— Есть, — проговорил Следаков. — Вы были замечены в связи с Бором, преступником. Что вас связывает?

— Ничего, — пожал плечами Толстый Лу. — Это полный бред! Я давно уже завязал с этим.

— Тогда что вы скажете на это? — майор показал толстяку на фотографию, на которой были запечатлены толстяк, беседующий с Бором.

Толстый Лу внимательно посмотрел на фотографию. Насмешливая улыбка с его лица тут же пропала.

— Мы сидели вместе, — проговорил он. — Недолго. Всего неделю. Затем он вышел. Но этого хватило, чтобы подружиться. Знаете, как говорил один мой знакомый старый еврей, настоящие друзья — это те, с которыми либо служил, либо сидел. Все остальные — собутыльники.

— Интересное мнение, — почесал левое ухо Следаков.

— Скажите прямо! — встрял Рыжиков. — Что вас связывает с Большим Отцом?

Толстый Лу обвёл сыщиков недоумевающим взглядом и зашёлся хохотом.

— Вы что, и вправду решили, что я — Большой Отец? Ох, рассмешили толстяка! Не спорю, я был однажды в комнате Большого Отца. Она была вся тёмная. Её освещали лишь три свечи, так что разглядеть лицо было невозможным. Так что я не знаю, кто он. А и знал бы — не сказал. Мне моя жизнь уж больна дорога.

Следаков повернулся к Шарову.

— Похоже, большего мы из него не выжмем, — произнёс майор. — Что ж, займёмся другими подозреваемыми!

— Так, а это кто? — поинтересовалась Соловьёва, глядя на новую выложенную фотографию. На ней был запечатлён невысокий сутулый человек с лёгкой щетиной на лице.

— Вячеслав Зорин, он же Шельма. — произнёс Следаков. — Некогда был довольно известным преступником, позже был разжалован в «шестёрки». Сейчас работает на Обожжённого. На него тут накопился кое-какой материал…

— Что-то не похож как-то на Большого Отца, — заметил Шаров.

— Я его в этом и не подозреваю, — проговорил майор. — Просто, возможно, он даст нам наводку на Обожжённого. Тогда, быть может, мы не провалимся как с Толстым Лу.

— Ну что, Кать, возьмёмся за Шельму? — спросил Виталий.

— Конечно! — улыбнулась Екатерина. — Повяжем как собачонку. Вперёд!

Вячеслав Зорин лежал на диване, смотрел телевизор и пил пиво. Пиво было хорошее, «Жигулёвское». По телевизору шла очередная мыльная опера. Как говорится, ничто не предвещало беды, когда в его дверь позвонили.

Зорин подошёл к дверям и тихо спросил: «Кто?»

— Виталий Шаров, старший лейтенант полиции! — раздалось из-за дверей. — Откройте!

— Минуточку! — откликнулся Вячеслав.

Ага, так он им и открыл! Раз пришли, значит, уже что-то накопали. В тюрьму обратно не хотелось.

Поблагодарив самого себя за то, что живёт лишь на втором этаже, Зорин сиганул из окна. И тут перед ним предстала девушка с пистолетом.

— Младший лейтенант полиции Соловьёва! — представилась она. — Хорош бегать, шельма. Это конец.

Зорин обречённо поднял руки.

— Ну, и как наш Шельма? — спросил Шаров у Следакова. Все три сыщика сидели в кабинете у майора и обсуждали ход дела.

— Прямо поёт, — произнёс майор. — Сдал всех, кого только можно. Даже своего покойного батю, тырившего водку с ликёроводочного завода. Но это отношения к делу не имеет. В тоже время есть и крайне важная информация. Обожжённый с Емелей планируют заключить сделку по продаже кокаина. С Обожжённого — кокаин, с Емели — деньги. Сделка будет проходить завтра, на заброшенном витаминном комбинате. Думаю, есть смысл устроить засаду.

— Всегда готовы! — воскликнул Шаров, перезаряжая пистолет.

— Неспокойно мне… — процедил Обожжённый. — Совсем неспокойно!

Он ехал в своей машине с личным водителем и двумя охранниками. Ещё две машины, сопровождающие его сзади, содержали всю остальную охрану Обожжённого.

— В чём дело, босс? — спросил водитель.

— Шельма пропал, — всё так же процедил Обожжённый. — Если его повязали, то вся сделка летит к чертям!

— Мало ли, куда Шельма делся! — проговорил шофёр. — Может, с девками загулял. Может ещё чего…

— Ох, неспокойно мне, — продолжал Обожжённый. — Ох, неспокойно…

Емеля ехал в своей машине с радостной улыбкой на лице. Ему предстояла весьма выгодная сделка. И его оппонент ещё даже и не представлял, должно быть, насколько эта сделка была выгодна для Емели. Больше половины купюр, которые он собирался оплатить были подделкой.

— О, вот мы и подъехали! — радостно прокомментировал Емеля, когда его и две сопровождающих машины въехали на бывший витаминный комбинат. — Борис, на выход!

И они вместе с водителем вышли из машины.

Две толпы людей, двенадцать на двенадцать человек стояли друг напротив друга. Чемодан с деньгами был в руках у Бориса, водителя Емели. Чемодан с наркотиками Обожжённый держал в руках лично.

— О, да ты ещё и не опоздал! — отметил Обожжённый. — Мне говорили, что тебя зачастую приходится ждать.

— Это было давно и неправда! — заявил Емеля. — Теперь я всегда точен.

— Я вижу, ты и про товар не забыл! — проговорил Обожжённый. — Ну-ка, Илья, проверь денежку.

— А ты, Денис, проверь товар! — сказал Емеля.

Проверяющие подошли к чемоданам и, проверив первые попавшиеся купюры и пакетики с наркотой, вернулись обратно, кивая головами.

— Да свершится обмен! — провозгласил Емеля.

Борис и Обожжённый двинулись друг к другу навстречу. Едва они обменялись чемоданами, как раздался возглас из рупора:

— Не двигаться! С вами говорит майор полиции Следаков! Работает группа быстрого реагирования! НЕ ДВИГАТЬСЯ!!!

С разных сторон на преступников налетели ОМОНовцы. Емеля мгновенно поднял руки, чему последовали его подчинённые.

Но Обожжённый был не из тех, кто так просто сдаётся.

— Стреляйте по ним! — заорал он на своих подчинённых, указывая на ОМОНовцев. — ОГОНЬ!

Дважды просить их не пришлось. Бандиты схватили оружие и принялись палить по ОМОНу. ОМОН открыл ответный огонь. Сам же Обожжённый, воспользовавшись суматохой, сел в свою машину и на всей скорости полетел прочь.

— Так я и знал, что будет удирать! — отметил Шаров, сидящий в машине, за рулём которой был ОМОНовец. — За ним!

Погоня началась.

Шаров, высунувшись из машины, выстрелил, целясь по покрышке. Не попал.

— Кто там… — злобно огрызнулся преступник. — Никто ещё не смог догнать Обожжённого!

И преступник, высунувшись из машины метко выстрелил по покрышке машины Шарова.

Машину пришлось остановить.

— Ядрён калач… — только и сумел выдавить из себя Виталий, глядя уезжающей машине вслед.

Три следователя сидели в кабинете у Следакова.

— Обмен, собственно говоря, был равноценный, — произнёс Следаков, почесав левое ухо. — От Емели — деньги, лишь на поверхности настоящие. Остальные — подделка. От Обожжённого — кокаин также лишь на поверхности. Остальное — пакетики с солью. Они друг друга стояли, это точно.

— Обожжённый, оказывается, лихой гад! — сказал Шаров. — Вон, как ловко от меня ушёл. Хорошо хоть Емелю взяли!

— Ничего хорошего, Виталик, — отметил майор. — Емеля всё валит на Бориса. Мол, привёз неизвестно куда, сказал, что будет круто, а оказалось вон как всё…

— Но ведь есть же фотки, где он вместе с Бором! — сказала Соловьёва.

— Фотошоп, утверждает Емеля, — проговорил майор. — Причём, я думаю, с его деньгами скоро найдутся те, кто это докажет.

— И что нам делать дальше? — спросил Шаров.

— Я так полагаю, у нас три пути, — сказала Соловьёва. — Первый — продолжить слежку за Толстым Лу. Второй — искать Обожжённого. И третий — давить на Емелю. Так я говорю, Фёдор Андреевич.

— У меня появился ещё один подозреваемый, — произнёс майор.

— Дайте-ка, я угадаю, — откликнулся Шаров. — Это — Екатерина Соловьёва!

— Ты что, совсем дурак? — спросила Екатерина.

— А что, Снайпером ведь оказался в итоге Салютов, так?