На 28 сентября начальник Западного отряда получил следующее приказание: «В случае общего перехода японцев в наступление, авангарды, сдерживая противника и раскрывая его силы, под напором превосходящих сил должны отходить на укрепленную позицию главных сил, где и принять решительный бой»{37}. [315]

Это приказание являлось тогда подтверждением ранее сделанных распоряжений, дабы решительный бой войск Западного отряда произошел на линии заранее выбранной и укрепленной. В зависимости от этого решения было определено и местонахождение 6-го Сибирского корпуса с целью обеспечения правого фланга Западного отряда от охвата противника.

Командующий 17-м корпусом на 28 сентября сделал распоряжения, неизвестно на каком приказании основанные, принять бой не на главной позиции, а на линии авангардов.

Войскам 17-го корпуса приказано было в случае наступления противника принять бой на позиции авангардов, на линии: Шилихе — Улиге — Ендоуниулу — Сяодунтай.

3-я пехотная дивизия (15 батальонов) была назначена в 1-ю линию протяжением 6 верст, 35-я дивизия назначена в резерв и расположилась на главной позиции у с. Ченлиутхангоу и Лиусандиаза побригадно.

Для охраны правого фланга назначен отряд полковника Стаховича из 5 эскадронов и 1 батальона.

Начальник 3-й пехотной дивизии генерал-майор Янжул разделил позицию на три участка: правый — генерал-майор Защука от Сяодунтая до Ендоуниулу включительно. Для обороны его назначены: 9-й Ингерманландский полк, один батальон 10-го Новоингерманландского полка и три батареи 3-й артиллерийской бригады; центральный участок — от с. Ендоуниулу до Шилихе по обе стороны железной дороги — полковник де Витта, два батальона 12-го Великолуцкого полка, две батареи 3-й артиллерийской бригады, и левый участок составляло с. Шилихе, оборона коего возложена на полковника Грулева с тремя батальонами 11-го Псковского полка и одной батареей.

В резерв под начальством генерал-майора Якубинского стали 2,5 батальона Новоингерманландского полка, два батальона Великолуцкого полка, и два эскадрона драгун расположились у с. Улиге (Бейулигай), где находился и начальник 3-й дивизии со штабом. [316]

Генерал-майор Защук расположил все 5 батальонов первого участка в боевую линию без резерва и распространил позицию к западу, заняв с. Эршидиаза (Эршицзяцзы).

Уже утром 28 сентября дивизионный резерв был уменьшен направлением к с. Ендоуниулу батальона 10-го полка и направлением на левый фланг к полковнику Грулеву батальона 12-го Великолуцкого полка. В резерве осталось 2,5 батальона.

Японцы в течение 28 сентября вели довольно оживленный бой против позиции 3-й дивизии. В особенности они энергично действовали против войск, занимавших с. Ендоуниулу. Наши войска не выдержали артиллерийского огня и отступили. Несколько попыток, сделанных нами, чтобы вновь овладеть этим селением, не имели успеха. На прочих участках мы удержали свои позиции.

В течение дня начальник 3-й пехотной дивизии израсходовал почти весь свой дивизионный резерв; у него осталось лишь две роты.

В то же время и корпусный резерв был израсходован, за исключением Нежинского полка. Из 35-й дивизии два батальона Зарайского полка были посланы на правый фланг к полковнику Стаховичу. Один полк (Болховский) послан на левый фланг, дабы поддержать правый фланг 10-го армейского корпуса и возвратить оставленные этим флангом позиции с целью иметь общую линию фронта с 17-м корпусом. Для атаки назначались 124-й Воронежский, 11-й Псковский и 138-й Болховский полки. Генерал барон Бильдерлинг, извещенный о наступлении по Мандаринской дороге около двух бригад японцев, отменил это наступление, но полк в корпусный резерв не возвратился. Один батальон 137-го Нежинского полка был направлен для поддержки генерал-майора Защука. С рассветом он должен был возвратиться к корпусному резерву, но тоже не мог этого исполнить.

Наконец, шесть батальонов корпусного резерва (139-й Моршанский полк и два батальона 140-го Зарайского [317] полка) были назначены для ночной атаки с. Евдоуниулу для обратного им овладения.

Колонной командовал генерал-майор Гласко. Боевой частью трех батальонов Моршанского полка и одного батальона Зарайского полка командовал полковник Мартынов (командир Зарайского полка). В 22 часа началось движение. В это время японцы произвели наступление по всему фронту. Завязалась горячая стрельба. «Полковник Мартынов, встревоженный начавшейся стрельбой, предполагал отложить атаку до рассвета и собирался послать об этом соответственное донесение». Но в это время к полковнику Мартынову явился унтер-офицер Зарайского полка и доложил, что селение уже нами взято. Действительно, молодецкий 4-й батальон Моршанского полка и 4-я рота зарайцев без выстрела ворвались в селение, застали там японцев врасплох и перекололи их. Наши потери были ничтожны. Несмотря на части 3-й дивизии, которые должны были оборонять с. Ендоуниулу, все шесть батальонов корпусного резерва были оставлены в боевой линии авангардов.

Таким образом, рассвет 29 сентября застал 17-й корпус в положении малой боевой готовности для упорного боя. На линии авангардов, где не предполагалось вести решительного боя, вытянувшись в линию в 6 верст, стояли вперемешку части 3-й и 35-й дивизий. В дивизионном резерве находилось две роты, в корпусном резерве — три батальона. А между тем серьезного боя ни мы, ни японцы в течение 28 сентября не вели. Успех ночного дела у с. Ендоуниулу, значение которого было сильно преувеличено, обошелся 17-му корпусу дорого: мы израсходовали свой корпусной резерв. Положение 17-го корпуса ухудшалось тем, что за ночь 10-й армейский корпус, не соотносясь с действиями 17-го корпуса, отошел на главную позицию у Хунбоасанской сопки, обнажил левый фланг 17-го корпуса у Шилихе. В то же время отступление конницы генерала Грекова и отряда полковника Стаховича обнажило [318] правый фланг 17-го корпуса у с. Эршидиаза и Сяодунтай.

Наконец, передвинутый вперед 6-й Сибирский корпус, ставший уступом за правым флангом главной позиции 17-го корпуса, оставался на месте и не мог оказать помощи правому флангу 17-го корпуса у Сяодунтая.

28 сентября вполне ясно обнаружился переход всех японских армий в наступление. Японцы, сдерживая незначительными силами превосходные силы Восточного отряда, могли получить перевес в силах против войск Западного отряда. Напомним, что части 10-го и 17-го и особенно 5-го Сибирского корпусов находились в большом некомплекте.

По составленному ранее предположению, в случае перехода японцев в наступление войска Западного отряда должны были встретить их на главных, заранее выбранных и укрепленных в предыдущие дни позициях. Держаться на авангардных позициях предполагалось лишь необходимое время для раскрытия сил противника.

Рано утром 29 сентября начальник Западного отряда получил приказание командующего армией, в котором указывалось на возможность обхода войсками армии Оку правого фланга Западного отряда и предполагалось немедленно отойти на главную позицию, на линию деревень Лиутхангоу — Хунбоасан. По мнению командовавшего 17-м корпусом, исполнение этого распоряжения было затруднительно, ибо наступление противника уже началось. Это мнение разделял и начальник Западного отряда, разрешивший «оставаться на позициях авангардов до темноты, когда отход мог произойти при благоприятных условиях».

На усиление 17-го корпуса была назначена бригада из 6-го Сибирского корпуса. Бригада должна была «временно войти в состав 17-го корпуса и обеспечить его отход на главные позиции».

Утром 29 сентября начальники 3, 35-й и 55-й пехотных дивизий получили приказание от генерала Волкова [319] держаться на занятых позициях до наступления темноты, затем отойти на главную позицию и расположиться: 35-й дивизии на участке Панькхяопу — Ченлиутхангоу включительно. Бригаде 55-й дивизии вправо от 35-й дивизии до с. Хунлишгу, отряду полковника Стаховича в с. Хунлинпу; 3-й пехотной дивизии собраться в общем резерве у с. Шулинцза.