Однако 21 декабря противник начал оказывать более сильное противодействие продвижению 116-й танковой дивизии. Атаки этой дивизии в направлении на Оттон были отбиты. Атакующие части вскоре сами попали под сильный огонь, который противник вёл прежде всего с высоты к северу от Соя. Это ещё более уменьшило вероятность того, что 116-й танковой дивизии удастся отбросить противника в своей полосе наступления и продвинуться дальше на северо-запад. Я считал, что на этом участке у противника были свежие силы. Однако подтвердить моё предположение захватом контрольных пленных не удалось.

И всё-таки приказ требовал продолжать продвижение на запад при любой обстановке. Этот приказ относился и к 58-му танковому корпусу. Развитие успеха 2-й танковой дивизии в южном направлении позволило координировать продвижение 58-го танкового корпуса вдоль южного берега р. Урт. Поэтому 116-й танковой дивизии было приказано выйти из боя 22 декабря и продвигаться вдоль южного берега в северо-западном направлении через Ларош. Мы надеялись, что на следующий день 116-я танковая дивизия продвинется через Ларош, минуя Марш, в направление на Байонвиль. Как я полагал в то время, от удачи или провала её атаки зависело следующее решение:, если удастся выйти к р. Маас, то можно будет ещё успеть повернуть два танковых корпуса на север вдоль восточного берега в соответствии со старым планом «решения малых задач», облегчив тем самым положение 6-го армейского корпуса на правом фланге 5-й танковой армии и позволив 6-й танковой армии СС достигнуть хоть каких-нибудь успехов.

23 декабря мост у Лароша, слегка повреждённый, был восстановлен сапёрами 116-й танковой дивизии. Почти в это же время из дивизии поступило донесение о появлении перед её фронтом новой — 84-й американской — пехотной дивизии. Предпринятая нами 24 декабря атака в районе Вардена была отражена, так же как и атаки двух других правофланговых дивизий этого корпуса вблизи Ламормениля. Противник преградил путь 58-му танковому корпусу по всей полосе его наступления. Однако от успешной обороны противник немедленно перешёл к наступлению. Тем не менее 116-я танковая дивизия вынуждена была продолжать атаки, чтобы несколько облегчить положение 2-й танковой дивизии, которая вырвалась далеко на запад. Вперёд была выдвинута и бригада «Фюрербеглейт», приданная корпусу. Её задачей было захватить высоты возле Оттона и тем самым помочь 116-й танковой дивизии, которая вела ожесточённые бои в районе Вардена. Однако в момент выдвижения для атаки бригаду остановили и повернули назад, отдав ей приказ ускоренным маршем двигаться к Бастони.

24 декабря одной танковой дивизии удалось продвинуться до пункта, расположенного всего в 5 километрах К востоку от Динана. Вечером того же дня стало ясно, что наше наступление достигло кульминационной точки. Мы понимали, что обстановка на флангах уже не позволит нам выполнить наши задачи. Однако дело было не только в том, что на обоих флангах наступление приостановилось и войска подвергались все более сильному воздействию противника с северо-запада, юга и юго-запада. Возможно, самым решающим фактором было изменение погоды. Начиная с 23 и 24 декабря авиация союзников могла действовать свободно. Самолёты противника находили выгодные цели во всём районе наступления. Шоссейные и железные дороги за линией фронта подвергались массированным бомбардировкам. Наша и без того неудовлетворительная система снабжения вообще перестала функционировать. Подвижность немецких войск неуклонно и быстро снижалась. Пошёл снег, упала температура, немногочисленные горные дороги покрылись слоем льда, и к рассвету движение по автомобильным дорогам за линией фронта стало по существу невозможным.

Всё это означало неудачу нашей попытки выйти к р. Маас. Теперь основной задачей 5-й танковой армии стало сражение за Бастонь. Таков был эпилог нашего неудачного Арденнского сражения. В Бастони продолжались ожесточённые затяжные бои. В сражение вступала одна дивизия за другой. Как только новая дивизия прибывала в этот район, её немедленно вводили в бой. Размеры этой статьи слишком ограничены, чтобы можно было сколько-нибудь подробно изложить ход боев за Бастонь. Однако нужно указать, что, когда соединения 5-й танковой армии все ещё пытались продвигаться вперёд, Бастонь стала своего рода водоворотом, который засасывал немецкие силы, в том числе и предназначенные для выхода к р. Маас. Был такой момент, когда Бастонь связывала девять немецких дивизий. Сражение за Бастонь потребовало переброски соединений 6-й танковой армии СС на поддержку 5-й танковой армии и тем самым сорвало все наступательные планы верховного командования. Обороняя Бастонь, противник, казалось, не имел никаких шансов на успех, и всё же именно сражение за этот город определило провал нашей наступательной операции.

Интересно сравнить действительное количество немецких сил, сосредоточенное у Бастони, с тем составом войск, который первоначально был выделен 5-й танковой армии для её прорыва к р. Маас. Огромные усилия, затраченные для того, чтобы захватить Бастонь, то есть на операцию, которая по сути дела не должна была повлиять на общую обстановку на фронтах, далеко превзошли те усилия, которые была бы в состоянии сделать 5-я танковая армия во время её продвижения на запад.

Согласованное наступление на Бастонь могло бы иметь успех даже сейчас, если бы только удалось за несколько дней собрать все находившиеся на этом участке силы и сразу бросить их в бой. Однако такой возможности не было. Части и соединения застревали на дорогах и прибывали в район боевых действий в неполном составе. И всё-таки верховное командование настаивало на неуклонном выполнении его планов. Несмотря на изменившуюся обстановку, отдавались приказы предпринимать без соответствующей подготовки одну атаку за другой, но все эти атаки оканчивались неудачей. Только после того как наступление 1-й танковой дивизии СС на Лютрбуа с целью перерезать дорогу из Бастони на юг сорвалось, верховное командование, наконец, согласилось с точкой зрения командования группы армий «Б» и 5-й танковой армии, что атаки на этом участке ничего не могут дать, так как войска, доблесть которых была выше всяких похвал, слишком малочисленны и имеют слишком мало оружия и боеприпасов, чтобы одолеть противостоящие им силы противника. Холодный, пронизывающий ветер также причинял войскам большие неприятности, к которым добавлялись затруднения в снабжении.

Теперь все старшие начальники настаивали, чтобы атаки были немедленно прекращены, а войска выведены из того глубокого выступа, который образовался в результате нашего вклинения в оборону противника. Эти просьбы основывались на нашей оценке обстановки на 29 декабря. Противник сосредоточил такие большие силы к северу и югу от этого выступа, что мы не могли и надеяться (при наличной численности и оснащении войск) предупредить прорыв на Уффализ ни на левом, ни на правом фланге. Кроме того, господство противника в воздухе ограничивало действия наших войск сумерками, а передвижение, окопные работы, снабженческие перевозки и т. д. позволяло проводить только при полной темноте. Но несмотря на серьёзное ухудшение обстановки по обеим сторонам р. Урт и на правом фланге 7-й армии в районе Вильца, только после начала наступления противника верховное командование, наконец, с трудом согласилось 3 января 1945 г. разрешить отход наших войск.

12-13 января русские предприняли своё большое наступление с баруновского плацдарма [41]. Влияние его немедленно сказалось на Западном фронте. Мы уже давно с тревогой ожидали переброски своих войск на Восток, и теперь она производилась с предельной быстротой. Туда была переброшена 6-я танковая армия СС с отдельными частями армейского подчинения, двумя штабами корпусов и четырьмя танковыми дивизиями СС, бригада «Фюрербеглейт» и гренадерская бригада, а также вся их артиллерия и переправочные средства. Нетрудно представить, как сказался отвод с фронта такой массы живой силы и техники на постоянном, катастрофическом недостатке у нас горючего. Теперь нам пришлось расплачиваться за промедление в отходе из большого выступа, который все равно в конце концов был бы нами потерян. В ставке верховного главнокомандующего не понимали, как сильно были измотаны наши войска. Физически и морально они были утомлены даже больше, чем мы считали, и уже не могли успешно бороться с крепкой американской армией, отлично снабжаемой боевой техникой и продовольствием. Полученное в январе пополнение ни качественно, ни количественно не соответствовало требованиям войск. В состав пополнения входили главным образом пожилые люди, ограниченно годные к службе и плохо обученные. Военная промышленность Германии разрушалась под нарастающими ударами бомбардировочной авиации союзников. В середине января были потеряны промышленные районы Верхней Силезии. Вскоре это стало сказываться на снабжении вооружением, боеприпасами и всеми видами военного имущества. Следя за непрерывным ростом сил противника, которые накапливались для нового удара, солдаты на Западном фронте теряли веру в победу. Потеряв веру, они утратили и наступательный порыв, хотя продолжали выполнять свой долг. Эта преданность войск до конца была, пожалуй, самым замечательным явлением последних месяцев войны.