Отогнав посторонние мысли, я сконцентрировался на том, что хочу получить и погрузил руки в землю. Спустя несколько секунд та стала подрагивать. Поднимая верхний слой дерна, на поверхность полезли кости, складываясь на ходу в… скажем так, скакунов. Весь процесс занял не более трех минут и сейчас мы стояли и любовались делом моих рук. По крайней мере любовался я, а остальные пребывали в легком шоке и так таращили глаза, что я боялся, что они выпадут из орбит.

— Это, по-твоему, лошади? — щека Пауля нервно подергивалась.

— Ну, не совсем, конечно, — ответил я, — но зато они быстрее любого коня.

— А что, мне нравится, — неуверенно подал голос Ламберт. — Но все же, я думаю, они будут слишком приметны.

— Не беспокойся, — утешил я. — Я сделаю так, что их будет не отличить от обычных лошадей.

— А, ну тогда ладно, — кивнул шут, но с места не сдвинулся.

Наступила пауза, которая минут через десять начала меня раздражать.

— Ну, чего ждем, — возмутился я. — Выбираем себе лошадку по вкусу и поехали.

— Ты то сам чего не садишься? — буркнула Кира, стараясь держаться как можно дальше от «лошадок». — И на какой из них ехать мне?

— На любой. И нечего боятся. Эти существа полностью подчиняются мне. Они не нуждаются в отдыхе, еде и питье. Ну, подумаешь, выглядят немного странно.

М-да. Странно, это еще мягко сказано. То, что получилось у моей извращенной фантазии, назвать лошадями не повернулся бы язык даже у слепого. Больше всего эти существа напоминали пауков-косарей. Низко опущенное туловище, восемь ног, суставы которых сгибались на высоте двух метров, ограждая седока этаким забором из костей. Туловища были длиной метра полтора, а головы у всех «лошадок» были разными, возвышались над всем остальным туловищем на длинных гибких шеях. Получилась какая-то помесь страуса с пауком, но меня мало волновал эстетический вид. Все равно окружающие должны будут видеть лишь несущихся с невероятной скоростью лошадей, но никак не груду костей. Простейший морок (ха, теперь простейший) спокойно решал проблему эстетического вида, но мои друзья все же колебались.

— Мы же себе всю задницу на этих костях отобьем, — ухватился за последнюю соломинку Ламберт. Лицо шута было бледным, да таким, что ему и грим бы сейчас не понадобился.

— Отнюдь. Я специально разместил кости таким образом, что ваши, как ты выразился, задницы, будут чувствовать себя комфортно. Все, по местам. Или я поеду один.

Минутное размышление, презрительное: «Шантажист» и вот уже мои друзья устраиваются на спинах порождений некротической магии. Пауль выбрал лошадь с собачьей головой, Ламберт — с лошадиной, Кира — с кошачьей. Мне достался монстр с козлиной головой, с одним отколотым рогом. Но как я уже говорил, внешний вид меня волновал меньше всего. Функциональность и еще раз функциональность.

— Еще раз благодарю тебя, Лерт. — Я кивнул старику с седла. — Пусть лес твой будет благосклонен к тебе и твоей внучке.

С этими словами я отдал мысленный приказ и чудища с места рванули так, что в ушах засвистел ветер, а кусты по краям дороги превратились в сплошную зеленую полосу.

Три дня беспрерывной скачки, а лошадям хоть бы хны. Три дня, а точнее трое суток мы без перерыва скакали в столицу. Останавливались, только чтобы справить нужду, спали и ели в седлах. Поля, города и села проносились мимо с молниеносной скоростью, и удивленные жители Вельтеррона даже не успевали разглядеть, что за вихрь несется по их дорогам. Надо отдать лошадкам должное: они никого не затоптали, и даже не зацепили, перемещаясь столь стремительно, что невооруженным глазом внимательно их разглядеть было непросто, а кинокамеры, чтобы посмотреть нашу скачку в замедленном воспроизведении, еще не изобрели. Люди лишь испуганно оборачивались, когда мимо них проносились четверо всадников, но даже стражники, попадавшиеся на дорогах, не рисковали нас преследовать, делая вид, что ничего такого не произошло.

К вечеру третьего дня, когда наш небольшой отряд буквально вылетел на берег реки в дневном переходе от Кардарана, я наконец-то объявил привал. Скакуны то не утомились, но я буквально влился от усталости, хотя три дня почти не вылезал из седла. Но поддерживать существование четырех некротических созданий не самого простого строения и функционирования, да еще и сумасшедшая скачка давали о себе знать, так что когда мы остановились на песчаном берегу реки я буквально сполз на песок.

— Эх, чудо-конь! — воскликнул Ламберт бодро соскакивая со своей лошадки.

— Ага, и кормить совсем не надо, — поддакнул Пауль. — Темный, а раньше ты таких создать не мог? Например, когда мы по болотам драпали?

— В том то и дело, что не мог. — Я закрыл глаза и сложил руки на груди. — Не в службу, а в дружбу, разбейте лагерь самостоятельно, я слишком сильно устал.

— Да не проблема, — откликнулась Кира, выуживая из своих бездонных запасов две лески с крючками. — Кто на рыбалку?

Пока Кира и Пауль вдвоем ходили к реке и ловили ужин, Ламберт расчистил небольшой участок пляжа от веток и мусора, вырыл яму для костра, сложив в нее эти самые ветки, набрал котелок воды и повесил над огнем. Вскоре вернулись наши рыбаки, за пять минут перечистили какую-то мелкую рыбешку, Кира добавила в котелок соль, перец и какие-то травки и через полчаса мы уже хлебали горячую уху. Правда без картошки и так любимых мною кружочков морковки, но как я уже говорил, хорошая компания лучшая приправа к любой трапезе.

— Если будем двигаться с такой скорость, — похлопал себя по набитому животу рыцарь, — то завтра к полудню будем уже в Кардаране.

— Отлично, — силы уже почти восстанавливались, что опять же было намного быстрее, чем раньше. — Надеюсь наши коняшки смогут переплыть реку. Не хотелось бы искать мост или брод.

— То есть ты не знаешь, плавают ли твои звери? — удивилась воровка.

— Не знаю, — честно признался я. — Хотя думаю, что плавают. Завтра проверим.

— Тогда давайте спать, — решил Ламберт. — А то я все-таки отбил себе кое-что на спине этой костомыги.

— Но-но, — рассмеялся я. — Не обижай моих лошадок. А то они тебя покусают.

— Да уж, такая если цапнет, мало не покажется… Тсссс! — перебил шут сам себя. — Слышите?

Я не услышал, но скорее почувствовал, как заволновался магический фон у берега. Кто-то выбрался из воды и наблюдал за нами. Мы-то сидели у костра и были хорошо видны, а ночного гостя скрывала темнота, и его видно не было. Одно я мог сказать наверняка — это был не человек. В одном месте у реки висел туго сплетенный жгут из голубых нитей — стихии воды. Если нити в самой реки были направлены вдоль течения, то у существа они сплетались и образовывали клубок, который вращался, словно волчок.

— Что-то плохо горит, — Пауль наклонился к костру, намереваясь пошевелить в нем палкой, но вместо этого внезапно выхватил из огня пылающую ветку и метнул в темноту.

Он, конечно, не попал, зато в мигающем свете факела мы разглядели кусок толстого водянистого тела, покрытого бородавками, короткую волосатую руку и часть приплюснутой сверху головы. Существо разразилось заковыристыми проклятиями и секунду спустя с тихим всплеском ушло под воду. Следом до нас донеслось шипение упавшего в реку факела, и наступила тишина.

Выбрав из костра еще одну ветку потолще, мы осторожно двинулись к реке, освещая себе путь импровизированным факелом и держа оружие наготове. Естественно, ни на берегу, ни у берега мы никого не обнаружили. Лишь пара следов на мокром песке, еще не смытых волнами, напоминали о том, что здесь кто-то был. Довольно странные следы, надо заметить.

— Словно человеческие ступни с перепонками, — озвучил общую мысль Ламберт, внимательно разглядывая песок. — Никогда ни о чем подобном не слышал. А вы?

Я и Пауль отрицательно замотали головами. Кира лишь пожала плечами.

— Может, водяной? — предположил я.

— Может и водяной, — как-то слишком легко согласился шут. — Ты когда-нибудь видел водяного?