- Пора, братья мои, я думаю, Отец нас уже ждет.

 Они встают и следуют за ним. Иисус ведет их через уже знакомые Ему залы, потом сворачивает, и они поднимаются по большой лестнице в верхние покои дворца. Вскоре они останавливаются перед большой золоченой дверью, с двух сторон от которой тоже стоят охранники с оружием. Охранники кивают Иисусу и пропускают их.

 Они оказываются в небольшой комнате, что-то вроде кабинета: вдоль стен стоят шкафы с книгами, на дальней стене висит большая плазменная панель, в центре стоит стол с компьютером, за которым сидит пожилой мужчина в дорогом костюме. Он что-то просматривает на экране монитора. Заметив вошедших, мужчина отрывается от своего занятия, встает из-за стола и направляется к ним.

 - А, сын мой и его друзья, - говорит он, - рад вас видеть! Я тут как раз рассматривал возможность расширения рынков сбыта. Наши заказчики, кстати, очень заинтересованы в этом.

 - Я рад, Отец, - говорит Иисус, - у нас тут новенький.

 - Я заметил, - говорит Тот Самый (от мысли, что Он лицезрит перед собой живого Бога, по коже бегут приятные мурашки), - рад видеть тебя в раю.

 - Здравствуйте, - говорит Он.

 Потом Бог обращается ко всем:

 - Проходите, друзья мои, присаживайтесь, - и он указывает на большой диван в углу.

 Все садятся, сам же Бог возвращается на свое место.

 - Ну что, как тебе в раю? – спрашивает Бог у нашего героя.

 - Круто! - просто отвечает Он.

 - Погоди все расхваливать, парень, - так же просто говорит Бог, - ты же сам прекрасно знаешь, что на земле есть те, кто считает, что я – не самый клевый парень во вселенной, кроме того, есть и те, кто вообще уверен, что я не существую. Конечно, они – обыкновенные завистники, но есть доля правды и в их словах. Мы несовершенны. Фирма, бесспорно, развивается, но основная наша проблема в клиентах – то есть в вас, людях снизу. На вас нельзя положиться до конца, вы, уж извини, слабаки. В духовном плане, естественно. Это и создает определенные затруднения. Но я работаю, как видишь. Кстати, он уже попробовал наш товар, сын мой? – обращается Бог-Отец к Иисусу.

 - Нет, Отец. Мы хотели, чтобы ты посвятил его лично.

 - Спасибо за уважение, друзья мои. Это наше общее дело, но я рад, что вы чтите основателя Фирмы. Ну что ж тогда не будем тратить время попусту. – И Бог берет со стола пульт дистанционного управления, нажимая на нем кнопку.

 Стенка одного из шкафов отъезжает, открывая нишу. В ней лежит большой пакет. Бог подходит и берет его.

 - Последние разработки, сегодня утром доставили из лаборатории. Сказали, порошок убойный, я, кстати, еще сам не пробовал.

 Затем Бог достает принадлежности, необходимые для варки и ширки и начинает готовить. Наш герой сидит и не верит, что он будет ширяться вместе с самим Господом Богом.

 Вскоре все готово, и они по очереди вмазываются. Первым Бог, потом Иисус, апостолы и последним – Он, наш безвестный торчок. Конечно, новичков ширяют обычно первыми, но он же новичок только в раю, а не в системе, ежу понятно.

 Забирает моментально. Блядь, вот это приход! Самый лучший в Его торчковой жизни.

 Он закрывает глаза и где-то с полчаса предается райским наслаждениям. Да уж, если ты в раю, то и кайф здесь должен быть воистину райский. Он сам проверил.

 Когда слегка попускает, Он открывает глаза. Все молча смотрят на Него.

 - Самый пиздатый героин, который я когда-либо пробовал, - честно говорит Он.

 - Ясное дело, - улыбается Бог, - опиум для народа, как говорится. Фирма говна не выпускает. Правда… Правда, еще есть Церковь, которая в последнее время значительно усилила свой контроль над оборотом. Церковь скупает товар у нас, напрямую, а потом бодяжит его на свой лад и толкает на улицах. Получается, что этот самый опиум для народа попадает к последнему уже со всяким говном, которое Церковь добавляет от себя, и у людей складывается неправильное представление обо мне как о дилере. Это напрягает всех нас, сам понимаешь, но мы ничего не можем с этим поделать. Церковь очень помогла нам, когда мы только начинали, но сейчас она явно тянет одеяло на себя, пытаясь выставить товар как собственный. Потому что вы, люди – наши клиенты – теперь воспринимаете меня только посредством Церкви. И это моя большая ошибка. Досадная ошибка. – Бог вздыхает.

 - Ничего, Отец, есть и те, кто верит только в нас, напрямую, так сказать, обходя институт Церкви, - говорит Иисус.

 - Это набожные дураки, - презрительно восклицает Бог, - от них толку мало. Они постоянно под кайфом и ни хера не шарят. Знаешь, - внезапно обращается Бог к нашему герою, - вы, люди, вообще ни хера не шарите. Я поставляю вам товар, качественный товар, надо сказать, а вы, словно крысы, тут же хватаете его, растаскивая по своим углам и даже забывая поблагодарить. Когда вам хуево – вы просите меня, когда вам хорошо – вам насрать на меня. А я тебе скажу, что все надо заслужить. У вас же выходит: нет наркоты – плохой Бог, есть наркота – тоже плохой, потому что этой самой наркоты мало. Это все от пресыщенности, парень. Ты не замечал, что героин становится актуален, когда есть альтернативные кайфы: ящик там, хорошая работа, шоппинг, прочая хуйня?.. В бедных странах торчков меньше, чем в богатых. Вы не умеете управлять собственными желаниями. Поэтому я иногда устраиваю небольшие войнушки – так, для развлечения, чтобы посмотреть, как неблагодарные твари дохнут. Знаешь, если у тебя долгое время засран унитаз, рано или поздно приходится сунуть туда руку, чтобы толкнуть говно…

 - Отец, среди них есть и нормальные парни, - говорит Иисус.

 - Ага, те пидоры, что распяли тебя на кресте. Хотя ладно, что-то я разошелся. Надо бы добавиться. Вы как?

 Все согласно кивают. Ширка должна разрядить обстановку. Бог снова варит, все молча наблюдают за его четкими, как по алгоритму, движениями.

 Потом идет вмазка. Его вновь накрывает конкретно, плавные волны прихода катятся по телу. Мозг переполняет ощущение безграничного счастья. Он в раю. И это райский кайф. Сознание вновь меркнет, в очередной раз пропуская Его внутрь себя, в разноцветный вихрь чистого разума…

 Когда райский торчок (Он уже успел окрестить себя так) приходит в себя, Он видит, что над ним нависло грузное тело Бога, который смотрит на него в упор. Легкие волны экстаза еще ползут по телу. Но что-то в выражении лица Бога вызывает непонятную тревогу.

 - Ну, что, парень, - говорит Бог, - теперь ты знаешь, что в раю по-настоящему кайфово, - Бог улыбается, - но твоя экскурсия закончена, тебе пора домой.

 - Типа, все? – не веря, спрашивает Он. Голос слегка дрожит.

 - Ну да, не можем же мы прописывать здесь всех, кто приходит, - говорит Бог, - сам понимаешь, рай не резиновый, извини.

 Вот и все. Обломно. Неужели Ему дали попробовать этого райского кайфа, чтобы потом вот так запросто отшить. Он чувствует обиду, какую чувствует ребенок, у которого отняли любимую игрушку.

 - Только это… - говорит Бог, - сначала тебе придется заплатить.

 - Чего? – переспрашивает Он, хотя до него прекрасно доходит смысл этих слов.

 - Заплатить за порошок, которым мы тебя угощали, - спокойно говорит Бог, - ты же не маленький и должен прекрасно знать, что кайф бесплатным не бывает.

 Блядь, приплыли. Об этом Он не подумал. Что однажды его спросят о деньгах. Ему казалось, что раз уж здесь рай, то и ширево должно быть бесплатным.

 - Но у меня нет денег, - жалобно тянет Он, заранее зная, что на барыгу такие отмазки обычно не действуют.

 - Нет? – внезапно раздражается Бог, - да у вас, блядь, ни у кого никогда нет бабла, гребаные ублюдки, хули вы тогда вообще приходите сюда?

 Он смотрит на Бога, лицо которого исказила гримаса гнева. Иисус и апостолы лежат рядом в отключке, видно, их еще держит после вмазки, но они Ему явно не помощники. А Бог продолжает:

 - Вы все приходите сюда за бесплатным кайфом, ублюдки. Думаете, типа, я такой добрый, чтобы угощать вас всех на халяву? Да хуй там был!