– Тогда закончим РАЗМИНОЧНЫЙ тур, – усмехнулся Силдон, легко поигрывая своим мечом в воздухе. – Покажи наконец, на что ты действительно способен, наносинтон. Охотники уже здесь. У тебя осталось очень мало времени.

– Тогда не будем мешкать, – сказал Кондор и, вновь вводя свое тело в режим боя, взмахнул мечом, чувствуя, как беззвучно вибрирует от потока могучей энергии рукоятка-генератор. Одновременно с этим новая, еще более мощная волна огня прокатилась по его телу, а когда миллисекунду спустя иккенетол сделал свое дело, Кондор уже наносил удар за ударом, пытаясь сломить непробиваемую доселе оборону врага. Но словно невидимая стена, магическое заклятие или что-то еще, неведомое пока Кондору, мешало ему закончить начатое. Впрочем, перевес уже не был столь явно на стороне Крейда. Наконец их силы начали выравниваться, правда, и в равновесии сил, как оказалось, тоже были свои недостатки – бой неожиданно начал затягиваться. Шипели молекулярные клинки, оставляя в воздухе после себя тусклые голубые дуги, искрилась энергетическая «пыль», клубившаяся вокруг дерущихся гигантским переливчатым облаком, создавая поистине незабываемое зрелище, дополнением к которому служили юркие голубые молнии, разряжавшие в пол накопленное облаком напряжение. Свежесть озона постепенно начинала раздражать. Клинки встречались и расходились, танцевали причудливые и изящные танцы, вальсировали, уводили друг друга в сторону, опять встречались, снова и снова, так и не касаясь вожделенной плоти врага. Мечи шептались, мечи кричали и даже пели, но никак не могли решить, кому уступить в этой битве. Облако энергии росло, не успевая рассосаться в пространстве. Спустя несколько минут Кондор решился еще раз ускорить свое тело, и на этот раз порция «боевого» гормона в десятки раз превосходила первоначальную.

От неожиданного притока сил у него потемнело в глазах. Каждой клеточкой своего тела он чувствовал, как бешено ревет биосинтетическая энергия в его артериях, выделяемая из СП-белка, резервного топлива его совершенного организма. Только вот сколько этого резерва осталось у него сейчас, Кондор не знал. Впрочем, он не желал думать об этом, ибо время вдруг растянулось, превращая каждую секунду в вечность. Именно спустя такую вечность он пришел в себя, увидев, как медленно надвигается на него мягко мерцающее лазурью лезвие меча Крейда.

«Не успею», – мелькнула в его мозгу молниеносная паническая мысль, но в стремительном, опережающем даже мысль движении его рука взметнулась ввысь, отбивая смертельный удар. Казалось, его тело двигается в какой-то иной временной плоскости, но как это выглядит со стороны, он мог только догадываться. Вряд ли за движением его руки мог уследить теперь человеческий глаз. Скорее всего, это был лишь призрачный след бесшумной тени, мелькнувший в воздухе. Не теряя времени и прекрасно осознавая возникшее наконец преимущество, Кондор атаковал. Теперь он мог видеть все: медленно, словно во сне, Крейд опустил меч, едва не коснувшись кончиком острия каменного пола, затем его рука начала плавно подниматься, стараясь нанести секущий удар снизу вверх, искусно обходя при этом клинок противника, но движения самого Кондора сохранили былую быстроту. Точнее, мир вокруг продолжал существовать в прежних временных рамках, просто сам Кондор двигался теперь с десятикратным ускорением, изменившим его субъективное восприятие времени. Сделав шаг в сторону, он без особого труда увернулся от медленно проплывающего перед ним молекулярного лезвия и нанес свой удар, отсекая Крейду кисть правой руки с зажатым в ней мечом. Вот теперь они действительно были равны, ведь у Кондора тоже не было трех пальцев и его левая рука практически не функционировала.

С каким-то странным треском кисть отделилась от руки и медленно начала падать, окруженная переливающимися в энергетическом облаке крупными каплями алой крови. Так же медленно Силдон сделал несколько шагов назад, зажимая культю, а из его открывшегося рта исторгся протяжный трубный рев, который для обычного человека воспринимался бы не иначе как крик страдания и боли. Кондор испытал настоящее удовлетворение, услышав этот крик.

Неожиданно все изменилось. Крейд в молниеносном прыжке ринулся вперед, на ходу подхватывая с пола свое оружие и нанося удар, который Кондор едва успел отразить. Мир, похоже, вернулся в прежнее состояние. Кондор не мог понять, почему действие иккенетола оказалось столь непродолжительным, но выяснять было попросту некогда. Впрочем, даже тех нескольких секунд оказалось вполне достаточно для нанесения противнику существенного вреда.

– Я вижу, ты решил сравнять счет, – бросил враг, которому теперь приходилось сжимать меч в левой руке.

– У меня осталось по меньшей мере два пальца, – ехидно ответил Кондор, стараясь как можно сильнее уязвить противника. Его раздражало то, что Крейд относится к потере конечности слишком уж легкомысленно, словно к небольшому недоразумению. – Надеюсь, ты фехтуешь левой рукой так же хорошо, как и правой?

– Не беспокойся за меня, – ответил невозмутимо Крейд. – Если понадобится, я перегрызу тебе глотку зубами.

– Если раньше я не заставлю тебя проглотить собственную челюсть, – огрызнулся Кондор. «Настоящий обмен любезностями».

– Это вряд ли, – беззлобно возразил Силдон, атакуя.

Кондор едва успел отпрянуть назад, стараясь не попасть под лезвие, вычерчивающее в воздухе искривленную букву Z. Ему повезло на этот раз – кончик меча противника не добрался до плоти на груди и лишь рассек кольчугу, обрывки которой все еще свисали у него с плеч. Неожиданно для самого себя он вдруг присел, а затем, словно пружина, распрямился, делая в воздухе красивое сальто и оказываясь за спиной у Крейда. Враг отреагировал моментально. Его клинок описал в воздухе широкую дугу, но, повернувшись, Силдон не обнаружил за своей спиной стоящего противника. Кондор был внизу, предусмотрительно угадав следующее движение врага и припав коленями к полу, а его рука уже вгоняла молекулярный меч в грудь соперника. Вгоняла по самую рукоятку.

Крейд испустил звучное «хо-о-о-о» – это выходил воздух из распоротых легких, пошатнулся и, отпрянув, избавился от острейшего лезвия, глубоко засевшего в его теле. Брызнула кровь… Брызнула…

Брыз-ну-ла…

Кондор замер в изумлении. Он вдруг увидел, как из образовавшейся раны медленно, очень медленно вылетают капли крови, так же медленно падая на пол. Но Крейд двигался по-прежнему быстро, и это означало только одно – его тело, как и тело Кондора, было многократно ускорено! Но такого просто не могло быть. Что это?! Передозировка метаускорителями? Или… Только теперь Кондор заметил еще одну деталь, пропущенную им ранее: раны, которые получил Силдон в самом начале боя, уже практически затянулись, да и кровь из образовавшейся культи правой руки перестала течь, а края раны заметно стянулись, хотя с момента ее появления прошло не более минуты. Что происходило, хотел бы он знать. Ни один, даже самый мощный препарат из всего спектра биологических ускорителей не мог ТАК воздействовать на организм человека. Даже у наносинтона раны затягиваются значительно медленнее!

Крейд словно прочитал мысли Кондора.

– Что, удивлен? – усмехнулся он, не слишком заботясь о дыре в груди, где при каждом его слове вспухали и лопались отвратительные кровавые пузырьки. – А ты думал, что я – несчастный идиот, решивший померяться силами с наносинтоном, в десятки раз превосходящим человека в силе и скорости? Нет, друг мой. Возможно, я амбициозен, возможно, эгоистичен и даже жесток. Но я пока не выжил из ума. Я уже давно бы сбежал, а не преподавал тебе урок фехтования. Я сражаюсь с тобой только потому, что исход этой схватки мне известен заранее. Хочешь знать почему?

– Генетические модификации, – догадался Кон­дор, сам не понимая, почему это всплыло в его мозгу.

– Ты даже не представляешь, что мои биоинженеры сотворили с этим телом. Регулируемый обмен веществ, многоуровневое зрение и слух, невероятная скорость и сила десятерых, безумно быстрая регенерация тканей. И это лишь немногое из того, на что способен организм, обладающий подвижными цепочками ДНК и ключом к управлению полезными мутациями. Я стал почти богом!