Олег вырулил с проспекта на узкую улицу с односторонним движением. Машин здесь было значительно меньше. Из-за домов показалось огромное красное солнце, оно мелькнуло короткой вспышкой и растаяло за горизонтом. Синие тени легли между многоэтажек. Над магазинами загорались неоновые вывески.

 Олег свернул в один из дворов. Новый жилой комплекс. Цены на квартиры в долларах, на конце несколько нулей. Квартира Олега на десятом этаже, все удобства, отделка по самому высокому европейскому стандарту, видеонаблюдение, во дворе охраняемая стоянка, куплена в кредит на пятнадцать лет.

 Он поставил машину на стоянку и пошел к своему подъезду. Достал из кармана ключи. Открыл дверь в подъезд, запиликал домофон.

 Олег поздоровался с консьержем. Потом прошел по коридору к стене, на которой ровными рядами висели почтовые ящики с указанием номеров квартир. Заглянул в свой почтовый ящик. Ничего. Всевозможный рекламный мусор, к которому привыкли жители типовых многоэтажек, сюда не кидали – консьерж отслеживал всех приходящих, жильцов он знал в лицо. Олег пошел к лифту.

 Лифт приехал быстро. Новая модель, финская технология. Внутри все цивильно: поручни, зеркала. Ни тебе запаха мочи, ни луж блевотины как в обычных многоэтажках. Одним словом, элитный дом. Олег нажал кнопку с цифрой десять. Лифт мягко тронулся вверх.

 Олег вышел из лифта и прошел по коридору. Остановился перед своей дверью. У соседей чуть слышно залаяла собака, ирландский терьер, с родословной, победитель многих конкурсов.

 Соседи по коридору тоже не мудаки какие-нибудь. Банкир, редактор известного журнала, член совета директоров крупного акционерного общества, занимающего продажей цветного металла, акулы бизнеса, одним словом. Олег среди них был пока еще новичком. Но он обязательно дорастет до их уровня, это его мечта. А он умел осуществлять свои мечты.

 Олег вставил ключ в замочную скважину. Дверь металлическая, звуконепроницаемая. Кредит на пятнадцать лет. Осуществленная мечта.

 Он открыл дверь и вошел в прихожую. Включил свет. Навесные потолки, красивая иллюминация. Олег знал, что покупать. Он улыбнулся своим мыслям. Да, в свои двадцать шесть он уже многого добился!

 Но тут улыбка внезапно покинула его лицо.

 На вешалке висела чужая мужская куртка. Из спальной доносились звуки какой-то возни и тяжелое дыхание, перемежающееся тихими стонами. Олег застыл, прислушиваясь. Стоны усиливались. Он все понял.

 Вне себя от ярости Олег ворвался в спальню. Катя занималась сексом с каким-то ублюдком. Они оба обернулись на звук открывающейся двери, оба в поту, возбужденные. Олег не стал ничего говорить, не стал ничего спрашивать. Он сорвал одеяло и схватил Катиного партнера за шею. Сбросил с кровати. Олег был достаточно силен, фитнесс-клуб по выходным, все дела.

 Он ударил его ногой в ребра, потом в лицо. Катя завизжала, показалась первая кровь. А Олег продолжил избиение, в слепой ярости он наносил сокрушающие удары. Мужчина не сопротивлялся, он распластался на полу, пытаясь прикрыть корпус от ударов. Но Олег находил бреши и бил, снова и снова, со всей силы, пусть знает ублюдок, пусть эта сучка видит!.. Блядь, в его-то день рождения, они совсем охуели?..

 Потом он внезапно остановился. Ярость ушла. Катя всхлипывала на кровати, прикрыв одеялом наготу.

 Олег вспомнил, что соседи могут его услышать. Конечно, звукоизоляция, евростандарт, но вдруг… что они тогда о нем подумают? Напился в день рождения и дебоширит? Нет, он не хотел портить свою репутацию в глазах соседей. Они были серьезными людьми, а Олег хотел быть таким же, как они.

 Он взглянул на незнакомого мужчину. Тот дрожал на полу, лицо его было разбито, из носа капала кровь.

 - Оденьтесь, - сказал Олег, тяжело дыша, - потом умойтесь и проваливайте отсюда.

 Мужчина не пошевелился. Он все еще ждал, что его будут бить.

 - Я кому сказал! - повысил голос Олег, - одевайтесь и убирайтесь!

 Теперь мужчина подчинился. Выйдя из ступора, он схватил свою скомканную одежду и выскользнул в коридор. Олег последовал за ним.

 Под его наблюдением незнакомец умылся в ванной, затем наспех накинув куртку и натянув ботинки в прихожей, не прощаясь, быстро выскользнул в открытую дверь. Олег закрыл за ним на замок.

 Вернулся в спальню. Катя все еще всхлипывала на кровати. Олег сорвал с нее одеяло.

 - Сука! Как ты могла? Ведь моя же очередь была! – Олег начал кричать – Ты понимаешь, дрянь ты такая, что это была моя очередь?.. М-о-о-я! А ты взяла и нарушила порядок! Мы же договаривались, сука! Моя! Моя очередь!..

 Конечно, он был прав, а она виновата: согласно их же обоюдной договоренности, негласному семейному правилу, сейчас была очередь Олега изменять Кате, все точно по установленному графику. Катя наставила рога ему в прошлый раз, секретов друг от друга они не держали.

 Лучше уж так, чем скрываться друг от друга, врать и бояться быть однажды застуканным… Да и семья от этого только крепче, она защищена какой-никакой а правдой. В этом и была прогрессивность идеи за авторством Олега.

 Но Катя нарушила порядок! Она спала с другим человеком не в свою очередь! Этого Олег простить не мог. Да еще и в его день рождения…

 Он сел на край кровати, достал из кармана сигареты и закурил. Где же, блядь, справедливость?

 Сигарета дрожала в нервных руках, пепел падал прямо на пол, туда, где была размазана кровь незнакомца. Катя перестала всхлипывать и молча лежала позади Олега.

 Он почти докурил сигарету, когда Катя робко обняла его за плечи.

 - Прости, Олежек, так получилось…

 Но Олег уже ничего не хотел слышать. Он кинул скомканный окурок на пол, обернулся и обнял Катю.

 Они занимались любовью долго, Олег умудрился кончить три раза. Потом так же долго сидели в обнимку и курили: Катя просила прощения, а Олег молчал. Обида потихоньку отпускала.

 В комнате стало темно, за окном воцарилась ночь, но они не стали включать свет. Просто сидели молча и курили. Олег смотрел на пол. Кровь смешалась с пеплом и засохла. Ладно, черт с ним, подумал Олег, главное, чтобы соседи ничего не услышали, репутация важней всего.

 Потом он обернулся к Кате, провел рукой по ее волосам, поцеловал, и сказал:

 - Ладно, давай готовить ужин, день рожденья все-таки, я вина купил, - она улыбнулась, она замечательно улыбалась, - про этот случай забудем, считай, что я дал тебе кредит.

 Он шел по пустынному шоссе, не имея перед собой ни какой-то определенной цели, ни хоть сколько-нибудь ощутимого желания данную цель заиметь. Шел просто так, ради того, чтобы идти. Его мучило похмелье и не проходящее чувство одиночества. Он не мог сказать наверняка, что больше.

 Шоссе было покрыто потрескавшимся асфальтом и слоем сухой серой пыли, по обочине вдоль него росла омертвелая жесткая трава и кусты чертополоха. Он был сух и безжизнен, как этот чертополох, и так же покачивался на слабом ветру. Больше всего сейчас ему хотелось забиться в какой-нибудь глухой угол и тихо умереть.

 В небе плыли серые дирижабли облаков, из которых изредка выныривали черные птицы – единственные живые существа в округе. Даже машины здесь почему-то не ездили, это было идеальное место для смерти.

 На обочинах помимо травы и чертополоха можно было обнаружить еще горы мусора – свидетельство того, что люди все же иногда сюда забредали. Хотя сейчас ни одной живой души кроме черных птиц поблизости не наблюдалось.

 И к черту людей, подумал он, человечество – гнойный нарыв на теле земли. Всюду за собой они оставляют лишь мусор, коим, собственно говоря, и являются сами.

 Он видел целлофановые пакеты, догнивающие остатки овощей, жестяные банки из-под пива, покалеченные стулья и кресла, ржавые каркасы автомобилей. Они громоздились друг на друга одной уродливой кучей, похожей на разлагающуюся тушу динозавра.