Сначала всех веселила Долорес своими рискованными анекдотами об одноногом. Но по мере того, как грелка пустела, а смех становился все громче, анекдоты становились все «рискованнее», и Джерри был безмерно удивлен тем, о чем, оказывается, могут говорить между собой девушки! Осудив в душе подобное легкомыслие, Джерри, под бодрящим воздействием спиртного, тут же внес свой вклад в общее веселье, приступив к рассказу анекдотов из своей любимой серии о даме в спальном вагоне. Успех превзошел все ожидания!

От смеха полка ходила ходуном, а сам Джерри разом превратился из «зануды» и «мумии» в «необыкновенно компанейскую девочку», и они с Долорес словно соревновались, у кого анекдоты рискованнее.

— Слушайте, — кричала Дороти, — а дальше еще хлеще!

— И что же? — хихикал Джерри, в одной руке держа стаканчик с коктейлем, другой обнимая за плечи соседку.

— Ну и вот, а назавтра одноногий ей и говорит… — Долорес состроила забавную мордашку. — «Ты насчет меня не сомневайся! Ноги в этом деле — не главное»!

И Джерри вместе со всеми покатился со смеху. Но, отсмеявшись, прижал палец к губам.

— Тсс, тихо! — И, не договорив, икнул. — Ради бога, простите, но я, по-моему… — Джерри опять икнул.

— О, это лечится в два счета! — закричала Эвелина и, схватив с подноса пригоршню льда, не раздумывая, запустила его Джерри за шиворот. — Очень помогает! — смеялась она.

Икать Джерри и в самом деле перестал, но зато стал кричать и дергаться, как-будто это был не лед, а раскаленные угли.

— Ой, — орал Джерри, извиваясь, — Ой, холодно! Ой, зачем за шиворот! — Встать во весь рост, чтобы лед выпал, Джерри, естественно, не мог, и струйки ледяной воды текли у него по спине. — Ой, что вы делаете?!

Ничего особенного они не делали. Просто девушки, смеясь, хлопали его по спине, растирая кусочки льда.

— Ой, не надо! — извивался Джерри. — Перестаньте! Перестаньте, вам говорят! — Он отпихивался руками и ногами, но все вокруг сочли, что он шутит, и с удовольствием ринулись в эту кучу-малу. Положение Джо становилось критическим. — На помощь! — кричал он. — Спасите! Я больше не выдержу! — Это новая пригоршня льда полетела ему за кружевной воротничок ночной рубашки. — На помощь, Джозефина! — От резких телодвижений грудь у Джерри сорвалась, и, встань он сейчас на ноги, все с удивлением обнаружили бы перед собой девушку с бюстом у талии. — Ой, не прикасайтесь ко мне! Оставьте меня, вам говорят! — И слабонервный Джерри ухватился за стоп-кран.

Завизжали тормоза, поезд резко дернулся и остановился, а с седьмой верхней, как горох, посыпались участницы вечеринки. Потирая ушибленные места и не задерживаясь в коридоре, они разбегались по своим полкам, и через мгновение, когда из своего купе выскочила растрепанная Красотка Сью, запахивая на ходу халат, в вагоне уже все спали. Лишь на седьмой верхней ходуном ходили занавески и кто-то возился там и чертыхался.

— В чем дело? — недоумевала Красотка. — Почему мы стоим? Винсток! — привычно закричала она.

Из купе выскочил полураздетый Винсток, уже в брюках, но еще без галстука.

— Что, уже приехали? Ответом ему было гробовое молчание. Все крепко спали, Джерри вытаскивал лед из-под рубашки с кружавчиками, а Джо и Душечка, крепко обнявшись, затихли в дамском туалете вагона, пережидая бурю.

Через несколько минут экспресс «Флорида» продолжил свой путь на юг.

Красотка Сью так и не узнала ни про вечеринку на седьмой верхней, ни про коктейль из грелки — и оркестр в полном составе высыпался из экспресса «Флорида», когда он прибыл на вокзал этого райского городка — Майами.

Едва выйдя из поезда, Джерри сразу понял, что был недалек от истины, считая Флориду земным раем. После холодного, продуваемого всеми ветрами, выстуженного Чикаго, его мрачного неба и свинцовых волн озера Мичиган Майами поразило Джерри ласковым солнцем, голубым небом и плеском теплого моря. Правда, злые языки утверждали, что в этом раю бывают ого-го какие ураганы, но в это невозможно было поверить, глядя на безмятежную красоту окружающей природы.

Пальто были спрятаны на дно чемоданов, и даже эти дамские тряпки уже не так сильно раздражали Джерри — в брюках здесь, пожалуй, было бы жарковато, а белые костюмы хорошо продувались снизу, и то, что было в Чикаго минусом, стало во Флориде плюсом. Белые панамки с полями, в которые вырядились они с Джо, тоже пришлись как нельзя более кстати: южное солнце палило немилосердно, и Джерри шумно волновался, что он опять обгорит и покроется веснушками, как «кукушкино яйцо».

Когда оркестр выгрузился из вагона, Джо и Джерри вместе с другими девушками кричали и суетились над грудой чемоданов и инструментов, не слушая друг друга и лишь усиливая суматоху. И неизвестно, сколь долго продолжалась бы эта суета, если бы не появился наконец Винсток и не объявил, что автобус подан.

Гастроли джаз-оркестра Красотки Сью были организованы фешенебельным отелем «Ритц», и вот теперь администрация отеля прислала за гастролершами автобус.

Погрузка в автобус по занимательности ничуть не уступала выгрузке из вагона. И, как говорится, смотреть, как девочки усаживаются — не надо никакого театра. Битый час шумно выясняли, кто с кем хочет сидеть, и куда деть багаж, и не потерялось ли что в дороге.

Что до Джерри — он был обижен до глубины души: так пострадать от фокусов Душечки — и вот, извольте видеть, как она чуть ли не в обнимку сидит с Джо на одном сиденье, смеется его плоским шуточкам, как они кормят друг друга конфетками и шепчутся о чем-то на виду у всех! Джерри в негодовании уставился в окно, и скоро на душе у него полегчало.

Ах, Флорида! Дорога вилась вдоль моря, и красоты окружающие не поддавались описанию. Голубые волны с белыми барашками, стройные пальмы с развесистыми кронами, роскошные виллы богачей, скрытые в густой тропической зелени, — все это ласкало глаз и радовало душу. И Джерри скоро забыл и про вероломное поведение Душечки, и про нахальство Джо и, надвинув панамку на глаза, чтобы не слепило солнце, не отрывал глаз от роскошных пейзажей этой «заболоченной низменной равнины», как обзывают Флориду всякие ученые энциклопедии. Отходчивый он человек, Джерри…

Но вот автобус сбавил ход и скоро остановился, и перед изумленными девушками предстал отель «Ритц» во всем своем великолепии. Один из многих своих собратьев, разбросанных по всей стране и многим столицам мира, отель «Ритц» являл собой воплощение роскоши и комфорта — настоящий дворец посреди тропического рая.

Архитектура этого четырехэтажного белого особняка поражала воображение. Ряды высоких белых колонн окружали отель, создавая впечатление изысканной элегантности и торжественного покоя. Широкая мраморная лестница вела ко входу в отель, а огромные окна номеров выходили на галереи, опоясывающие весь отель. Стены отеля были увиты тропической зеленью, а кругом — благоухающие цветы и роскошные королевские пальмы, тихо шепчущиеся о чем-то друг с другом. А в двух минутах ходьбы — теплое ласковое море. Этому роскошному отелю принадлежала большая часть береговой полосы с ее сверкающими белым песком пляжами.

Гостей встречал огромный рекламный плакат: «Пусть ваши сердца наполняются гордостью, когда вы произносите название отеля, в котором остановились!» Сердца и вправду наполнялись гордостью, но вот кошельки опустошались до основания…

У главного входа в отель располагалась огромная веранда, на которой в деревянных шезлонгах сидели старички всех возрастов и размеров в белых пикейных жилетах, шляпах-канотье из панамской соломки и с газетами в руках. Все эти немолодые мистеры, похоже, уже заработали достаточное количество долларов, чтобы теперь наслаждаться жизнью. Времени у них теперь было много, и потому любой новый человек в отеле вызывал в них живейший интерес. А тут — целый автобус, да еще прехорошеньких девушек!