Резкий хохотнул в эфире:

— Кир, для тебя все медленные

Она парировала:

— Но не ты и не Крис. И еще вон тот пилот.

— И та пара, что его прикрывает, — навел справедливость Криспин.

— Остальным бы Киви в напарники, — в сердцах высказалась Кира, закусив губу от напряжения.

— Кира, не надо, — попросил ее Вайпер совсем иным голосом, чем тот, которым только что собирал все проклятия. — Она же вполне…

Он не договорил — сразу пятерка вражеских крейсеров плотным строем, отстреливаясь из всех бортовых орудий, прорывалась к основному кораблю.

Кира на более мощном корабле среди всей эскадры, защищающей дипломатическое судно, резко рванула наперерез 'амебам', включив силовые экраны на полную мощность. Ее скорость была настолько высокой, что враги могли попасть в нее только за счет кучного огня, а не прицельного.

Она упрямо маневрировала, сбивая строй нападавшим. Довольно крупный боевой звездолет в ее умелых руках кувыркался, как двухместный челнок, мешая воссоединить единый кулак вражеским кораблям. Девушка была совершенно спокойна за свои тылы — ее прикрывали Крис и Резкий, заметно прореживая тех, кто пытался подобраться со стороны, а те 'амебы', которые шли пятеркой, не могли в нее стрелять, так как попали бы по своим.

И тут случилось не то чтобы совсем непредвиденное. Но одним из выстрелов вражеского корабля, светящегося зловещим зелено — мертвенным светом, снесло наружную часть бортового бластера у того катера, которым управлял Резкий. Он выругался, но тут же вспомнил про запасные орудия, которые упрямо ставили на корабли, но которыми не пользовались очень давно: они производили выстрел не лазерным лучом, а вылетающим снарядом.

'Ну раз уж они есть, надо воспользоваться', — решил Резкий. — 'Не пропадать же добру. И мне с ним вместе'.

Он знал свой катер до последнего шурупа, поэтому легко переключился на запасные пушки. Залп. И вот тут он не пожалел: выдерживавшая почти все броня зловещих, с раздвоенным носом истребителей противника стала разрываться, как бумага.

— Саш, ты чем стрелял?! — раздался у него в наушниках восхищенный голос Киры.

— Переходи на раритет! — ответил он, снова корректируя залп.

У старых орудий была одна беда. Их приходилось направлять практически вручную, а не просто одной командой на панели.

Крис тут же внял совету друга, пальнул, разнеся два похожих на огородных жуков катера и хохотнул во весь голос:

— Резкий, ты гений!

Это действительно был прорыв. Земляне сразу же оказались сильнее, но тратить снаряды так же легко, как заряды бластеров, они не могли. Если бластер заряжался все от того же кристаллитового двигателя, то снаряды изготавливались специально на заводах, причем во все менее и менее значительном количестве: против кораблей земного производства, которыми пользовались пираты — контрабандисты, эти снаряды были неэффективны. Их легко блокировали силовые щиты, заставляя взорваться на безопасном расстоянии.

— И непонятно, какой умник и почему настаивал на оснащении всех военных звездолетов этими пушками, но похоже он явно что‑то знал, — отметил Резкий.

Теперь ребята были ему неимоверно благодарны — у них появился шанс таки сдержать нападения до прихода подкрепления.

— Прорыв на другом фланге! — раздался тревожный голос пилота из той двойки, которая прикрывала Сталия. Его позиция позволяла оценить то, что происходило у них у всех там, где обзор закрывало огромное крыло гигантского линкора дипмиссии.

Сталий первым отреагировал, потому что находился ближе к тому краю и рванул вперед, предоставив землянам добивать уже остатки штурмовавшей рубку основного корабля группы крейсеров.

— Приближается подкрепление, — раздался у него в наушниках голос дежурного офицера с основного корабля.

— Расчетное время прибытия?

— Две минуты до возможности вступить в бой.

Но у Сталия не было этих двух минут. Атака за левым крылом судна означала взрыв кристаллитовых хранилищ уже не ходовой части, а значительно более вместительных, тех, где находился спрессованный под давлением кристаллит для доставки на планету.

И Сталий решился:

— Запрос телепортации по моей команде.

— Готовы.

Он сознательно бросил машину под огонь и сразу дал команду на телепортацию. Его перенесли в рубку в тот момент, когда тот истребитель, где он находился доли секунды назад, был взят в клещи сразу несколькими вражескими катерами и уничтожен без остатка.

Кира видела одновременно и взрыв боевого звездолета Сталия, и приближающуюся из ниоткуда, выходящую из режима невидимости эскадру остроносых, обтекаемых крейсеров Таллирии. Боль разорвала ее сердце, но она сморгнула слезы — сейчас было не время для этого. она не могла себе позволить отвлечься и выйти из боя. Не сейчас, когда исход схватки во многом зависел от слаженного действия землян. Она стиснула зубы и отрешилась от всего, кроме завершения схватки: оставалось еще несколько жукообразных катеров.

В сущности, победа уже была их. Гибель Сталия помогла ее закрепить — иначе были бы бессмысленны все их риски на этом фланге. А приближение эскадры, сразу же огрызнувшейся слаженным огнем, распугало остатки вражеских кораблей, которые собрались в кучку и исчезли в провале, куда Кира и ее ребята успели дослать несколько снарядов: не факт, что переход в гиперпространство не нейтрализовал бы лучи, а вот снаряды были просто кусками материи, такой же, как и крейсера, и благополучно провалились вместе с ними.

— Возвращаемся на базу, — команда, последовавшая с основного корабля, прозвучала с сильными помехами, потому что корабль землян хоть и не получил существенных повреждений, но все же кое — какие мелочи оказались сбиты, но их можно было восстановить за несколько дней, тем более. Что работа предстояла не в открытом космосе, а в ангаре.

Теперь вот только предстояло вернуться в этот ангар. Миновать шлюз. И выйти в корабль, где все осталось прежним… Нет только Сталия.

— Да что же это такое, — прищурила глаза Кира, сбрасывая с ресниц слезы.

Она наблюдала, как входят в стыковочное отверстие ее звездолета катера Резкого и Вайпера, чтобы затем уже ей ввести борт в ангар таллирианского линкора. — Нет. Я больше никогда не позволю себе кого‑то полюбить. И себе не позволю привязаться к кому‑то. Так будет лучше.

Звездолет послушно нырнул в док таллирианского судна и встал на свое место. Кира спрыгнула вниз, не выпуская пандус, и Резкий машинально поймал ее, поддержав за руку, хотя в этом не было необходимости.

— Ты сейчас куда? — спросил ее Вайпер, тоже, как Резкий, видевший гибель Сталия.

Они оба знали, что Кира не сорвется в истерику, и если будет оплакивать Сталия, то никто этого не увидит. Но даже Резкий сейчас был далек от злорадства: несколько дней назад он и сам хотел если не убить, то приложить посланника посильнее. А сейчас скорбел и от потери отличного пилота, каким оказался Сталий, и переживал за Киру. Ее покой и счастье были для него слишком дороги.

— Мы неплохо поработали, — улыбнулась она своим друзьям, но улыбка вышла слишком усталой и вымученной. — Предлагаю отдохнуть. Идите, перекусите, поспите. Ремонтные работы мелкие. Антенна, ну и щиты проверить. Я сейчас ребят отправлю. Лаки за старшего.

— И ты отдохни, — как можно мягче, чтобы Кира не заподозрила никакого давления со стороны, предложил Крис. — А то знаю тебя. Комбез сменишь и прибежишь гайки крутить.

— Не прибегу в этот раз, — еще более бесцветной улыбкой ответила она. — Устала до жутиков.

Они разошлись по своим каютам, и Кира, дав еще по пути распоряжения о ремонте, позволила себе ненадолго остаться в покое. Она привычными движениями сняла с себя снаряжение и встала под душ. Хотелось только одного — отдаться этим теплым струям, чтобы они смыли усталость и слезы.

'А вот боль с души не смоет ничто', — подумала Кира. — 'Как и воспоминания о его руках. И вот ведь странная вещь. Я же его совсем не знаю. И особо хорошим не вспомнишь. И почему же так больно?'