Начнем с Лео.

Лео был не из красноречивых, однако Эшли уже умеет специально высматривать признаки лжи, и поэтому его нервная, с запинкой речь сразу насторожила ее – стало понятно, что он что-то скрывает.

Например, когда Эшли спросила Лео, чем он зарабатывает на жизнь, он быстро ответил: «Служба безопасности». Эшли посмотрела на него с уважением – ого, оказывается, перед ней чуть ли не Джеймс Бонд! Эшли решила копнуть глубже и спросила, в каком районе он работает.

– В центре, – лаконично ответил Лео. Эшли обрадовалась:

– Ой, и я тоже! Я работаю в Куинси-билдинг. Твоя контора далеко оттуда?

– Не очень, – выдавил Лео, но не успела Эшли задать еще какие-нибудь наводящие вопросы, как он быстро сменил тему и заговорил о ней самой. Эшли не стала настаивать на продолжении разговора, но никак не могла понять, когда именно Лео ее обманул и, главное, зачем ему это понадобилось. Разобраться она не успела – прозвенел звонок, и место Лео тут же занял Чад.

Чад был молод, спортивен и с легким налетом хиппизма. Кожа у него была бледная, но гладкая, и он уже несколько дней не брился, отчего выглядел несколько более хулиганистым, чем остальные мужчины на вечере – средних лет, в плотных рубашках навыпуск и серо-зеленых слаксах.

Эшли и Чад немного поболтали, и в конце концов Эшли спросила, есть ли у Чада братья и сестры. Ей до смерти надоело чувствовать себя так, словно она следователь на допросе, она устала слушать о бухгалтерском учете – ей хотелось просто пощебетать. У самой Эшли была большая семья, и из слов Чада можно было сделать вывод, что и у него дела обстоят так же.

– У меня целая толпа братьев и сестер! – с жаром воскликнул Чад, когда Эшли рассказала ему о своих братьях. Эшли, почувствовав с ним некоторое сродство, спросила, сколько именно.

– Двое братьев и четыре сестры! – не задумываясь, ответил Чад. – Представляешь?

– Четыре сестры?! – потрясенно переспросила Эшли. – Тогда понятно, откуда у тебя такие хорошие манеры! Чад учтиво потупился, и разговор направился в привычное русло – работа, погода и прочее. Перед самым финальным звонком Чад, который, видимо, забыл собственные слова за всеми этими светскими беседами, попрощался и добавил:

– Передай от меня привет своим братьям. Я всегда завидовал тем, у кого есть брат…

Эшли кивнула ему вслед – и тут улыбка на ее лице застыла. Эшли поняла, что ей только что беззастенчиво солгали! Либо Чад врал, когда говорил, будто у него двое братьев, либо соврал на прощание, когда сказал, что всегда завидовал тем, у кого есть брат. Так когда же он солгал – а главное, зачем?!

И правда – зачем? Получается, и Лео, и Чад обманывали Эшли – но каждый по-своему.

Когда Лео специально старался не давать Эшли полных ответов и не говорил, чем именно он занимается, в какой фирме работает и даже в каком здании, он практиковался в разновидности лжи, известной как умолчание.

Когда кто-то о чем-то умалчивает, он утаивает какую-то информацию с целью вас обмануть. Но это не всегда делается, чтобы вам навредить или преднамеренно ввести вас в заблуждение: иногда собеседник просто убежден в том, что чем меньше вы знаете, тем лучше для вас и для них.

Возможно, когда-то они были чересчур откровенны, решили слишком сильно и слишком рано сократить дистанцию – и горько в этом раскаялись. Возможно, они воспитывались в семьях, где откровенничать было не принято, или работают в областях, где человек тем сильнее, чем больше знает, например, в политике, в юриспруденции – ну и, конечно, в службе безопасности.

Если человек, отвечая на ваш вопрос, утаивает какие-то сведения, даже мелкие детали, которые вы вполне могли и не заметить, значит, он убежден, что если бы вы располагали о нем полной информацией, то вели бы себя иначе, например, вообще не стали бы разговаривать, или иначе бы к нему отнеслись – может быть, с меньшим уважением или вообще с презрением.

Например, когда Лео умалчивал о том, чем он занимается и где работает, он вовсе не собирался своей ложью обидеть Эшли и отнюдь не имел в виду преднамеренно ввести ее в заблуждение или направить на ложный путь – он всего-навсего хотел лучше выглядеть в ее глазах. А для этого решил прибегнуть к обману – а именно, счел нужным отвечать на ее вопросы правду, но не всю. Когда Лео сказал, что работает «в службе безопасности», то на самом деле скрыл тот факт, что работает он простым охранником. Если бы он сказал Эшли, в какой именно фирме он работает – в «Службе охраны и безопасности Сазерленда», – она бы сразу поняла, что он едва ли Джеймс Бонд. А поскольку фирма «Сазерленд» располагалась в известном всему городу здании ультрасовременной архитектуры, то Лео и не мог признаться Эшли, где именно находится его работа.

Так зачем же Лео понадобилось обманывать Эшли? Может быть, в прошлом женщины, которым его работа казалась не слишком престижной, посматривали на него свысока, может быть, он по каким-то причинам был в ней не уверен, а может быть, просто относился к тем скромным до скрытности людям, которые не любят делиться настолько личной – по их мнению – информацией с первым встречным-поперечным, даже с такой очаровательной собеседницей, как Эшли.

Одним обманывать легче, другим – труднее, и по шкале лжецов умалчиватели ценятся не слишком высоко. Вообще-то, судя по поведению Лео, ему было неприятно утаивать что-то от Эшли – он даже оставил себе запасной выход: если бы они встретились снова и вернулись к этому вопросу, он всегда мог бы сказать, что имел в виду «службу охраны», а не «безопасности», и просто оговорился.

Возможно, мы так никогда и не узнаем, которое из утверждений Чада было ложным – что у него есть двое братьев или что он всегда завидовал тем, у кого есть брат. Так или иначе, Чад прибег к разновидности лжи, известной как дезинформация, иначе говоря – заведомая ложь.

Если попробовать подобрать синонимы к слову «дезинформация», в их число попадут и «неверные сведения», и «ошибочное убеждение», и даже «миф», так что уточним, что главное в дезинформации – то, что дезинформатор обманывает вас, мягко говоря, сознательно. Если человек отвечает на ваш вопрос дезинформацией, он говорит то, что, как ему известно, не является правдой. Чад говорит, что у него двое братьев, а затем говорит, что всегда завидовал тем, у кого есть брат. Которое из утверждений правдиво? Эшли, в общем-то, неинтересно, есть ли братья у Чада и сколько их, по крайней мере, должно стать неинтересно, как только она поняла, что одно из его утверждений наверняка ложно – причем не просто, а заведомо ложно.

Снова ответим, что заведомая ложь далеко не всегда должна быть направлена на то, чтобы обидеть вас или навредить вам, но в отличие от тех, кто просто о чем-то умалчивает, те, кто вас дезинформирует, активно стремятся вас обмануть. Они даже не всегда это осознают – некоторые лгут по привычке, просто потому, что очень долго так делали. Чем дольше ложь сходит им с рук, тем легче им лгать, и пока кто-то не выведет их на чистую воду, они не осознают, что у их вранья есть последствия.

Если собеседник обманывает вас, он делает это одним из двух способов. Либо его ложь существенна, либо невинна. Существенная ложь способна вас обидеть, предать, напугать, а невинный обман… что ж, и он может нанести вам рану.

Так или иначе, вас обманули, – вопрос в том, в какой степени.

♦ “У меня было в жизни всего три-четыре серьезных романа”.

♦ “Я зарабатываю в год 250 000 долларов”.

♦ “Ну что ты, я же не женат!”

На первый взгляд эти заявления не вызывают ни малейших подозрений в лживости. Ведь многие и правда предпочитают моногамию и не спят с кем попало, миллионы зарабатывают четверть миллиона в год и многие миллионы так-таки и не женаты.