Могучее, революционизирующее влияние на ход событий в этом районе оказывала Советская республика, ее интернационалистская внешняя политика. Еще во время гражданской войны сразу после победы над Колчаком Советское правительство обратилось к правительствам Южного и Северного Китая, к китайскому народу с декларацией, в которой заявляло, что «Красная Армия идет на восток через Урал не для насилия, не для порабощения, не для завоевания». Советское правительство обращалось к народу Китая с призывом об установлении боевого союза в борьбе против империализма. Это обращение было встречено полным молчанием тогдашнего пекинского правительства. И в последующие годы Советская республика не прекращала /139/ своих усилий по нормализации отношений с Китаем. Китайская сторона, испытывавшая давление империалистических держав, всячески тормозила нормальный ход переговоров. Сложное положение создалось в полосе Китайско-Восточной железной дороги, вдоль которой жило значительное число русских. Среди них было и коренное русское население, и бежавшие в годы гражданской войны белогвардейцы, а также лица, имевшие советское гражданство. Отсюда белогвардейские банды производили налеты на советскую территорию, и сюда стекались те, кто бежал после поражения контрреволюции в Сибири и на Дальнем Востоке. Крупным центром белой эмиграции стал маньчжурский город Харбин, большой железнодорожный узел, где находилось правление КВЖД. Белогвардейцы, нашедшие пристанище в этом городе, резко увеличили численность его населения. КВЖД была, пожалуй, единственным местом, где в 20-х гг. советским представителям приходилось работать в непосредственном окружении белоэмигрантов, чьи харбинские группировки боролись за влияние на КВЖД, организовывали постоянные провокации против советских служащих. Из Харбина инспирировалась и направлялась кампания за срыв советско-китайских и советско-японских переговоров.
Империалистическая Япония была в то время одной из зачинщиц и участниц интервенции на советском Дальнем Востоке, выступала как смертельный враг Советской республики. Под защитой японских штыков в мае 1921 г. белогвардейцы осуществили переворот во Владивостоке, ликвидировав там власть Дальневосточной республики. Откликаясь на эти события, «Правда» 3 июня 1921 г. сообщала: «Независимая ДВР подписала соглашение с Японией… но японское правительство ответило на миролюбивые усилия новым жестоким нападением». С помощью японцев остатки контрреволюционных банд Семенова и Каппеля держались на границе Китая и занимали КВЖД. При поддержке японских войск отряды Унгерна терроризировали Монголию, готовясь там к атакам против Советской республики.
Летом 1922 г. из Харбина во Владивосток прибыл бывший колчаковский генерал М. К. Дитерихс. Он сменил правительство торговцев — братьев Меркуловых. Созванный им Земский собор объявил Дитерихса «верховным правителем Приморья». Новый правитель заявил, что признает лишь принцип активной борьбы против РСФСР и ДВР. Конечной целью этой борьбы должно быть, по его словам, восстановление «законного хозяина земли русской, помазанника божьего из дома Романовых»45. Подобные заявления подкреплялись и конкретными действиями. Под покровительством Дитерихса была подготовлена авантюра белогвардейского генерала А. Н. Пепеляева — активного участника гражданской войны в Сибири. В сентябре 1922 г. из Владивостока с отрядом в несколько сот человек, навербованных из числа бежавших в Харбин колчаковских офицеров, /140/ Пепеляев отправился на пароходе в Якутию, пытаясь поднять там восстание. Авантюра провалилась. Очень недолго продержалась на Дальнем Востоке и власть Дитерихса, который, как отмечалось в эмигрантской печати, опирался лишь на свою контрразведку и на назначенных им членов Земского собора. Красная Армия и дальневосточные партизаны в конце 1922 г. изгнали японских интервентов. Совершенно деморализованная и разложившаяся «земская армия» Дитерихса была рассеяна, целые ее части переходили на сторону народно-революционной армии, а наиболее непримиримые, в том числе и сам правитель, бежали на китайскую территорию. Многие из них становились наемниками китайских милитаристов.
Маньчжурия долго еще считалась удобной базой для провокаций против Советской республики. Через сорок с лишним лет газета «Голос Родины» напечатала рассказ бывшего вахмистра А. В. Акулова. Казачий полк, в котором он сражался против Красной Армии, осенью 1920 г. был отброшен к китайской границе. Там, на чужой земле, вспоминал старый казак, приспосабливались кто как мог. Многие белогвардейцы из казаков заселили в Маньчжурии район Трехречья. Жили надеждой вернуться скоро в Россию с оружием в руках. Все было готово. Ждали, когда замерзнет Аргунь. Но выступить не решились, услышав о падении в Приморье последнего оплота старого правительства46.
Масса безработных, людей, не приспособленных к какому-нибудь труду, сроднившихся с насилием и грабежами, служила источником пополнения разного рода банд и наемных формирований. Положение фактически мало изменилось и после установления дипломатических отношений СССР с Китаем и Японией. РОВС, как уже отмечалось, создал на Дальнем Востоке свой отдел. Его возглавляли генералы, сначала М. В. Ханжин, потом М. К. Дитерихс. Кроме того (и в этом была некоторая местная особенность), здесь была предпринята попытка объединить белоэмигрантские организации под общим началом.
Главой русской эмиграции на Дальнем Востоке объявил себя генерал Д. Л. Хорват, бывший управляющий КВЖД. Очень представительный, с наружностью патриарха, генерал Хорват пользовался репутацией хорошего дипломата. Он установил «отличные отношения со старым Китаем, с дипломатическим корпусом»47. Но когда речь шла о намерениях белой эмиграции на Дальнем Востоке, Хорват не прибегал к дипломатическим выражениям: намерения эти, по его словам, состояли в свержении власти большевиков в Сибири и областях Дальнего Востока. «К этому мы стремимся всеми мерами и способами, — заявил Хорват в связи с конфликтом на КВЖД, — и постараемся использовать для этой цели все благоприятные моменты»48.
Не менее колоритной фигурой был и другой лидер дальневосточной контрреволюции — генерал Дитерихс. По замечанию газеты «Последние новости» (11 октября 1930 г.), и через десять /141/ лет после своего воеводства в Приморье Дитерихс оставался на позициях все тех же «мудростей» монархизма крайне правого толка, мистицизма и религиозного ханжества. Еще одним претендентом на роль руководителя контрреволюционных сил на Дальнем Востоке был японский ставленник атаман Г. М. Семенов, который поселился в Японии, в городе Нагасаки. Хорват не считал возможным «вести какую-либо работу» вместе с атаманом Семеновым. А тот в это время вел переговоры с китайским милитаристом Чжан Цзолинем и с японским Генеральным штабом о создании белых отрядов в Маньчжурии. Сам Семенов писал в своих воспоминаниях, изданных в конце 30-х гг., что в 1927 г. он обратился к маршалу Чжан Цзолину с предложением «начать работу по созданию единого антикоммунистического фронта в Китае»49.
Главари белой эмиграции в Европе внимательно следили за тем, что делается в Китае. Им казалось, что разрыв дипломатических и торговых отношений Великобритании с СССР отразится «очень благоприятно на ведении на Дальнем Востоке работы по свержению Советской власти в России»50. Так утверждалось в записке, составленной генералом А. С. Лукомским, выполнявшим при великом князе Николае Николаевиче роль уполномоченного по делам Дальнего Востока.
За несколько лет до этого, зимой 1924/25 г., Лукомский совершил конфиденциальную поездку в Китай. Этот белый генерал в прошлом занимал должности помощника военного министра (в годы мировой войны), начальника штаба генерала Корнилова, военного министра в деникинском правительстве. Он считался крупным военным специалистом и должен был на месте разобраться в обстановке, а если потребуется, возглавить силы контрреволюции на Дальнем Востоке, поскольку полагали, что лучше, если таким лицом будет человек, ранее не связанный с враждующими между собой в этом районе эмигрантскими группировками. Великий князь тогда заранее даже сообщил Лукомскому текст телеграммы, которую он должен был получить в необходимый момент: «Назначаю Вас моим представителем на Дальнем Востоке, главнокомандующим всеми вооруженными силами на Дальнем Востоке, уже сформированными и впредь формируемыми, с присвоением Вам прав генерал-губернатора по гражданскому управлению. Да поможет Вам бог успешно исполнить Ваш долг и внушить это всем, Вам подчиненным»51.
