Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Я думаю, что и страх на свете душу держит… Давно бы сдох, кабы не страх… Разве ж я о чем жалею, когда боюсь? Ни о чем не помню и не знаю, для чего жизнь берегу… Только ради страха и берегу…

Такое со мной бывает, что самое простое не пойму, ровно все слова чужие станут. Над каким словом, ну там «хлеб», али «стол», али «пес», – всё едино стою столбом. Чудным кажется то слово, ровно ты дите малое и впервой тому слову учишься. Всё это, думаю, от жизни здешней. Сон не сон та война, а и не житье настоящее…

Никто не согласен дальше воевать, разве что сумасшедший… Вот Ванятка хочет воевать… Так он себе карман набил, белья прикопил, баб в каждой деревне ласкает, Георгия за рану имеет… Таким байстрюкам счастье… Почти и не люди, а как сумасшедшие…

Ты тоска, моя тоска,
Гробовая ты доска.
Куды глазом ни гляну,
Только видно что войну!
Оглушилось мое ухо
От военного от духа,
Поустала и рука
От железного штыка.
Оттоптались мои ноги
От военной от дороги…

Вот человек был – все удивлялись. Все умел, машину какую хошь поправит, бывало. На войне впервой автомобиль увидел, а на третий день уж штабную машину поправил, пришлось так. Часы там, ну что угодно. И все самоучкой. А уж душевный какой, ничьей беды не приминет. Где советом, где помощью. И такого-то первой пулей убило. А думаю, и за границей такие надобны. А уж по нашему-то безлюдью такого-то и подавно бы беречь да беречь. Война на миру, что пьяный на дому, – разорит.

Днем хоть полк немецкий увидишь – не страшно, за тобой свой брат. А ночью просто право-лево путаешь, все незнакомое, отовсюду беды ждешь. Ночью геройствовать не приходится, ни враг на тебя с почетом не посмотрит, ни друг не полюбуется. С ночью ты один на один, вот и страшно.

Нет, я себе теперь запрет наложил на многие думы, только тем и спасаюсь. Кругом не гляжу и в душу не допускаю. Велят, приказывают – делаю, исполняю. А ответа не беру ни перед людьми, ни перед Богом…

Не терял я время, все для миру старался, работал, собирал, копил, Бога молил… Думал я, не навеки та война. А вот как перевидел мертвяков тысячи, и потерял я надежду… Не вернуть нам прежнего, и не для ча стараться и собирать… хоть скрозь землю всё провались… Опомнятся человеки, да поздно будет, ни пня не останется…

* * *

Сказывали, что были времена особенные, когда народ правды и хорошей жизни искал. Встали все как один и с мест своих на многие тысячи верст ушли и там селиться старались. И будто с тех времен ходит война по свету кругом. Один другого с насиженного места сселит, а сселенный дале идет и другого гонит. И так по всему свету война много веков гуляет. И будет ей тогда конец, когда все на свои места сядут.

Я не только человека – курицу не мог зарезать. А теперь насмотрелся. По ночам спать нельзя – бомбы. Думаешь до того – голова гудит. Грех аль нет?.. Почем я знаю, может, сотню али больше душ загубил… А как грех? На том свете начальство вперед не пустишь.

Что мне делать с собой, не знаю… Сперва я спокойно воевал. Плохо жилось, я не сетовал, все за жизнь считал… А жизнь горем – что полем… А теперь понятие утерял, не верю, что на свете живу… Словно сон по блинам, словно порча напущена… И найти себя не могу.

Я бы не военным хотел страны чужие посетить. До смерти надоело страх вокруг себя, ровно жито, сеять. Мирно бы все, по-людски… А то войдешь, чего-то стыдно, аж до жалости. В глаза смотреть боязно… Вот говорят: всё пошло, как быть должно… А чего это в глаза людям не взглянешь?.. Лихо дело война…

Я бы сам каку войну выдумал, для справедливости. Чтобы на год муку принять и другим грозы наделать. Да чтоб потом на белом свете всем хорошо жилось. Коль и загубила б нас та война, так детям да внукам, может, вольготнее зажилось бы. Хоть и не след присяжному признаваться, а сказать – скажу: знаю, супротив кого война надобна…

* * *

Думаю, скоро дело сменится. Мы с покорностью идем, покуда греха боимся. А грехи разрешим – и другие нам пути найдутся.

По земле ходить – не о грехе судить. И цыган путем ходит, да у пахаря скотинку сводит, а с им не на том свете расплата, то наше дело, не небесное…

Расти большой, да не будь лапшой; расти верстой, да не будь простой.

Через всю землю война пораскинулась… Одна от нее дорога – на тот свет… Кабы знатье, какое там житье, – давно бы ушел…

Присказка военная не такая, как прежде… Прежде тяготу несешь – жизнью идешь, а теперь труд да забота – все на смерть работа…

Кто смерти не боится, не велика птица. А вот кто жизнь полюбил, тот страх загубил…

Не сгинет мужик русский со свету, крепко в землю вращен мужик. Земля ему – мать-отец, война ему – зол конец.

Схорони ту войну-горе,
Работушка, широкое поле,
Приберите ту войну всесветну,
Мужички, работнички несметны…

Книга вторая

Революция

I

О царе, о Распутине

Был Петр царь жестокий,
Ростом высок, нравом яростен,
По всему свету кружил,
Водку глушил,
Скоморохом жил,
Ни ему никто, ни он никому.
Удержу не знал,
Крестьян нагноил-нагнал,
Что со всех сторон,
И от густых лесов,
И от великих снегов,
И от черных полей,
Еще и от вольных степей.
Крестьян сбил,
Крестьян загубил, —
На вот тебе, люд, топор да сети,
Будешь ты, люд, в болоте по плечи сидети,
Пни корчевать,
Горе горевать,
Стомленные твои плечи
Лютый как станет сечи,
От тебя ни дыху, ни оху не стану слушать,
Пока под город болото не просушишь.
Как первые работнички дно костьми умостили,
Петрово болото умельчили,
Другие работнички рядом слегли,
Да так долгие дни.
Умостил Петр костями болото,
Повелел на тех костях помосты работать,
Сверх помостов велел город ставить,
Да тот город своим именем славить.
Вот и восстал Петров город
На великое народное горе.
И стали в том городе не жить, а мучиться,
От всяких болячек пучиться,
На каждый на дых
Кашель да чих,
Глаз слезит,
Душа скорбит,
На солнце туманы,
На радости опаска.
А конец тому делу в новые года,
В молодые дела,
Как в эти года,
Пришел народ туда,
Да не царским приказом,
А своею охотой,
Пришел царю отмстить,
Не болота мостить.
Заплатят царю,
Увидит тот город новую зарю.
Так тем концом и кончится.
16
{"b":"243535","o":1}