями помешать экспедиции Гисари. Конечно, глава равидарской ячейки, направляя его сюда, просил обойтись без жертв. Но как иначе остановить твердолобого полярника? Гисари не из тех, кто отступает. Значит, придется его устранить.
У Леона было все для выполнения замысла. В чемодане среди безобидных лекарств притаились сильнейшие яды. Оружие тоже было. Благо, попал Леон на Вису без какого-то ни было таможенного досмотра. В горах остался небольшой двухместный внутриатмосферный катер, не подлежащий досмотру и даже задержанию пограничников. Он идеально подходил для тайных операций и выделялся штабом Союза Мстящих по особым случаям, как этот.
После неудачи с подрывом "Вестницы" Леон собирался тянуть время до самой экспедиции, но сегодня стало известно - к Гисари снова прилетел гатур, и это осложнило ситуацию. Прошлый визит принес белобрысому деньги, достаточные для найма дирижабля. Кто знает, что может повлечь за собой этот? Никаких поручений по такому поводу посланец Союза Мстящих не получал. Выходит, придется проявлять инициативу.
Леон не сомневался в собственной правоте. Чужаки отвалили безумные суммы на какие-то бессмысленные полярные авантюры, тогда как столько людей до сих пор прозябает в бедности, некоторые не умеют читать. Большая часть Висы и Никсы еще не заселена. Если позволить там обосноваться беднякам, дать им стартовый капитал…
Сам Леон Ватиз не мог пожаловаться на голодное детство и юность. Происходя и семьи обеспеченной, в девятнадцать лет увлеченный идеями Мстящих, он бросил институт, пожертвовал большую часть своих сбережений на общее дело, став рядовым борцом. Отец отрекся от него, оскорбленная в лучших чувствах мать выкинула за порог последние его вещи, оставшиеся в доме. Но это не могло остановить юношу. На его счету уже было несколько трупов гатуров и немало их пособников. Едва узнав историю Бартеро, он записал инженера в таковые, вынеся заочно смертный приговор.
Собираясь в более чем скромной гостинице, Леон решил отправиться на верфь. Не было и дня, чтоб Гисари не посещал ее, любуясь дирижаблем. Ватиз изучил местность вокруг, нашел несколько лазеек на территорию. Но сегодня он въедет туда не скрываясь. Со складов заказана большая партия специальной ткани на оболочку, веревок и прочего, прочего… Через четыре месяца со стапелей должен сойти новый воздушный гигант.
Человеческая память избирательна. Люди редко вглядываются в лицо работника в форменной одежде. Запоминается только форма. Теперь Леону предстоит подсесть в кабину одного из водителей. Спасибо, что хоть на это согласился местный "вождь" Мстящих - Длинный Хинто.
Спрятав за пояс нож и пистолет, стреляющий отравленными иглами, сунув в карман просторной шоферской спецовки обычный пороховой пистолет, он натянул пониже кепочку с широким козырьком и, выйдя из гостиницы в бедном переулке, поспешил к складам. Благо, это недалеко. Всего-то спуститься по лестнице с растрескавшимися камнями, миновать семь кварталов…
Трехэтажные, дома с некогда желто-розовыми, а теперь грязными, изрисованными стенами с обсыпавшейся штукатуркой лепились один к другому. Порой Леону приходилось подныривать под преграждающее дорогу белье, устало шевелящееся на протянутых от балкона до балкона веревках. Под ноги смотреть тоже не мешало. Хозяйственные лиссаранцы умудрялись держать здесь коз.
Переселившиеся в свое время с юга Спиры на ставшие пригодными земли люди принесли сюда свои обычаи и привычки. Даже привычку к бедности. Имея в своем распоряжении целый континент, они предпочли селиться кучно, очевидно, нуждаясь в поддержке в чуждом для себя краю. На свободные плодородные земли ушли единицы… Но Леон об этом едва ли задумывался. Ему и здесь виделась вина гатуров.
Поморщившись от витавших в воздухе запахов еды, перемешавшихся, и от этого ставших неаппетитными, он наконец вышел на площадь Трех Веселых Пивоваров, откуда через два квартала попал к складам. Массивные строения из серо-красного кирпича, по размеру соревнующиеся с дирижабельными эллингами, надежно хранили все, что было необходимо бедным районам Лиссарана: ткани, одежду, всевозможное сырье для мелких предприятий и их готовую продукции, а так же мясо, овощи, фрукты…
Отыскав нужного шофера, Леон протянул ему записку от Хинто и запрыгнул на сиденье. Не прошло и пяти минут, как колонна крытых брезентом фургонов двинулась по неровной мощеной дороге по направлению к верфям.
На верфях ждать пришлось долго. Местные рабочие уже завершали разгрузку, как появилась процессия, возглавляемая напыщенным гатуром и едва поспевавшей за ним девчонкой. Еще один гатур плыл между белобрысым и длинноносым. Бородача видно не было. Но Леон не подумал унывать по такому пустяку. С тем верзилой можно будет разобраться и позже.
Дождавшись, пока они скроются в дальним эллинге, Леон, как ни в чем не бывало, последовал за ними, на ходу нащупывая под рубашкой пистолет с отравленными иглами. Надежно и бесшумно. Пока будут разбираться, что случилось, он успеет скрыться. Весьма кстати подвернулась забытая кем-то форменная куртка рабочего верфи. Теперь его точно не вычислят…
… Громадный дирижабль, подвешенный на канатах, мечтал отправиться на свидание с облаками. Рядом на рельсах высилась неуклюжая, и в то же время ажурная причальная мачта.
Бартеро, закатав до локтя рукава белой рубашки, ухватился за веревочную лестницу и легко вскарабкался в гондолу, поленившись совершить долгий переход по лесам. Таринально Самид только прошелся под водонепроницаемым днищем главной гондолы, уважительно цокнул языком и вернулся к общей компании.
- Наверно, оно действительно летает, только чересчур медленно и неповоротливо, - заключил он.
Бартеро легко спрыгнул на помост, подошел к рабочим, о чем-то быстро с ними заговорил, жестикулируя и постоянно указывая наверх. Глядя на него, Танри рассеянно думала: может быть, она зря подняла тревогу? Теперь он будет всю дорогу над ней подтрунивать. И командор тоже не обрадуется…
И тут Ванибару охнул, ухватился за плечо и с криком: "Прячьтесь!", метнулся под помост. Наридано свалился с платто. Бартеро, еще ничего не понимая, прыгнул вниз, поймал Танри и за руку поволок к Ванибару в укрытие.
