Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Чем напряженнее становилась ситуация у Филиппин, тем активнее газеты развивали тему любви к стране, семье, героизма и т. д. В конце сентября появилась рубрика "Письма японских погибших героев". Практически все статьи в ней заканчивались констатацией веры в победу Японии и призывали к самопожертвованию.

В одной статье из Филиппин приводилось высказывание одного авиационного командира. Он рассказал о подвиге японского летчика, вступившего в бой с восемью американскими истребителями. Летчик героически сражался с противником и взорвал свой самолет и себя, врезавшись в истребитель противника. По наблюдениям с земли, это была типичная акция тай-атари. Командир сожалел, что его пилоты не могут нанести врагу более тяжелые удары. Необходим приказ свыше, заявил он, чтобы завершать все атаки таранами или пикированием на вражеские корабли. И тогда летчики при первой возможности снова кинутся в объятия смерти, уничтожая при этом врага.

Только доблестью, волей к победе и боевой яростью можно было преодолеть американское превосходство в технике и боевой выучке. Так считали многие представители высшего военного командования Японии. Идея не отличалась новизной: ее применяли на всем протяжении войны на Тихом океане отдельные японские воинские отряды. Часто, как уже рассказывалось, японские пилоты бросали свои поврежденные машины на корабли врага или таранили самолеты противника в воздухе.

15 октября американский флот был замечен к востоку от Лусона. Немедленно были подняты все исправные самолеты — и армейские, и морские. Вторую волну атакующих самолетов вызвался повести в бой лично контрадмирал Арима Масафуми, командир 26-й воздушной флотилии. Щепетильный и пунктуальный до мелочей, всегда одетый по полной форме даже несмотря на угрожающую тропическую жару, Арима являлся человеком с высоким чувством собственного достоинства. Обходительный и вежливый, он происходил из семьи преподавателей конфуцианского учения, которые веками служили феодалам Кагосимы на юге Кюсю. Детские годы он провел в Англии. Там он посещал английскую школу, получил морскую подготовку в Британском королевском флоте.

В редкие свободные минуты он любил читать потрепанный фолиант, давно потерявший обложку. "Это книга по тактике моего дедушки!", — улыбаясь, объяснял он любопытным. В свете ровного и спокойного поведения контр-адмирала с подчиненными его последний отчаянный поступок казался невероятным.

21 сентября американская палубная авиация впервые нанесла удар по Маниле. Плохая связь и работа радаров помешали японцам достойно встретить противника. Но сентябрьские налеты были всего лишь прелюдией к более мощным последующим ударам.

К середине октября высшее военное командование в Токио продекларировало: "Судьба отечества зависит от следующей великой битвы, и каждый, как ожидается, сделает все возможное".

Сражаясь, каждый пилот делал все возможное. Но как командиру флотилии сделать все возможное? К этому времени Арима был глубоко опечален тем, что он называл бесполезной активностью. Он хорошо понимал проблемы, с которыми столкнулась Япония. Поступавшие в части молодые летчики не умели воевать. Они страстно желали драться и были способными и неглупыми молодыми людьми. Попав в бой, они быстро учились. Тем не менее, в массе своей они были настолько плохо подготовлены, что более чем треть из них даже не достигала филиппинских берегов на своих самолетах. Они либо исчезали над морем, не сумев найти верный курс, либо беспощадно сбивались американцами, представляя из себя по существу беззащитную цель. Но даже благополучно достигнув Филиппин, они не могли тягаться на равных с опытными американскими морскими летчиками.

Адмирал Арима разделял аргументы вице-адмирала Ониси, высказанные последним во время сражения за Сайпан. Эти аргументы шокировали многих и вызвали протесты и споры среди высшего командования военно-морских сил. Ониси призвал пилотов, неспособных сразиться с врагом обычным способом, таранить его своими самолетами. Таким образом, утверждал адмирал, эти молодые люди совершат великий подвиг во имя своей страны. Предпринять что-либо иное и другим способом они не в состоянии.

Арима серьезно призадумался над словами Ониси в сентябре во время воздушных рейдов американских палубных самолетов на Филиппины. Два-три удачливых пилота могли потопить авианосцы и остановить американские силы вторжения. Адмирал поделился своими мыслями с командующим 1-м воздушным флотом адмиралом Тераокой, но получил вежливый и твердый отказ. Профессионал до мозга костей, Тераока за свою долгую службу никогда не занимался авантюрными экспериментами. Если Токио дало ему оружие, он будет драться. Но никогда не разрешит организовать сознательную бойню своих людей.

И вот 15 октября, узнав о неудаче своих летчиков первой волны атаки, адмирал вдруг объявил, что лично поведет в бой вторую волну. Штабные офицеры пытались отговорить его, но Арима оставался непреклонным. Он сорвал с мундира знаки отличия, сел в истребитель «Сусей» и повел за собой группу из 13 бомбардировщиков и 86 истребителей. В 15–54 Арима обнаружил американские корабли и отдал приказ атаковать их. Находясь над целью, он произнес слова, которые впоследствии часто любил цитировать Ониси: "Прямой атакой я потоплю неприятельский авианосец. Меня ведет путь самурая и правила боевой этики, и потому я спокоен. Да здравствует его величество император и Япония!".

Произнеся эти слова, Арима направил самолет на цель. Позже японская пропаганда во всех деталях расписывала, как истребитель врезался в палубу американского авианосца, и страшной силы взрыв вывел его из строя.

На самом деле самолет Аримы был сбит зенитным огнем и упал в 30 метрах от авианосца «Франклин». При ударе об воду оторвалась часть его крыла, которая упала на полетную палубу. Позже авианосец был серьезно поврежден бомбами с двухмоторного бомбардировщика G4M.

Ариму стали считать первым камикадзе. Вероятно, это так: он добровольно ушел из жизни, намереваясь при этом уничтожить врага. И если второе не удалось, то первое — умереть на поле боя — было выполнено в лучших самурайских традициях.

Глава VI. Филиппины: решительная битва

"Отец" камикадзе

Среди высших офицеров Императорского военно-морского флота особо следует выделить несколько человек, которые выступали горячими сторонниками претворения в жизнь идеи авиационных самоубийственных атак. Среди них вице-адмирал Тоёда Соэму, главнокомандующий Объединенным флотом; вице-адмирал Угаки Матоме, командующий 5-м воздушным флотом, и другие. Однако история камикадзе прежде всего ассоциируется с именем вице-адмирала Ониси Такидзиро. Будущий «отец» камикадзе родился в 1891 году в деревне Асида. Его семья придерживалась старых самурайских традиций, что не могло не оказать влияния на молодого человека. Самурайское происхождение позволило ему без труда поступить в Императорскую академию военно-морского флота в Этадзиме. Старательный и способный слушатель, он окончил ее в 1912 году и получил назначение в зарождающуюся морскую авиацию. Служба его полностью захватила. Во время Первой мировой войны Япония, стремясь извлечь для себя выгоду, выступила на стороне Антанты и осадила расположенную в Китае крепость Циндао.

Действовавшие против Циндао японские силы включали в себя семь самолетов. Три гидросамолета «Фарман» располагались на плавучей базе "Вакамия Мару". Ониси вместе с другими пилотами принимал участие в атаках на немецкие тральщики и другие небольшие корабли. Японский генерал Ватанабе отмечал, что "бросание бомб производило на противника главным образом моральное впечатление и лишь отвлекало его внимание, не нанося каких-либо серьезных повреждений". Это не удивительно: авиация тогда делала только первые шаги. Однако Ониси приобрел боевой опыт и получил свою первую боевую награду за участие в потоплении германского минного заградителя.

55
{"b":"242340","o":1}