— Ни разу.

— Вот и я ни разу. Так что это вполне может быть водяной.

— М-да.

Мы замолчали, запутавшись в собственных рассуждениях и не зная, что еще сказать. Хотелось спать и какой-то водяной, нарушающий наш покой меня не слишком волновал.

— Эй, — на всякий случай крикнул я во тьму. — Мы не причиним тебе вреда. Просто переночуем на берегу и уйдем.

Ответом нам была тишина.

— Хам, — буркнул шут.

Я хотел было возмутиться, но понял, что Ламберт имеет в виду жителя реки. Развернувшись, мы вернулись к костру и измученные попадали на песок, не позаботившись даже выставить часовых.

Как оказалось, зря. Потому что очнулся я от того, что меня куда-то волокли. Волокли как-то странно, рывками, так, что песок взлетал в воздух и осыпал меня с головы до ног. Что меня в первую секунду удивило больше всего, так это то, что руки мои не были связаны. Потом я приоткрыл один глаз и увидел интереснейшую картину. Меня волокли к воде, держа за ноги. У существ верхняя половина туловища была женской, а нижняя представляла собой рыбий хвост, но назвать существ русалочками у меня не повернулся бы язык. Русалки, а то и русалищи. Человеческие тела принадлежали отнюдь не юным девам. Желтая, в складках кожа, сухие руки, дряблые груди. Лица были прикрыты грязными седыми волосами, водянистые бесцветные глаза пылали неистовой злобой, во рту помещалось не меньше трех десятков острых мелких черных зубов. Острый нос дополнял образ типичной ведьмы из сказок, только разве что хвост все портил.

Русалки отталкивались хвостами от песка, рывками двигаясь к воде. По бокам от нас еще шесть речных жительниц тащили моих друзей, правда, с тем же успехом. Лишь Киру, как самую легкую оттащили ближе всего к воде, а вот нас троих и особенно Пауля в его доспехах тащить было не так-то просто. Но почему мои друзья продолжают спать?

«Потому что они одурманены, кретин!»

— И нечего в самое ухо орать, — возмутился я. — Я же не одурманен!

«Ты маг».

С таким заявлением я поспорить не мог и резко сев с размаху вогнал Пьющего Души в хвост левой русалке. Та завизжала и, спустя секунду, к ней присоединилась вторая — секира, черной молнией сверкнувшая в моей руке отрубила бедолаге смачный кусок хвоста. Из ран вместо крови хлынула вода, но боль, по всей видимости, была реальной. Русалки визжали и извивались, словно их жарили на сковородке.

Освободившись от их объятий, я кувыркнулся назад через голову и вскочил на ноги. Метнулся к ближайшей паре, тащившей Ламберта, двумя ударами вывел из строя еще двух жительниц реки, остановился, крутанув секиру над головой.

— Ану, пошли вон, кальмары недоделанные. Не то живо на закусь к пиву отправитесь!

Возможно, если бы дело происходило в воде, я бы не справился с ними, но на суше русалки не стали спорить с разъяренным вооруженным мужчиной и поспешили убраться восвояси, проклиная меня последними словами и грозя пожаловаться. Да жалуйтесь на здоровье, мне то что?

Дождавшись, пока все хвостатые женщины вернутся в реку, я кинулся приводить друзей в чувство, но мне опять помешали.

За спиной послышался всплеск и, резко обернувшись, я увидел давешнего водяного. Сейчас его было отлично видно в свете луны, да и на водной глади была видна лунная дорожка.

Водяной был невероятно толст, складки на его животе свешивались едва ли не до колен, грудь же висела на уровне живота. Короткие толстые ножки и кривые ручки были покрыты короткими черными волосами и бородавками. Голова была приплюснута сверху, покрытая редкими седыми волосами, с широким ртом, больше похожим на лягушачью пасть, — такая же беззубая — толстым картошкой носом и водянистые глаза без зрачков.

Я медленно поднялся на ноги, наконец избавив лицо Пауля от своих пощечин. Рыцарь все равно не пришел в чувство и, судя по всему, не придет до утра. Не знаю, каким образом околдовали моих друзей, но заклятие было очень мощным.

— Я же говорил, что мы не причиним вам вреда, — вместо приветствия проговорил я.

— А мы с самого начала собирались вас утопить, — мерзко хихикнул водяной. Голос его напоминал бульканье воды.

— Но почему? — я даже удивился.

— Потому что пришло наше время. Видящий Суть вернулся и теперь мы обретем свободу.

Я устало вздохнул. В этом мире сторонников жреца куда больше, чем его противников. И как Первый Мастер тогда умудрился разгромить его армию?

— Не понял, — вслух спросил я. — Что, все существа кроме людей поддерживают жреца Драгора?

«Конечно, нет, тупица!»

— Конечно, нет, — забулькал водяной. Спустя секунду я понял, что он так смеется. — Предатели. Видящий обещал отдать этот мир нам. Мы лучше людей. Совершеннее. У нас нет причин начинать войны между собой, нести боль и разрушение. Каждый занимает свое место в мире и не стремится занять место другого.

— А вот эльфы, когда я их видел в последний раз, явно собирались покинуть лес.

— Но они же не будут изгонять своих собратьев из мест законного существования. В отличие от вас, людей.

— Поэтому ты хотел нас убить?

Водяной снова забулькал, сквозь рыжую бородавчатую кожу было видно, как перекатывается вода в его животе.

— Как у вас людей говорят? Курочка по зернышку? Мы убьем четверых людей здесь, лесовики еще четверых у себя в лесу и вот уже ваша численность будет неумолимо сокращаться.

Миры разные, поговорки одинаковые. Я не стал больше ждать и двинулся на водяного. Тот мгновенно посерьезнел и хлопнул в ладоши. Речка за его спиной забурлила, поднялась волна высотой около десяти метров и двинулась на берег.

Я замер, не зная, что предпринять. Сейчас нас всех смоет в реку, а там уж русалки над нами поиздеваются всласть.

«Что ты постоянно тормозишь!» — вновь взвыл Невеар. — «Ты же теперь умеешь управлять стихиями!»

А ведь и правда. Разорвать плетение, которое создал водяной, я не мог, поэтому просто создал встречное заклинание, призывая силу реки. Волна столкнулась с волной, и вода опала, так и не успев добраться до берега. Капли воды поднялись в воздух и осыпали нас мелким дождиком, но он всего лишь намочил мои порядком отросшие волосы. Житель реки удивленно замер, не понимая, как мне удалось остановить его магию. Он шагнул вперед, таращась на меня бесцветными глазами.

— Ты? — ошарашено проговорил водяной. — Но господин сказал, что с тобой покончено. Что ты больше не помеха его планам. Я должен предупредить…

А вот этого не надо. Видящий уверен, что я ему не помеха и мне это на руку. И никто из его слуг не должен знать, что я как ни в чем не бывало разгуливаю по Вельтеррону.

Я метнулся вперед, опуская секиру на макушку водяного, но та прошла сквозь туловище толстяка как сквозь… воду? Хозяин реки рассмеялся и, быстро переставляя перепончатые лапы, кинулся к воде. Так, значит металл, в том числе и черное серебро на него не действует. Я начал лихорадочно вспоминать принцип взаимодействия стихий. Вода побеждает огонь, огонь побеждает воздух, воздух побеждает землю, а земля, в свою очередь, побеждает… кажется в японской философии есть еще пятая стихия. Металл или молния, но споры об этом не стихают до сегодняшнего дня, а пока…

Земля побеждает воду. Я ухватился за нить земли, проходящую прямо подо мной и топнул ногой. По почве пошла трещина, в которую и провалился бегущий к реке водяной. Сверху на него посыпался песок. Водяной попытался смыться, превратившись в воду, которая тут же впиталась в песок. Я ухватил из еще не прогоревшего костра нить огня, с помощью Кольца Чернокнижника усилил ее потоком чистой энергии и, недолго думая, шарахнул в то место мощнейшим огненным зарядом. Пламя полыхнуло, словно пионерский костер, за считанные секунды превратив песок в глыбу кварца. Даже если мое заклинание и не испарило водяного, то по крайней мере заперло его внутри затвердевшего минерала.

Обернувшись, я с усмешкой отметил, что мои друзья продолжают преспокойно спать. Оттащив их обратно к костру, я лег на песок и уставился в звездное небо.

— Невеар, вот объясни мне, почему на подобного рода мелочь нарываюсь именно я?