Самая поразительная вещь во время моего путешествия на реку Сянцзян произошла не во время самой поездки, а еще раньше, в городе Чанша, в кабинете главы провинциальной государственной администрации по защите окружающей среды. Начальник, отзывчивый и прямолинейный человек, сказал мне, что намерен закрыть фабрики-нарушители. «Сегодня же подпишу приказ!» — заявил он. По моей просьбе он позвонил в район эпицентра проблемы, чтобы договориться о моем визите, но, услышав ответ, буквально опешил. Оказывается, разрешение на визит иностранного журналиста можно получить только в местном муниципалитете, и с этим экологический начальник всей провинции ничего не мог поделать.
Да, глава госадминистрации по защите окружающей среды провинции Хунань формально превосходил местного экологического чиновника, но с реальной властью дело обстояло иначе. Бюрократ возле реки Сянцзян оглядывался на своего секретаря парткома, от которого и зависело, сидеть ему на своем месте или нет. Местный же секретарь парткома меньше всего хотел выставлять на всеобщее обозрение проблемы по контролю загрязнений, да еще в то время, когда Пекин требовал наконец навести порядок. Далее, у местных чиновников имелась еще одна причина не пускать к себе аутсайдеров. Закрытие заводов по выработке индия сыграло бы против их прямых интересов, потому как фабриканты вносили мзду акциями своих предприятий. Должностные лица, отвечавшие за экологию реки Сянцзян и озера Тайху, были в равной степени повязаны с бизнесом.
У бюрократов, общавшихся с предпринимателями, имелось множество козырных карт. Они могли по желанию открывать заводы или закрывать их в самый неподходящий момент, когда очень хорошая конъюнктура. Могли наложить — или не наложить — штраф на пачкунов. Могли, вдобавок, «скорректировать» предельно допустимые концентрации, а также порядок, время и место утилизации отходов. Они контролировали полицию, которая могла отгородить предприятие от экологических демонстрантов, а могла и пропустить их к воротам. Они имели влияние на местных судей; могли замолвить словечко при оформлении займа в местном банке… И, обладая столь масштабной и неподконтрольной властью, они могли потребовать — и требовали! — долю участия в бизнесе (для себя, родственников или же клевретов) в обмен на решение не закрывать фабрику. Такая комбинация из широких административных полномочий означала, что бюрократы низового уровня способны пестовать или уничтожать бизнес, особенно вдали от крупных городов, на периферии, где меньше надзора сверху. Потенциал для коррупции самоочевиден, но в Китае он с дополнительным вывертом.
Уже многие должностные лица были арестованы за взятки в обмен на визирование бизнес-сделок. Не меньшую озабоченность партии и Орготдела ЦК КПК вызывает процветающая практика покупки должностей. Наиболее доходными являются места секретаря парткома и начальника территориального орготдела, потому что в конечном счете именно от них зависит, кто какую государственную должность займет. Подобная торговля есть не что иное, как издевка над функциями орготделов, которым поручено находить и выдвигать достойных и компетентных чиновников. Это означает, что Орготдел, являющийся как бы тенью государственной власти, в свою очередь тоже отбрасывает тень в форме изощренного «черного» рынка тех самых должностей, которые он призван контролировать.
Насчитывается масса задокументированных случаев «покупки и продажи официальных должностей», как это именуют в Китае, но самым, пожалуй, вопиющим случаем с далеко идущими последствиями можно назвать дело Ма Дэ из провинции Хэйлунцзян.
В традиционных делах о коррупции речь идет о должностных лицах, берущих деньги за те или иные услуги. А по словам Ма Дэ и его жены, он начал брать взятки ровно по противоположной причине: уж очень многие люди приносили подарки, ничего не требуя взамен. Его жена уверяла, что когда Ма в 1988 г. стал одним из заместителей мэра Муданьцзяна, города на северовосточной окраине страны возле российской границы, он порой не решался включать свет после возвращения с работы. «Стоило только зажечь свет, — говорила она, — как у дома выстраивалась очередь с подношениями».
Поначалу Ма с супругой вообще не открывали дверь, но потом один из его коллег укоризненно заметил: «Вы что же, совсем не пользуетесь мирскими благами? Если вы не принимаете вещи, которые вам принесли люди, они решат, что вы им не доверяете. Хотите, чтобы они отвернулись и пошли к кому-то еще? Оглянитесь вокруг, посмотрите, как другие люди едят, пьют и ходят на сеансы массажа. Если Ма хочет стать командиром без солдат, то как ему удастся вести свою работу? Без подарков режим Ма Дэ будет нестабильным».
Уверенность, что без взяток невозможно добиться успеха, настолько распространена, что даже стала темой местного бестселлера 2007 г. под заглавием «Директор пекинского представительства». В этой книге (входящей в серию о главном герое, лоббирующем в столице интересы безымянного муниципалитета на северо-востоке Китая) один за другим появляются коррумпированные персонажи, с которыми борется честный работник: все хотят выиграть выборы на территориальном собрании народных представителей и занять место заместителя мэра. Имя автора способствует росту продаж: книгу написал Ван Сяофан, работавший политсекретарем заместителя мэра Шэньяна, промышленного центра (также на северо-востоке) в конце 1990-х гг., когда в городское правительство просочилась мафия.
В то время заместитель мэра Шэньяна греб взятки миллионами долларов, а заодно собирал дань с подчиненных, которые, желая подлизаться, соревновались друг с другом в размере подношения к очередному китайскому празднику. Лихоимца поймали, когда антикоррупционный партийный орган занялся бюрократами, любившими играть в рулетку в Макао, бывшем португальском анклаве по соседству с Гонконгом. Его засняли в залах для особо азартных игроков; за несколько коротких месяцев он просадил 40 миллионов юаней. В итоге его казнили в 2001 г. Мэр Шэньяна, замешанный в том же скандале, также получил смертный приговор, но его отложили, а сам мэр вскоре умер от рака.
В повести Вана выведен образ честного и принципиального Ли Вэйминя, которого глубоко волнует судьба города, куда его направили служить в составе муниципального правительства. Ли неподкупен и даже следит за тем, чтобы родственники не пользовались его положением для личной выгоды. Водители и секретари не хотят с ним работать, потому что ничего не получают даже за сверхурочные. Коллегам не нравится, что Ли продолжает жить в старом доме, не желая перебираться в новый, сверкающий квартал для бюрократов, где обитают остальные чиновники, которые совершенно правильно чувствуют, что принципиальность Ли бросает на них тень в глазах рядовых жителей. Кроме того, Ли демонстративно не ходит на роскошные банкеты, предпочитая питаться за рабочим столом, и окружающих заставляет следовать своему примеру. По словам автора, такое поведение заработало ему репутация «неблагоразумного человека, который не сочувствует коллегам».
Главный соперник Ли — его полная противоположность. Азартный игрок и бабник со связями в бизнес-сообществе и уголовном мире, Сяо Чаосюань, по всем статьям перебивает Ли в ходе борьбы за должность заместителя мэра. Покамест Ли подчиняется правилам, запрещающим устраивать предвыборные кампании, Сяо ведет себя как прожженный политикан: наносит личные визиты делегатам местного собрания народных представителей, раздает подарки и посулы. Сяо пользуется безоговорочной поддержкой бывших сослуживцев, которые все до единого получали при нем финансовые выгоды. «Работать на Сяо приятно и соблазнительно, потому что ему нравится делиться доходами от своей службы», — сообщает автор. Неудивительно, что Сяо легко побеждает на выборах, где голосовать могут только чиновники.
Ван, создавший это произведение, пять лет проработал в офисе заместителя мэра города Шэньян, пока не арестовали его начальника. Следующие три года он провел в мэрии, но только и делал, что давал показания полиции и партийным комиссиям, которые расследовали скандал. «Как-то раз я накричал на моего шефа за его поездки в казино», — вспоминает он. Опыт работы в муниципалитете лишил Вана всяких иллюзий. «С одной стороны, последние три десятилетия были великими. Экономика развивалась, чего не скажешь про культуру, общество и политику, — сетует Ван. — По сути, система осталась прежней. Люди просто потихоньку поднимаются шаг за шагом. На Западе политиков выбирают лишь на несколько лет, а в Китае им обеспечена пожизненная карьера. И никак от них не избавиться…»
