— Эй, на судне, кто вы?
— Фрегат его величества «Аврора»! — ответил капитан, стоя на подвесных койках у борта. — А вы кто?
К этому времени фрегат миновал «Аврору» на полкорпуса, и в тот момент, когда с него послышался ответ: «Корабль его величества…» — раздался залп орудий, нацеленных в корму «Авроры», который нанёс ей значительный урон, так как был произведён с близкого расстояния. Экипаж «Авроры», слыша оклик с фрегата по-английски и видя, что он проходит мимо без выстрела, решил, что имеет дело с одним из английских крейсеров. Орудийные старшины в разочаровании опустили запалы, и насторожённая тишина сменилась проклятьями на своё невезение, как вдруг грохот канонады оглушил их, а вокруг стали рушиться балки, реи, борта и планширы. Многие канониры попадали на палубу и были унесены вниз, и всё-таки трудно было сказать, что преобладало в чувствах матросов — ярость ли от хитрости врага или удовлетворение от того, что их приготовления не были напрасны. Во всяком случае, вражеский залп был встречен троекратным криком «ура!», который покрыл стоны и ругань раненых, уносимых с палубы в кубрик.
— Стоять у пушек левого борта, готовьсь к повороту через фордевинд! — прокричал капитан, соскакивая с гамаков. — Не дрейфь, ребята, целься в штаги! Мы ещё рассчитаемся с ними за их хитрость, прежде чем закончится сражение. Смелее, молодцы, целься поточнее, как только повернём левым бортом!
«Аврора» развернулась, и залп бортовых орудий ударил в корму русского фрегата. Почти стемнело, но враг, стремившийся к схватке не меньше, чем матросы на «Авроре», замедлил свой ход, убрав нижние паруса в ожидании подхода «Авроры». Через пять минут, обменявшись разрушительными залпами, оба корабля стали борт о борт на расстоянии пистолетного выстрела. Ветер потихоньку относил их к берегу, находившемуся не далее пяти миль от них. И корсиканские горцы, одетые в шкуры, были разбужены яростной пальбой. Они собрались на прибрежных скалах и наблюдали за беспрестанными вспышками орудийных выстрелов, прислушиваясь к грохоту канонады, сотрясавшей воздух.
Жестокий бой уже длился не менее получаса, огонь вёлся с обеих сторон с неослабевающей яростью, неся смерть и разрушение обоим фрегатам, когда капитан Вилсон спустился на орудийную палубу и стал лично наводить каждое орудие, как только его заряжали. Шканцевые орудия были нацелены на грот-руслени вражеского судна, тогда как баковые пушки сместили линию прицела немного вперёд, чтобы свести прицел почти в одну точку. Капитан дал приказ всем орудиям стрелять одновременно по его команде. Враг, не понимая причины задержки со стрельбой на «Авроре», посчитал, что огонь её пушек подавлен, и там послышались торжествующие крики. Наконец капитан дал команду — залп нацеленных в одну точку орудий обрушился на вражеский фрегат. Даже в темноте было заметно, что его последствия были ужасны. Борт между двумя амбразурами был проломлен, грот-мачта пошатнулась и рухнула за борт. «Аврора» тотчас же поставила грот-парус и, устремившись вперёд, заняла позицию для продольного огня, в то время как русский фрегат, лишённый манёвра, поливал картечью палубу «Авроры», чтобы помешать марсовым управлять парусами. А «Аврора» продолжала вести свой разрушительный огонь из батарей верхней палубы по корпусу вражеского судна.
Луна вскоре вышла из-за гряды облаков, позволяя англичанам завершить свою разрушительную работу с большей точностью. Через четверть часа русский фрегат лишился всех своих мачт. Сохраняя маневренность судна, капитан Вилсон приказал половине команды заняться ремонтом такелажа, пострадавшего от вражеского огня, в то время как матросы левого борта продолжали вести огонь из орудий по вражескому фрегату. Враг вёл ответный огонь из четырёх орудий — по два на каждой палубе, но вскоре и они замолчали, не то покинутые прислугой, не то выведенные из строя. Заметив, что пушки противника перестали стрелять, «Аврора» также прекратила огонь, оба фрегата неподвижно замерли, как утомлённые схваткой бойцы. Не собираются ли русские сдаваться? Чтобы выяснить это, второй лейтенант на случайно уцелевшем ялике отправился к русскому фрегату.
Лунный свет серебрил покрытую рябью воду, когда ялик отчалил от борта. Капитан Вилсон и другие офицеры склонились через планшир над покалеченными бортами «Авроры» в ожидании ответа. Вдруг тишину ночи нарушил всплеск воды, раздавшийся у носа русского фрегата, находившегося от них в трёх кабельтовых.
— Что бы это значило? — воскликнул капитан Вилсон. — Они бросили якорь. Мистер Джонс, киньте лот и замерьте глубину.
Мистера Джонса уже давно унесли вниз: он был сражён картечью, перерезавшей его пополам. Какой-то матрос вскочил на руслени и бросил лот, отмеривший семь морских футов под килем.
— Значит, нам придётся ещё с ним повозиться, — заметил капитан.
Так оно и случилось. В ответ на предложение второго лейтенанта о сдаче русский капитан заявил, что он даст ответ залпом из орудий, и прежде чем ялик дал задний ход, приказал изменить положение судна с помощью шпрингов и возобновил стрельбу по «Авроре».
Капитан Вилсон поставил все паруса, и «Аврора» стала кружить вокруг фрегата, стоящего на якоре, делая два залпа в ответ на его один, и судя по тому, как медленно разворачивалось судно на якорной цепи с помощью шпрингов, стало ясно, что на фрегате осталось мало матросов. Однако упорство и мужество русского капитана убедили Вилсона в том, что тот, вероятно, скорее пойдёт ко дну, чем спустит флаг. Нужно было предпринимать более решительные действия, если капитан Вилсон не хочет терять своих людей, а может быть, и будущий приз, поэтому он решил брать фрегат на абордаж. Проведя усиленный фланговый обстрел судна, он объявил общий сбор и, когда все офицеры, матросы и солдаты собрались на палубе, приказал всем готовиться к сражению. «Аврора» сделала поворот оверштаг, сам капитан встал за штурвал и повёл судно на сближение с русским фрегатом. В тот момент, когда оба фрегата столкнулись и сцепились бортами, «Аврора» произвела последний залп из резервных орудий, и матросы во главе с капитаном Вилсоном бросились на палубу вражеского корабля.
Как и предполагал капитан Вилсон, на русском фрегате уцелела лишь небольшая часть команды, способная оказать сопротивление нападавшим, но они упорно защищались. Голос капитана русского фрегата слышался отовсюду, его клинок разил направо и налево, и матросы, воодушевлённые им, дрались, как львы, не уступая ни пяди палубы и падая замертво там, где сражались.
Наш герой, к счастью, целый и невредимый, некоторое время дрался бок о бок с капитаном Вилсоном, не уступая ему в мужестве. Он даже собирался вступить в схватку с русским капитаном, несмотря на явное неравенство их сил, когда капеллан Хокинс, оттолкнув Джека, бросился на капитана с обнажённой шпагой в руке. Между ними начался ожесточённый поединок, исход которого было трудно предсказать, — противники были достойны друг друга. Луна ярко освещала сцену побоища, и они могли хорошо видеть лица друг друга. Шпага капеллана вдруг переломилась, тогда он ринулся на капитана и, ударив его по лицу эфесом шпаги, схватил в железные объятия, и они оба рухнули вниз по сходням на нижнюю палубу. Вскоре всякое сопротивление противника было сломлено, и фрегат оказался в руках моряков «Авроры» Капеллана Хокинса и капитана русского фрегата подняли наверх окровавленными, живыми, но без сознания.
Капитан Вилсон приказал задраить люки на вражеском фрегате и, оставив на палубе команду из моряков «Авроры», вернулся на своё судно, чтобы заняться подготовкой к дальнейшему плаванию.
Так как море было спокойно, то якоря не стали бросать, а привязали «Аврору» тросами к русскому фрегату. Только к утру навели относительный порядок: паруса убрали, палубу освободили от мёртвых и раненых, окатили её забортной водой, чтобы смыть кровь с досок и станин орудий, которые были опять закреплены. Основную массу раненых перевязали и уложили в гамаки, хотя в лазарете медики ещё продолжали работу по ампутации. Не менее серьёзной заботы требовали и корабли — плотник заделал пробоины у ватерлинии своего корабля, затем перешёл на русский фрегат, чтобы замерить уровень воды в трюме. Хотя его верхние надстройки были сильно разбиты, корпус судна вряд ли пострадал в подводной части, однако, чтобы удостовериться в отсутствии течи, пустили в ход помпы для откачки воды.
